Питер Пэн и тайна Рандуна

За королевской повозкой виднелся верблюд, на спине у которого красовалось нечто вроде помоста. На этом помосте, прикованный цепями, стоял большой деревянный сундук. Его петли и замки отсвечивали желтым в свете звезд. Питер понял, что петли и замки, должно быть, золотые и что сам сундук, видимо, изнутри обит золотом. Питер был уверен, что сундук предназначен для хранения звездного вещества.

Позади верблюда находилась телега, запряженная четверкой лошадей. Большую часть телеги занимала огромная клетка. Стражники подтолкнули мальчишек к клетке и заставили забраться в нее. Последним в клетку втолкнули Питера. После этого стражник отвязал от себя веревку, которая соединяла его с мальчиком, и запер клетку на висячий замок. Клетку с обезьяной водрузили на ту же телегу, как и золотые костюмы. Стражники встали в строй позади телеги. И караван тронулся в путь.

На пустынных улицах Макнара стояла мертвая тишина. Слышно было лишь цоканье копыт да скрип тележных колес. Мальчишки смотрели по сторонам сквозь прутья клетки. Вот город кончился, началась пустыня. Питер узнал дорогу: его уже возили по ней прежде. Он напряженно всматривался вперед и вскоре разглядел острые уши и массивную голову Шакала. Прищурившись, мальчик увидел на фоне звездного неба и второй силуэт, ярдах в ста от Шакала. Силуэт был узкий и заостренный. Питер всматривался до тех пор, пока не убедился, что зрение его не обманывает. Это была одна из двух башен, что стояли во дворе! «Но как же ее сюда притащили? — удивился Питер. — А главное, для чего?»

Караван подъехал к самой пасти Шакала и остановился. Мальчишки со страхом смотрели на зияющую тьму между огромными зубами, стражники же старались вовсе не смотреть в ту сторону. Они ждали несколько минут. И вот наконец из черной пасти Шакала вынырнула фигура Омбры. Лошади захрапели и испуганно попятились, обезьянка заскулила и съежилась у себя в клетке. Омбра беззвучно проскользил вдоль каравана и поднялся в королевскую повозку. Зарбоф махнул рукой, и караван тронулся дальше, туда, где смотрела в небо острая, как игла, металлическая башня.

У подножия башни при свете фонарей, подвешенных на воткнутые в песок шесты, возились несколько человек. Питер узнал среди них Хитрюгу и других мальчиков-рабов.

— Держите порох подальше от фонарей! — кричал кто-то по-английски с сильным акцентом. — Подальше от фонарей!

Питер разглядел за башней три огромные телеги, соединенные вместе таким образом, что получилось нечто вроде поезда. Ну, теперь понятно, как эту башню сюда привезли. Но все равно непонятно зачем.

Караван остановился. Стражники отперли клетку и сделали знак Питеру — одному только Питеру — выйти. Стоило мальчику подойти к дверце клетки, один из стражников протянул руки и вытащил его наружу, до боли стиснув его предплечья. Питер почувствовал, как похолодало вокруг, и, обернувшись, увидел, что в их сторону скользит Омбра, следом за ним ковыляет вперевалку Зарбоф, а за ним двое стражников с трудом тащат огромную корзину со змеей Зарбофа.

Омбра остановился перед Питером.

— Нам понадобится твое умение летать, — простенал он. — Сейчас мы прикажем стражникам отпустить тебя. Ты будешь делать все в точности, как мы скажем. И ты не будешь пытаться сбежать!

Зарбоф выступил вперед:

— А если ты вздумаешь нас ослушаться, если ты по какой-либо причине не вернешься, я впущу Кундалини в клетку с твоими дружками!

Он подал знак стражникам, которые волокли корзину. Они опустили ее на песок рядом с клеткой. Мальчишки в ужасе уставились на корзину, а Зарбоф засвистел свою странную мелодию, и из корзины появилась массивная голова Кундалини. Змея подергивала языком, как будто пробовала воздух на вкус.

— У нее уйдет немало времени на то, чтобы съесть всех! — продолжал Зарбоф. — И я даже не знаю, которому придется хуже: тому, кого съедят первым, или тому, кто окажется последним!

И он расхохотался, наслаждаясь тем, какой эффект произвели его слова на пленников. Все они разревелись — кроме Джеймса.

— Прекратите немедленно! — воскликнул Питер Зарбофу.

Король явно удивился: он не привык, чтобы им командовали, а уж тем более чтобы им командовал мальчишка!

— Я не сбегу. Честное слово!

Рассерженный Зарбоф пытался что-то сказать насчет того, что с ним таким тоном не разговаривают, но Омбра перебил его.

— Мальчик понял ситуацию, — простенал он. — Идемте.

Зарбоф умолк, но по выражению его лица Питер понял, что их беседа еще не окончена.

Они направились к башне. Следом за ними стражники несли клетку с обезьяной. Подойдя ближе, Питер увидел, что вплотную к башне выстроен высокий деревянный помост, доходящий до двух третей самой башни. На помосте стояли лебедки, а к башне тянулось множество канатов, похожих на такелаж корабля. Видимо, с помощью этих канатов ее и поднимали. Питер увидел четыре большие прямоугольные металлические пластины, прикрепленные к основанию башни чем-то вроде петель. Между двумя из этих пластин зияло огромное отверстие. Хитрюга и другие мальчики-рабы носили что-то ведрами от телеги к этому отверстию. Они один за другим опорожняли ведра внутрь отверстия и снова возвращались к телеге.

Всем этим распоряжался человек с пронзительным голосом и незнакомым акцентом. Человек был высокий и чрезвычайно тощий, с седыми волосами, которые стояли дыбом у него над головой, точно облако. Глубоко посаженные глаза скрывались в тени и от этого походили на дыры, просверленные в голове.

— Где Альберт? — осведомился он, когда Питер и остальные подошли поближе. — Вы принесли Альберта?

Если этот человек и боялся Омбры или Зарбофа, то ничем этого не показывал.

— Ага! — воскликнул он, увидев обезьяну в клетке. — Вот и Альберт! Отлично! А это, видимо, летающий мальчик?

Он наклонился к Питеру и уставился ему в глаза так пристально, что мальчик невольно потупился.

— Ты Питер? Питер, да?

Питер кивнул.

— Я доктор Виктор Глотц, — сообщил человек. — Ты будешь искать для нас звездное вещество.

— Но я… я же не умею! — сказал Питер.

— Я тебе все расскажу! — пообещал Виктор Глотц. Он указал на металлическую башню. — Это ракета! — гордо сообщил он. — Ты знаешь, что такое ракета?

Питер с сомнением посмотрел на башню:

— Что-то вроде фейерверка, да?

Глотц пренебрежительно фыркнул.

— Фейерверки — это ребячье баловство! — заявил он. — Они способны взлететь не более чем на несколько сотен футов! А эта ракета, моя ракета, может взлететь — и взлетит! — высоко-высоко над землей! Выше самых высоких туч!

Питер взглянул на башню с еще большим сомнением. Башня была высоченная и явно тяжеленная.

— Ты мне не веришь?! — воскликнул Глотц, и его голос сделался еще пронзительнее. — Ты думаешь, это невозможно, да? Вот и в России думали так же! Они думали, что Виктор Глотц — сумасшедший. Дураки! Я им покажу! Я им докажу! Они еще узнают, кто из нас дурак! Я им…