Питер Пэн и Похитители теней

Услышав это, стоявший перед Питером мальчонка лет восьми-девяти на вид разревелся.

— А что такое Ньюгейт? — шепотом спросил у него Питер.

— Тюрьма такая, — всхлипнул мальчонка. — Страшная-престрашная! Мой папка там сгинул.

Питер обернулся к Хамдрейку, сглотнул и выпалил:

— Сэр!

— В чем дело?!!

— А что, если… — Питер собрал всю свою отвагу. — А что, если мы не сделали ничего плохого?

Мальчишки постарше у него за спиной только фыркнули. Хамдрейк сделался лиловато-багровым.

— Кремп!!! — взревел он. — Дай этому парню в ухо!!!

Кремп подошел и дал Питеру в ухо. На счастье, Кремп был не большой мастак в этом деле, так что вышло не очень больно.

— Если бы ты ничего не сделал, ты бы тут не сидел, понятно?! — объяснил Хамдрейк неведомую до тех пор Питеру тонкость английского законодательства.

Питер понял, что единственный способ вырваться на свободу — это улететь. Конечно, это означает выдать себя, но другого выхода не было. Улетать надо сразу, как только их выведут на улицу. Тогда он…

О нет!

Хамдрейк сковывал всех узников одной цепью. Он по очереди присаживался на корточки возле каждого из них и надевал ему на правую лодыжку железное кольцо, намертво прикованное к общей цепи. И каждое кольцо он запирал маленьким блестящим ключиком, который болтался на его кольце для ключей. Пока тюремщик приближался, Питер отчаянно озирался по сторонам, но тщетно: дверь камеры была заперта на засов. Вырваться надежды не было. Вот и на его грязной ноге защелкнулось холодное железное кольцо. Сердце у Питера упало.

Теперь даже способность летать ему не поможет. Он в ловушке.

Глава 46 Безнадежность

Динь-Динь была непривычна к городской жизни. Она родилась на маленьком тропическом острове, который сверху можно было окинуть единым взглядом. Дома для того, чтобы попасть в нужное место, Диньке достаточно было взлететь повыше и отыскать знакомую бухту, скалу, холм или полянку.

А теперь, вырвавшись от человека с клеткой и того ужасного коллекционера с потными ручищами, Динька оказалась совсем в других, куда более запутанных джунглях. Под ней простиралось беспорядочное море почерневших от сажи крыш: сотни, тысячи крыш простирались во все стороны, насколько хватал глаз, и тонули в серой, бесформенной мгле. Где-то там, внизу, был Питер, но где именно — Динька понятия не имела.

Она решила, что лучше всего будет вернуться на корабль, откуда они с Питером начали свои похождения — авось где-нибудь по дороге они с Питером и встретятся. Но беда в том, что Динька понятия не имела, где этот корабль находится. И где находится она сама: ведь в дом коллекционера ее притащили в клетке, закутанной в мешковину!

Некоторое время она летела куда глаза глядят, но внизу тянулись все те же крыши, крыши и крыши. Наконец она устала и присела на острый конек, рядом с дымящей трубой. Несколько секунд спустя рядом с ней опустился голубь.

«Жр-рать?» — осведомился он.

«Нет, — ответила Динька. — Жрать у меня нечего. Ты не знаешь, где тут корабли?»

«Жр-рать? — повторил голубь. — Жр-рать?»

«Да нет, — сказала Динька. — Корабли где?»

«Жр-рать? Жр-рать? Жр-рать? Жр-рать? Жррать?» — талдычил голубь.

«Нет!!!» — рявкнула Динька, и всполошившийся голубь сорвался с крыши и улетел прочь.

«Вот же глупая птица!» — подумала Динька, устало поднявшись в сырой лондонский воздух в безнадежных поисках одного маленького мальчика в огромном, четырехмиллионном городе.

Глава 47 Пьяная сороконожка

Убедившись, что все одиннадцать узников надежно прикованы к цепи, Хамдрейк отворил дверь камеры.

— Пошли, пошли!!! — заорал он, толкая вперед мальчика, стоявшего первым, отчего вся колонна пришла в движение и неловко поплелась вперед. — У суда и кроме вас работы хватает, вы там не единственные!

Питер, спотыкаясь, брел вперед, пытаясь шагать в ногу с мальчишками, которые шли впереди и сзади. Узники плелись следом за Хамдрейком по темному коридору, потом оказались в шумном и многолюдном помещении полицейского участка. Там кишмя кишели всяческие представители лондонского преступного мира: воришки, карманники, взломщики, грабители, шулера, жулики, мошенники, бродяги и бездомные. Все громко твердили, что ни в чем не виноваты, но крепкие полисмены, которые их сюда приволокли, пропускали это мимо ушей.

Печальное шествие узников не привлекло особого внимания. Они, подгоняемые нетерпеливым Хамдрейком, протащились, звеня цепями, через помещение участка к большой входной двери и очутились на грязной улице. До вечера было еще далеко, однако вокруг царила все та же серая мгла. Мимо проехал запряженный лошадьми экипаж. Питер и остальные пригнулись, пытаясь увернуться от летевших из-под копыт комьев грязи.

— Живей, живей!!! — орал Хамдрейк.

Живей не получалось, однако узники все же потихоньку брели вперед. И с каждым шагом Питер впадал в еще большее отчаяние. Он озирался по сторонам, пытаясь придумать план побега, но в голову ничего не приходило.

Они пересекли несколько поперечных улиц и наконец добрались до здания суда, серого и величественного. Хамдрейк скомандовал им остановиться. К массивным дубовым дверям здания вела крутая лестница. На самом верху лестницы обезумевшая молодая женщина в лохмотьях, с кричащим младенцем на руках цеплялась за рукав человека в форме.

— Не забирайте его! — рыдала женщина. — Не забирайте! Я же без него пропаду! Чем я буду малыша кормить? Мой малыш болен! Пожалуйста…

— Пшлавон! — сказал человек в форме и толкнул женщину так, что она слетела с лестницы, чудом не упав.

Внизу она, всхлипывая, опустилась на ступеньки, прижав к себе заходящегося криком ребенка.

— А ну пошли наверх!!! — рявкнул Хамдрейк и пнул ближайшего из узников — мальчишку, шедшего следом за Питером, — чтобы привести колонну в движение. — Живей, живей!!!

Узники неуклюже, спотыкаясь о цепь, стали подниматься по ступенькам мимо плачущей женщины. Она подняла голову, и Питер на миг встретился с ней глазами. Он постиг всю глубину ее отчаяния и всем сердцем посочувствовал ей. Но колонна поднималась все выше. Вот они уже остановились на верхней площадке, и охранник толкнул массивные двери. Двери распахнулись.

— Заходи, не стой!!! — заорал Хамдрейк.

Питер почувствовал, что это конец. Его разум лихорадочно искал выход.

— Пошли!!!

И тут, словно движимая невидимой силой, рука Питера потянулась к груди и нащупала заветный кругляшок медальона. Этот медальон Леонард Астер, отец Молли, дал ему в тот день, когда Питер решил остаться на острове Моллюск вместо того, чтобы вернуться в Англию вместе с Астерами. Питер вспомнил слова лорда Астера: «Может настать такой день, когда тебе понадобится звездное вещество, — сказал он тогда, застегивая цепочку на шее Питера. — Всегда держи его при себе и используй разумно».