Письма. Часть 2

Когда повидаемся? Что у Вас нового? Как здововье? Напишите словечко!

МЦ.

18-го мая 1931 г.

Meudon (S. et O.)

2, Av<enue> Jeanne d'Arc

Дорогая Саломея! Можно в спешном порядке попросить Вас об иждивении: шьется — с грехом пополам — платье (из бывшего, далеких дней молодости, к счастью длинного — платья вдовы посла Извольского. Красного (платья, а не посла!) и нужно на днях за него платить.

Дикая жалость, что Вас на вечере не будет, ибо — Христом Богом, умоляю: до 30-го никому ни слова — читать буду:

История одного посвящения

— то есть:

„Уезжала моя приятельница в дальний путь, замуж зб море“ — разбор и пожжение бумаг — то же по инерции у меня дома — и, — налету уже жгущей руки — что это такое?

Печатное — большое — кем-то вырезанное и:

Где обрывается Россия

Над морем черным и глухим

II

Г<ород> Александров Владимирской губ<ернии>. Лето. Шестнадцатый год. Народ идет на войну. Я пишу стихи к Блоку и впервые читаю Ахматову. У меня в гостях Осип Мандельштам. — Эпизоды — (прогулка по кладбищу, страх быка (теленка), М<андельшта>м и нянька, М<андельшта>м и монашка и т. д.) — Отъезд. — Из Крыма стихи:

Не веря воскресенья чуду…

III

Читаю газетную вырезку с описанием как, где и кому написаны эти стихи. Оказывается — очень хорошенькой, немножко вульгарной женщине-врачу — еврейке — на содержании у армянского купца. В Крыму (вместо Коктебеля, места совсем особого, единственного, дан Крым Ялты и Алупки). Местное население показывает М<андельшта>му свиное ухо. (NB! В Крыму! На добрую четверть состоящем из евреев!)

И тбк далее.

И вот, строка за строкой — отповедь.

Заключительные строки:

— Не так много мне в жизни посвящали хороших стихов и, главное, не так часто вдохновение поэта — поэтом, чтобы мне это вдохновение уступать так даром зря (небывшей) подруге (небывшего) армянина.

Эту собственность — отстаиваю.

________

Автора фельетона [672] — угадываете. Нужно думать — будет в зале. Поделом.

672

Георгий Иванов.

Да, еще такая фраза:

— Если хочешь писать быль, знай ее. Если хочешь писать поэму — жди сто лет либо не называй имен.

________

Вот потому-то и жалею, что Вас, милая Саломея, не будет, ибо в 2-ой части дан живой М<андельшта>м и — добру дан, великодушно дан, если хотите — с материнским юмором.

Очень, очень прошу — до вечера ни слова, пусть будет сюрприз.

Обнимаю Вас и люблю.

МЦ.

Пишите о жизни, здоровье, летних планах. Когда думаете в Париж?

Никто ничего не отнял, —Мне сладостно, что мы врозь!Целую Вас через сотниРазъединяющих верст.Я знаю, наш дар — неравен,Мой голос впервые — тих.Что Вбм, молодой Державин,Мой невоспитанный стих!На страшный полет крещу Вас:Лети, молодой орел!Ты солнце стерпел, не щурясь, —Юный ли взгляд мой тяжел?Нежней и бесповоротнойНикто не глядел Вам вслед…Целую Вас — через сотниРазъединяющих лет.

________

12-го февраля 1916 г.

Из Москвы в Петербург

О. Мандельштаму — МЦ.

(NB! Я не знала, что он — возвращается)

Медон, 31-го мая 1931 г., Троицын день

Дорогая Саломея,

Все в порядке и большое спасибо и большое простите — не писала из-за вечера, который — слава Богу — уже за плечами.

До последней минуты переписывала рукопись „История одного посвящения“, где, не называя Вас (ибо не знаю как бы Вы отнеслись, если ничего не возражаете, в печати назову — вещь пойдет в Воле России, где не называя Вас, защищала и Ваше (посвящение) от могущих быть посягательств и присвоения.

Вечер прошел с полным успехом, зала почти полная. Слушали отлично, смеялись где нужно, и — насколько легче (душевно!) читать прозу. 2-ое отд<еление> были стихи — мои к М<андельшта>му, [673] где — между нами — подбросила ему немало подкидышей — благо время прошло! (1916 г. — 1931 г.!) (Он мне, де, только три, а ему вот сколько!) А совсем закончила его стихами ко мне: „В разноголосице девического хора“, — моими любимыми.

Денежный успех меньше, пока чистых 700 фр., м. б. еще подойдут, — часть зала была даровая, бульшая часть 5-франковая, „дорогих“ немного. Но на кварт<ирный> налог (575 фр. уже есть — и то слава Богу. Хотя жаль.

673

«Никто ничего не отнял!..», «Собирая любимых в путь…», «Ты запрокидываешь голову…», «Откуда такая нежность?..» и др.

С иждивением, милая Саломея, то, чту Вы мне писали — грустно, но что ответить, кроме (как в любви) — Спасибо за бывшее. Дайте мве кстати адрес Ани Калин (в гимназии она была Аня и Калин), хочу ее поблагодарить.

Да! Георгия Иванова (автора лже-воспоминаний — „Китайские тени“ — уже вышли отдельной книгой) на вечере не было, ибо — en loyai ennemi [674] приглашения не послала, но Г. Адамович (близнец) был и — кажется — доволен. С<ергей> Я<ковлевич>, сидевший рядом с ним, слышал его ремарку: „Нападение номер два“. (По-моему — хорошо.)

674

Верному врагу (фр.).

Обнимаю Вас и люблю. Пишите. Когда „домой“? (Беру в кавычки ибо у Вас как у Персефоны дома нет. [675] )

МЦ

<Приписки на полях:>

С<ергей> Я<ковлевич> Вас очень приветствует и тоже по Вам соскучился. А Мур упорно и терпеливо ждет приглашения. Автомобиль жив.

Да! Читала я в красном ду полу платье вдовы Извольского и очевидно ждавшем меня в сундуке 50 лет. Говорят — очень красивом. Красном — во всяком случае. По-моему, я цветом была — флаг, а станом — древком от флага.

675

Персефона, богиня царства мертвых, часть года могла жить на земле, а остальное время в подземном царстве (греч. миф.).

Когда читала о М<андельшта>ме, по залу непрерывный шепот: „Он! Он! Он — живой! Как похоже!“ и т. д.

11-го июня 1931 г.

Meudon (S. et O.)

2, Av(enue) Jeanne d'Arc

Дорогая Саломея,

Вы наверное уже приехали. Открытки — чудные, каждая — драгоценность, — не знаю почему: единственный вид живописи мне глубоку-близкий. Аля в очаровании н благодарит вместе со мной.

Да! Хотите, когда приеду, захвачу ту прозу (Мандельштам-Иванов) я почитаю? А то — долго не будет напечатана. До встречи, надеюсь скорой