Писатели империи мяу

Он тоже нас узнал. Но это его скорее не удивило, а озадачило.

– Надо же,- сказал он после того, как с чувством пожал наши лапы,- чего же теперь делать? Ведь я уже дал заказчику честное слово.- Вот, поганец! Знал бы я на кого он пасть разевает, точно бы отказался. Да, теперь-то уж поздно лютовать, так что, дорогие мои, будет этот негодяй за вас выкуп какой-то просить, но похоже не деньгами, а чем-то совсем иным.

– А кто он, если не секрет?- спрашивает у него Барсик.

– Э нет, уважаемый Шахинбарс, я профессиональные секреты не выдаю. Иначе совсем уважение клиентов потеряю, и так уже заказывают чёрте кого! При этом он нагло ухмыльнулся и, искоса взглянул на нас.

– Ладно, морда,- думаю я,- пёс с тобой! Для нас сейчас важнее смыться отсюда да поскорей. Чем выяснять отношения с такими задницами, как ты.

– А теперь прошу вас, дорогие гости, к моему столу. Уж не обессудьте, чем богаты, тому и рады.

Да, уж чего-чего, а пожрать Котя всегда любил. Помню, как его мама, кстати моя очень близкая знакомая, отправляя его с утра в школу, обязательно клала ему в ранец пару совсем уж лишних бутербродов, чтобы её чадо не очень-то торопилось домой после уроков. И надо отдать ребенку должное, он всегда справлялся с поставленной ему задачей. Во всяком случае, когда он, наконец, возвращался домой уже ближе к вечеру, в ранце бутербродов уже не было. Почему знаю об этом? Так сам проверял, всё поверить не мог, что после такой обильной жрачки можно ещё и ужинать хотеть.

Так что наелись мы в этот раз на славу! Барсик, и тот от подобных деликатесов, в виде рагу из «мраморной говядины» и заливного из королевских креветок, не посмел отказаться. А я и вовсе, набил ими полный живот, чтобы знал, подлый Котя, что и я пожрать умею!

Откушав, хозяин наш спешно отправился на боковую, чтобы попытаться хоть как-то переварить своё непомерное обжорство. Мы же, с его разрешения, пошли пройтись вдоль берега острова. Во время этой прогулки я и пришёл к выводу о том, что положение наше не такое уж безнадёжное. Натолкнула же меня на это сказанная мне Шахинбарсом фраза, которая звучала примерно так:

– Ну и глухомань! Дельфинов, и тех поблизости нет.

– Вот-вот, именно дельфины и могли бы спасти нас из плена,- осознав смысл сказанной моим другом фразы, подумал я. И тут же изо всех сил ухватился за подобную идею.

Одно время я работал помощником дрессировщика в Сухумском дельфинарии, и потому знал о повадках афалин, а именно этот вид дельфинов и водится в Чёрном море не понаслышке. Однажды, я даже видел, как они пришли на помощь, упавшему в бассейн ребёнку, ловко вытолкнув его носами обратно на сушу. Более того, я в силу моей профессии сумел даже подружиться с одним из этих дельфинов. Его звали Вася. И он вскоре научился ловко откликаться на слово кис-кис, ибо так я его вызывал для кормления вкусными крабовыми палочками. Их он, ужас, как любил!

Я рассуждал так:- В целом все дельфины одинаковы и, стало быть, что присуще одному, то может быть не противным и другому. Поэтому я решил рискнуть. Как говорится, чем чёрт не шутит. Вдруг мне повезёт. И если не сам Вася, то кто-либо иной из афалин, обязательно мне поможет. Подумав это, я, что было мочи, заорал куда-то в море:– Вася, кис-кис!

И они появились. Вначале, вдали. Но потом уже значительно ближе, явно направляясь в сторону нашего острова. Я пристально всмотрелся в стаю. Определенно дельфинов вел кто-то мне знакомый. Неужели это и впрямь сам Вася? Выходит не забыл меня. А ведь прошло уже десять лет! И когда я окончательно убедился в том, что это действительно кто-то как две капли воды похожий на моего Васю, то без тени сомнения прыгнул со скалы в воду, где тотчас прикинулся утопающим, чтобы как можно быстрее ускорить своё долгожданное спасение. Ускорить-то я его, ускорил, но это был не Вася, а всего лишь, кто-то очень на него похожий. Тогда я сделал Барсу знак лапой, мол, погоди, пока не прыгай! Дай я сам сначала с ними разберусь, но было, увы, слишком поздно. К этому времени мой братец уже был в воде.

