Письма героев

— Передача с гидроплана. Вторая эскадра держит курс на чистый ост. Четыре линкора, крейсера, эсминцы. Или отрезают нам путь к Фарерам и Шетландам, либо идут на соединение с быстроходной эскадрой.

— «Бородино» давно запрашивали?

— Четверть часа назад, Вадим Степанович. Без изменений. Идут на половине котлов. Шульгин обещает через два часа дать 23 узла.

— Добро. Проследите, Николай Адамович, как со всех подранков доложат готовность, увеличиваем ход и ложимся курсом на Берген. Главное, чтоб Лютьенс не отстал.

— У него эскадренный под тридцать. Придет первым все стоянки займет.

— Пусть занимает, как «Измаил» и «Бородино» до Киля проводит, так я его отпускаю.

— Так мы не идем в Ставангер? — полюбопытствовал капитан-лейтенант Кучкин.

— Берген ближе, там уже наша авиация обосновывается и ПВО организуют. Зайдем, пополним цистерны, люди отдохнут немного, а потом прямиком в Екатерининскую гавань. «Бородино» на Балтику, однозначно. Там заводы лучше. Боюсь, Шульгину котлы не латать, а менять придется. Молчит же Борис Капитонович, а у него небось люди с ног валятся и сам с мостика до Норвегии не уйдет.

Постепенно к адмиралу возвращалось настроение. Что ж, держать удар он научился еще в Морском корпусе. По очкам выигрывали русские. У англичан на два поврежденных авианосца больше. А возможно один вообще утонул. Вернувшиеся из последних налетов летчики докладывали, что видели только два авианосца. После плотного общения с «Бакланами» и «Штукас» оба дымили на полнеба.

Как все хорошо начиналось! Дерзкая атака двумя кораблями на эскадру имела все шансы на успех. К сожалению, госпожа-удача в очередной раз жеманно отвернулась и покрутила афедроном.

Авиационные специалисты Державина не смогли организовать полноценный массированный удар, да и не в их силах это было. Разрозненные налеты следовали один за другим, но через ПВО соединения к линкорам прорывались считанные единицы.

Даже без воздушного прикрытия англичане показали себя достойным противником. Сброшенные раньше времени торпеды проходили вдалеке от цели, пилоты «Бакланов» вываливали свой груз на крейсера и эсминцы. Очень немногим удавалось повторить успех первой атаки. Тем не менее, налеты не прекращались. Ломившийся как кабан через камыши «Лайон» получал новые и новые раны от жаливших его со всех сторон смертоносных москитов.

Вступившие в дело немцы чуть было не переломили ситуацию. Пикировщики удачно отбомбились по авианосцу. К сожалению, этого было мало. Наступавшая на пятки, с упорством бульдога вцепившаяся в кильватер вторая эскадра англичан требовала к себе внимания. Тогда Макаров отправил немцам просьбу «оторвать Форбсу уши». Пунктуальный Гюнтер Лютьенс перенацелил свою воздушную кавалерию на старые линкоры.

Увы, начальник эскадры Северного флота закусил удила. Не подумал, не дал время летунам собраться силами и вдарить еще один раз, но кулаком. Прозрение наступило в тот момент, когда на горизонте появился вражеский флот. Проклятый «Лайон» и не думал гореть. Как вскоре выяснилось, его огневая мощь тоже не пострадала.

Страшные минуты. На горизонте корабли. Доклады с радиодальномеров и командных постов. Первые пристрелочные залпы. Торжествующий рев орудий. Дымы на горизонте и вырастающие выше мачт фонтаны. Математика артиллерийского боя проста — у русских больше орудий в залпе и слабее палубы. Макаров пошел на сближение. Оба русских линкора обрушили бортовые залпы на вражеский флагман. Черт побери! Противника буквально закрывало стеной сплошных разрывов. Русская корабельная артиллерия страшная вещь. После Цусимы у нас много внимания уделялось могуществу орудий.

Макаров упрямо идет на сближение. Не риск, не ухарство, а точный расчет. Слабые палубы старых линкоров не выдержат удара шестнадцатидюймовых снарядов. Сигнальщики докладывают о попаданиях, англичанам хорошо достается. Яркие вспышки взрывов, черные клубы дыма.

Ответный огонь пока можно терпеть. Еще немного. При меньшем калибре у русских больше стволов. Над британцем поднимается густой черный дым. Еще один полновесный залп «Полтавы». Чуткие взрыватели срабатывают от удара о воду. Из рубки видна яркая вспышка между трубами «Лайона». Не нужно обладать особым воображением чтоб представить себе, что творит взрыв 470-килограммового фугаса с надстройками и палубами корабля, как рвется и мнется прочнейшая сталь, как осколки кромсают в кашу человеческие тела, как от удара сбивается настройка оптики и приборов.

Чертов англичанин за полчаса боя получил уже четыре снаряда. Потом в него одновременно ударили два бронебоя с «Бородино». Разогнавшиеся до сверхзвука 750 килограммов прочнейшей стали с полутора пудами взрывчатки творят страшные вещи. Толстенная броня буквально расплескивается от удара, переборки и палубы рвутся бумагой. Люди. О людях и речи нет, хрупкая плоть размазывается в тонкий фарш, кости крошатся, люди сходят с ума от невыносимого ужаса, когда рядом рвутся тяжелые снаряды.

Русский линкор выдержал два ответных попадания. Не страшно, доклады оптимистичны. Серьезных повреждений нет. «Полтаву» обстреливает «Рипалс». Снаряды ложатся с большим разбросом. Макаров уже раздумывал переключить две башни на линейный крейсер. Пусть нервничают. Дистанция уже позволяет надеяться на осмысленный результат.

В первые минуты никто и не понял, что произошло. Над «Бородино» взметнулся столб дыма и пара. Могучий линкор как будто и не почувствовал укол. Чудовищные четырнадцатидюймовые орудия продолжали размеренно посылать в сторону противника по два снаряда в минуту.

— Шульгин отстает.

— Что?

— Отстает, сбавил ход. Подождите, с «Бородино» сигналят.

— Отбейте приказ, отвернуть вправо на три румба, — Макаров не стал даже дожидаться расшифровки доклада. Он не знал, как, но все понял.

Следующие залпы англичан легли с недолетом. Потом перелет. Адмирал дал сигнал «Разворот все вдруг». Расходились с англичанами на контркурсах. Корабли еще порыкивали главным калибром, забрасывали за горизонт стальные подарки по еле различимым через оптику директоров целям. «Полтава» даже умудрилась влепить снаряд в корму «Рипалса».

Но это уже не важно. Противник не стал преследовать русских. Англичане тоже не горели желанием продолжить бой. Фатальное невезение. Последний снаряд с «Лайона» прошил верхний пояс, скос палубы и разорвался во втором котельном отделении. Потери на «Бородино» страшные. Из-за перегрева пришлось затопить погреба третьей башни.

Джордж Эдвардс-Коллинз тоже не стремился продолжить бой. Контр-адмирал с облегчением вздохнул, когда проклятые русские вдруг отвернули. Очень похоже последний снаряд оказался «золотым». Впрочем, на огневой мощи русских попадание не сказалось. Тогда как «Лайон» остался с двумя башнями. Преследовать Макарова командующий эскадрой и не собирался. На спардеке разгорался пожар, половина башен универсального калибра выбита, через пробоины поступает вода. Радары снесены вместе с мачтой. После попадания торпеды разошлись швы обшивки в районе третьей башни.