Питер Пэн и тайна Рандуна
Шрифт:
«Идиоты!!!» — завопила Динька.
«Девочка…» — снова повторил голубь.
Динька презрительно звякнула, стремительно сорвалась с места и принялась облетать двор, зависая у каждого окна, чтобы заглянуть внутрь. Дело продвигалось чрезвычайно медленно. Облетев несколько десятков окон, за которыми не было ничего, кроме пустых комнат, Динька готова была лопнуть от злости. Этак она всю ночь провозится!
«Ой, что это?»
Где-то внизу раздался крик, пронзительный вопль, так хорошо знакомый Диньке по родным джунглям острова Моллюск.
Обезьяны!
Наконец-то разумные
Снова пронзительный вопль. Динька стрелой метнулась к окошку, откуда он раздался, и осторожно просунула голову сквозь решетку, сморщив носик от густой звериной вони.
«Привет! — сказала она по-обезьяньи. — Я ищу мальчика».
«Ну, я мальчик, — ответил изнутри обезьяний голос. — И я ищу банан!»
«Бананов у меня нет», — ответила Динька.
«У меня тоже, — вздохнули внутри. — Потому-то я их и ищу!»
Обезьяна, точнее, обезьян подбежал к окну. Динька увидела, что он совсем юн. Позади него на полу комнаты лежали еще несколько обезьян разного возраста. Большинство из них спали. Юный обезьян вскарабкался на окно и вцепился в решетку.
«Ты кто?» — спросил он.
«Меня зовут Динь-Динь. А тебя?»
«Меня — Франклин. А ты совсем неплохо болтаешь по-обезьяньи, для птицы-то!»
«Я не птица! — слегка надувшись, возразила Динька. — Я птицечеловек!»
«Это хорошо, — сказал Франклин. — А то здешние птицы все такие дуры!»
В другое время Динька, которая сама происходила от птиц, принялась бы защищать родственников, но сейчас она была вполне согласна с Франклином. К тому же ей нужна была его помощь. Поэтому она сказала только:
«Я ищу человеческого мальчика».
«Которого? — уточнил Франклин. — А то их тут целая куча шляется».
В Диньке пробудилась надежда.
«Того, которого зовут Питер».
Франклин нахмурился, порылся в шерсти, которая росла у него на груди, достал оттуда блоху, полюбовался ею и сунул ее в рот.
«Я слышал это имя», — ответил он, с аппетитом чавкая.
«Когда? Где?!» — оживилась Динька.
«В клетке, вон в той стороне, — указал Франклин. — Там держат людей».
«Спасибо!» — воскликнула Динька и спорхнула с окна.
«Но имей в виду, — добавил Франклин, — люди, они жутко воняют!»
Однако Диньки уже и след простыл. Она пронеслась вдоль стены, заглянула в соседнее окошко и увидела…
Капитана Крюка!
Пират лежал на полу и громко храпел. Динька обратила внимание, что крюка у него нет: пустой рукав был обернут вокруг культи. Динька разразилась насмешливым звоном, но близко подлетать не стала — на всякий случай. Вместо этого она прошмыгнула сквозь решетку в соседнюю камеру. Эта камера была немного попросторнее. На полу лежали пять фигурок, закутанных
в вонючие одеяла. Сердце у Диньки отчаянно забилось. Она спустилась к самому полу. Ее сияние было единственным источником света в темной камере. Она принялась перелетать от одного мальчика к другому. Первым лежал Джеймс, Вторым — Прентис.Третий закутался почти с головой, видно было только лохматую макушку, такую родную и знакомую. Не в этих ли непослушных рыжих кудрях она проводила каждую ночь с самого своего появления на свет, если не считать последней кошмарной недели? Динька с нежным звоном зарылась в растрепанные волосы. Она знала, что скоро надо будет улетать и разыскивать Леонарда, но она была так счастлива, что ее ненаглядный Питер жив и здоров. Ей хотелось пусть несколько секунд, но побыть дома!
Глава 31
Награда Джибрана
Джибран смущенно отвернулся, чтобы не смотреть, как Зарбоф, все еще мокрый после ванны, с помощью мальчиков-слуг облачается в пурпурный халат и золотой тюрбан. Одевшись, Зарбоф приказал:
— Крысу мне!
Один из мальчишек выбежал прочь и спустя несколько секунд вернулся с жирной, извивающейся крысой, неся ее за голый розовый хвост. Зарбоф взял крысу и подошел с нею к корзине, где спала Кундалини. Держа крысу над корзиной, Зарбоф принялся насвистывать странный, монотонный, назойливый мотивчик.
Из корзины вынырнула огромная голова Кундалини. Узорчатая чешуя сверкнула в свете факелов. Ошеломленный Джибран разинул рот. Длинный-предлинный раздвоенный язык мелькнул в воздухе, ощупал дергающуюся крысу. Клыкастая пасть с острыми зубами распахнулась, точно западня. Зарбоф бросил туда крысу. Кундалини поймала бедного зверька на лету так стремительно, что люди не успели даже понять, что происходит. Клацнули ужасные зубы. Крыса превратилась в выпуклость на горле змеи, подергалась еще немного и замерла.
Джибран попытался было сглотнуть, но обнаружил, что в горле у него пересохло.
Массивная змеиная башка поднялась к руке Зарбофа. Снова показался раздвоенный язык. Змея как бы говорила: «Мало, давай еще!»
— Нет, Кундалини, пока это все. Ты погоди, может, чуть попозже я тебя угощу чем-нибудь получше крысы! — сказал Зарбоф змее и взглянул на Джибрана так, что тот похолодел.
А в следующую секунду у него и вовсе кровь застыла в жилах, потому что в комнату беззвучно втек Омбра. Джибран попятился было в сторону от темной фигуры, но тут она повернула голову — точнее, то, что должно было быть головой. Лица Джибран не увидел, только два призрачных глаза, похожих на тлеющие уголья. Он не мог шелохнуться, дыхание у него перехватило.
Зарбоф величественным жестом отпустил мальчишек. Они торопливо выбежали прочь из комнаты — все, в том числе и Хитрюга: ему не улыбалось оставаться в одной комнате с Омброй.
Дверь захлопнулась. Джибран беспомощно уставился на Омбру.
— Лорд Омбра, — сказал Зарбоф, — это некий Джибран. Он принес весть о том, что в Ашмаре высадились на берег англичане. И желает получить плату за эти сведения.
— Вот как? — произнес Омбра голосом, похожим на стон ночного ветра в пустыне.