Но дельфины всегда остаются дельфинами и никогда не изменяют своим принципам. Уж если у них с молоком матери заложена в мозгу программа спасения утопающих, то они будут придерживаться её до конца своих дней.

Окружив нас плотным кольцом, афалины носами погнали наши тела прочь от этого зловещего места куда-то вдаль. Очевидно, к другому берегу. Как оказалось впоследствии, моя мысль была верной. Нас действительно в целости и сохранности доставили почти к тому самому месту, откуда мы и начали свой роковой путь, а именно в гавань Сочинского порта. Откуда мы уже сами благополучно добрались до берега.

Кстати, мне удалось выяснить кем был вожак спасшей нас стаи.

Он оказался внуком моего Васи. За оказанную нам с Шахинбарсом услугу, а также в память о его дедушке, последний подарил дельфинам целую баржу свежей рыбы.

Вы, наверняка, спросите, кто же всё-таки заказал нас?

Доподлинно не могу сказать, кто это точно сделал. Но меня до сих пор почему-то не покидают смутные сомнения о том, что это происки лап Севастьяна Котовского. Ибо сам слышал, как он как-то плакался по-пьяне своему брату Тимону о том, что золотое руно досталось на торгах не ему, а Барсику. И теперь придётся, бес его знает, сколько лет ждать того, когда оно в конце концов перейдёт к нему по наследству.

30.12.2012 года.

Трусы.

Беседовал я как-то поздним вечером со своим лучшим другом Шахинбарсом о пользе и вреде гомеопатии. Последний, оказывается, не вполне правильно представлял себе, что в действительности являет собой эта наука. Он полагал, что основа её состоит в том, чтобы лечить болезни микроскопическими дозами лекарств, дабы организм, направленный на путь истинный этими средствами, сам вырабатывал подобные вещества в ещё большем количестве и, тем самым, как можно быстрее побеждал недуг.

И когда я ему объяснил то, что он всё-таки ошибается, ибо гомеопатия, скорее не лечит, а даже калечит, потому что основа данной науки состоит в том, чтобы малыми дозами ядов, имитирующих симптомы какого-либо заболевания, заставлять организм сопротивляться их действию, а заодно и бороться против поставленного ему диагноза, друг мой сильно расстроился.

Едва не всплакнул. Уже и за платочком потянулся, но после, к счастью, всё же передумал. Может быть и оттого, что знал, как я не выношу подобных сантиментов. В эту минуту кто-то позвонил в дверь его квартиры. Я пошёл посмотреть, в чём там дело. Почему именно я? Хотел, чтобы хозяин уже окончательно успокоился за то время, пока я путешествую. Вернулся я не один, а с соседом из квартиры напротив. Поджарым котом балийской породы по имени Бусаил, давнишним приятелем Шахинбарса, ещё со времён, когда они занимались биржевыми спекуляциями с сырой нефтью.

Гость пришёл к нам не с пустыми руками, что обрадовало Шахинбарса чрезвычайно. Так как сам он был добрый дядька и, ко всем относился, только по-хорошему. К тому же, он сильно ценил армянский коньяк марки «Двин», две бутылки коего и нёс Буся в своих передних лапах.

– Это дело, что ты зашёл сегодня,- сказал Барс Сергеевич и, пригласил Бусаила Мордухаевича жестом за стол, где мы скромно перебивались бутербродами с белужьей икрой, которые запивали чарочками с шампанским марки « Вдова Клико». Его любил ещё сам Пушкин.

– Приятного аппетита, ребята,- сказал сосед и сел с нами за стол. После чего сразу же завёл беседу о том, что он не понимает современную молодёжь .

Ведь это надо же быть такими недальновидными, чтобы в наглую слепо верить какому-то там интернету.

– А в чём, собственно, дело?- дабы хоть как-то ускорить Буськино красноречие, поинтересовался я.

– Так это. Они полагают, что ихние вирши на литературных сайтах останутся в сети навечно.

– Почему нет–то?- интересуется теперь уже и Барсик.