Письмо в бесконечность

12 февраля 1916

«Ты запрокидываешь голову…»

Ты запрокидываешь голову —Затем, что ты гордец и враль.Какого спутника веселогоПривел мне нынешний февраль!Позвякивая карбованцамиИ медленно пуская дым,Торжественными чужестранцамиПроходим городом родным.Чьи руки бережные трогалиТвои ресницы, красота,Когда, и как, и кем, и много лиЦелованы твои уста —Не спрашиваю. Дух мой алчущийПереборол сию мечту.В тебе божественного мальчика, —Десятилетнего я чту.Помедлим у реки, полощущейЦветные бусы фонарей.Я доведу тебя до площади,Видавшей отроков-царей…Мальчишескую боль высвистывайИ сердце зажимай в горсти…– Мой хладнокровный, мой неистовыйВольноотпущенник – прости!

18 февраля 1916

«Откуда такая нежность?..»

Откуда такая нежность?Не первые – эти кудриРазглаживаю, и губыЗнавала – темней твоих.Всходили и гасли звезды(Откуда такая нежность?),Всходили и гасли очиУ самых моих очей.Еще не такие песниЯ слушала ночью темной(Откуда такая нежность?)На самой груди певца.Откуда такая нежность?И что с нею делать, отрокЛукавый, певец захожий,С ресницами – нет длинней?

18 февраля 1916

«Четвертый год…»

Четвертый год.Глаза – как лед.Брови – уже роковые.Сегодня впервыеС кремлевских высотНаблюдаешь тыЛедоход.Льдины, льдиныИ купола.Звон золотой,Серебряный звон.Руки – скрещены,Рот – нем.Брови сдвинув – Наполеон! —Ты созерцаешь – Кремль.– Мама, куда – лед идет?– Вперед, лебеденок!Мимо дворцов, церквей, ворот —Вперед, лебеденок!СинийВзор – озабочен.– Ты меня любишь, Марина?– Очень!– Навсегда?– Да.Скоро – закат,Скоро – назад:Тебе – в детскую, мне —Письма читать дерзкие,Кусать рот.А ледВсеИдет.

24 марта 1916

«За девками доглядывать, не скис…»

За девками доглядывать, не скисЛи в жбане квас, оладьи не остыли ль,Да перстни пересчитывать, анисСсыпая в узкогорлые бутыли.Кудельную расправить бабке нить,Да ладаном курить по дому росным,Да под руку торжественно проплытьСоборной площадью, гремя шелками,с крестным.Кормилица с крикливым петухомВ переднике – как ночь ее повойник! —Докладывает древним шепотком,Что молодой – в часовенке – покойник.И ладанное облако углыУнылой обволакивает ризой,И яблони – что ангелы – белы,И голуби на них – что ладан – сизы.И странница, прихлебывая квасИз ковшика, на краешке лежанки,О Разине досказывает сказИ о его прекрасной персиянке.

26 марта 1916

Стихи о Москве

1

Облака – вокруг,Купола – вокруг.Надо всей Москвой —Сколько хватит рук! —Возношу тебя, бремя лучшее,Деревцо моеНевесомое!В дивном граде сем,В мирном граде сем,Где и мертвой мнеБудет радостно, —Царевать тебе, горевать тебе,Принимать венец,О мой первенец!Ты постом – говей,Не сурьми бровей,И все сорок – чти —Сороков церквей.Исходи пешком – молодым шажком! —Все привольноеСемихолмие.Будет тв'oй черед:Тоже – дочериПередашь МосквуС нежной горечью.Мне же – вольный сон, колокольный звон,Зори ранниеНа Ваганькове.

31 марта 1916

2

Из рук моих – нерукотворный градПрими, мой странный, мой прекрасныйбрат.По ц'eрковке – все сорок сороковИ реющих над ними голубков;И Спасские – с цветами – ворот'a,Где шапка православного снята;Часовню звездную – приют от зол, —Где вытертый – от поцелуев – пол;Пятисоборный несравненный кругПрими, мой древний, вдохновенный друг.К Нечаянныя Радости в садуЯ гостя чужеземного сведу.Червонные возблещут купола,Бессонные взгремят колокола,И на тебя с багряных облаковУронит Богородица Покров,И встанешь ты, исполнен дивных сил…– Ты не раскаешься, что ты меня любил.

31 марта 1916

3

Мимо ночных башенПлощади нас мчат.Ох, как в ночи страшенРев молодых солдат!Греми, громкое сердце!Жарко целуй, любовь!Ох, этот рев зверский!Дерзкая – ох! – кровь.Мой – рот – разгарчивДаром что свят – вид.Как золотой ларчик,Иверская горит.Ты озорство прикончиДа засвети свечу,Чтобы с тобой нончеНе было – как хочу.

31 марта 1916

4

Настанет день – печальный, говорят! —Отцарствуют, отплачут, отгорят, —Остужены чужими пятаками, —Мои глаза, подвижные, как пламя.И – двойника нащупавший двойник —Сквозь легкое лицо проступит – лик.О, наконец тебя я удостоюсь,Благообразия прекрасный пояс!А издали – завижу ли и вас? —Потянется, растерянно крестясь,Паломничество по дорожке чернойК моей руке, которой не отдерну,К моей руке, с которой снят запрет,К моей руке, которой больше нет.На ваши поцелуи, о живые,Я ничего не возражу – впервые.Меня окутал с головы до пятБлагообразия прекрасный плат.Ничто меня уже не вгонит в краску.Святая у меня сегодня Пасха.По улицам оставленной МосквыПоеду – я, и побредете – вы.И не один дорогою отстанет,И первый ком о крышку гроба грянет, —И наконец-то будет разрешенСебялюбивый, одинокий сон.И ничего не надобно отнынеНовопреставленной боярыне Марине.

11 апреля 1916

5

Над городом, отвергнутым Петром,Перекатился колокольный гром.Гремучий опрокинулся прибойНад женщиной, отвергнутой тобой.Царю Петру и Вам, о царь, хвала!Но выше вас, цари: колокола.Пока они гремят из синевы —Неоспоримо первенство Москвы.– И целых сорок сорок'oв церквейСмеются над гордынею царей!

28 мая 1916

6

Над синевою подмосковных рощНакрапывает колокольный дождь.Бредут слепцы Калужскою дор'oгой, —Калужской – песенной – привычной, и онаСмывает и смывает именаСмиренных странников, во тьме поющихБога.И думаю: когда-нибудь и я,Устав от вас, враги, от вас, друзья,И от уступчивости речи русской, —Надену крест серебряный на грудь,Перекрещусь – и тихо тронусь в путьПо старой по дороге по Калужской.

Троицын день, 1916

7

Семь холмов – как семь колоколов,На семи колоколах – колокольни.Всех счетом: сорок сорок'oв, —Колокольное семихолмие!В колокольный я, во червонный деньИоанна родилась Богослова.Дом – пряник, а вокруг плетеньИ церк'oвки златоголовые.И любила же, любила же я первый звон —Как монашки потекут к обедне,Вой в печке, и жаркий сон,И знахарку с двора соседнего.– Провожай же меня, весь московский сброд,Юродивый, воровской, хлыстовский!Поп, крепче позаткни мне ротКолокольной землей московскою!