Пламенная для дракона

Бастард пожал плечами и потянулся к кувшину с водой, налил в хрустальный кубок, стоявший здесь же.

— Не пойму, чему ты удивляешься. Насколько я знаю, лорды Шейн изначально поддерживали Ирриса. Если ты… благоразумно сменил сторону, это не значит, что и все твои сподвижники последуют за тобой. По крайней мере, пока не предложишь.

Советник покачал головой и сел напротив, подтянув стул:

— Ты не понимаешь. Лиам был в Роша. Если твой дракон говорит, что не брал ларец с кристаллами, возможно, их мог взять Лиам…

Виллем утомленно склонил голову набок:

— Ты говорил, Теон и Лиам искали их среди аристократии. Зачем же умалчивать?

— Не знаю. Я просто пытаюсь сопоставить факты. Я не Ищейка, я всего лишь советник, мне нужно просчитать мотивы и чем грозит то или иное действие. И сейчас мы имеем дракона, который был в Роша, убийство Марселуса и Охотничий замок.

— Прелестно… Перспективный набор, — принц сделал глоток воды и поморщился. — А от меня-то ты что хочешь?

Шадар немного раздраженно, будто бастард сбил его с мысли, повернулся.

— От тебя — ничего. Все, что хотел, уже получил. То есть, узнал.

— Вот, подлец, — вздохнул Виллем. — А я уж надеялся…

Диаль помолчал, привычно пропуская двусмысленность мимо ушей. Что-то царапнуло его в этом перечислении. Какая-то мелкая нестыковка. Но что именно, он пока упускал. Сдавшись пока, советник снова вернулся к разговору. Виллем загрустил, потягивая воду.

— Что передает твой шпион?

— Пожелания доброго здоровья. Что именно тебя интересует? — все карты раскрывать принц не спешил. Даже Диалю.

— Чем занят Иррис? Мне как-то не верится, что он отбыл в Золотую долину просто прятаться. Раньше его ничто не пугало.

Виллем отставил свой кубок:

— После смерти Марселуса он, кажется, совсем сошел с ума. Он отдалил всех фаворитов и фавориток, запирается с Арси и долго беседует, используя королевский полог тишины. Не притрагивается к пище, пока не испробует слуга. Причем, ест только вчерашнее. Кажется, родовое безумие настигло его даже быстрее, чем Альмиса. Он всего в два раза старше меня, но, судя по донесениям, его поведение превосходит уже выходки отца. Альмиса хотя бы паранойя не съедала. А Иррис в первый же день приказал казнить мальчишку, который принес зачарованные дрова с кухни, потому что у него был за поясом маленький топор…

Диаль покачал головой. Жалко мальчишку.

— Не боишься родового безумия? — намекающе изогнул бровь Шадар, глядя на принца.

— Нет, — со скрытым довольством улыбнулся Виллем. Темно так, утаивающе. — Я ведь дитя Истинной пары.

— Думаешь, магическая сила излечивает и рассудок?

Виллем снова пожал плечами:

— В легендах про Истинные пары чего только не говорят. Но всегда нужно помнить, что истинных пар может быть несколько…

Шадар нахмурился, а потом с недоверием уставился на собеседника.

— Ты…

— Да. Мать иногда и головой тоже думала. А ведь у меня могло быть братьев пять или шесть…

— Ах ты, сукин сын…

Виллем с сомнением повел головой:

— Конечно, так-то оно так. Но помни, что за дверьми ждет охрана. Ты мой любимчик, я буду скучать, но трон роднее как-то, ближе.

Шадар отмахнулся. Никто ничего не докажет. Может, это пойдет только на пользу.

— Ты сказал, что Иррис запирается с Арси? — сменил он тему на более животрепещущую.

— Да, — с едва заметным облегчением отозвался бастард. — И тот не общается вообще ни с кем, кроме своего камердинера. И Ирриса, разумеется.

— Ты не знаешь, как давно они заодно?

Виллем задумался, но отрицательно качнул головой:

— Нет. Не скажу. Но давно. Мой шпион добрался да Ирриса уже после объединения с Арси, а это было полгода назад. Что тебя тревожит?

Диаль не отвечал некоторое время. На гостиную опустилась довольно приятная, библиотечная тишина.

— Я, — наконец заговорил Диаль, — получил несколько отрезков земли и должность советника от Морриса Арси. У него не было своих наследников, но его жена состояла в родстве с Шадарами, и мы много общались после смерти моих родителей. Я уговорил его сделать меня приемником взамен того, что я оставлю его жене дом и приличное содержание. Если бы наследником стал его брат, Розане пришлось бы остаться не хозяйкой, а приживалкой в собственном доме. Когда завещание огласили, Алан Арси пообещал, что сделает все, чтобы отомстить мне и вернуть должность в семью. От брата он унаследовал только титул герцога и малую часть владений, где они провели детство.

К обеду Диаль, конечно же, не успел, Виллем, пользуясь случаем, задержал его во дворце и завалил работой. Все-таки из четырех советников фактически осталось только два. Взамен Виллем пообещал, что следующий день все же позволит провести с разросшейся семьей. Пришлось пойти на уступки принцу, оставив Эстель на попечение Киана. В благоразумие Теона не верилось, а вот дворецкий сможет показать гостям, что она — хозяйка дома. Даже перестарается…

И обед действительно проходил довольно спокойно. Киан с беспристрастным и преисполненным достоинства видом, в общем, как всегда, подавал блюда и вставал за креслом Эстель, оставляя ее лишь затем, чтобы поухаживать за присутствующими, когда это было необходимо. Теон, неприятно обескураженный ситуацией с Лиамом, полностью погрузился в собственные мысли и предпочитал их светской и шутливой болтовне. Поэтому за столом слышался только голос леди Эрран, натянуто рассказывающей о делах графства. Инесс переглядывалась с Эстель, ожидая момента, когда же они окажутся наедине. Перед обедом Теон проводил их в гостевые покои и покинул, чтобы не мешать семейному воссоединению, но все обсудить сестры не успели. Только шикарное платье Эстель и то, как она изменилась. Оставалось еще всесторонне посплетничать про Диаля и осмотреть дом, поэтому Инесс откровенно жалела, что меню здесь разнообразно и слишком хорошо приготовлено, чтобы сослаться на отсутствие аппетита.

— Погода, конечно, стоит чудесная, — отвлеклась Морин от сожалений, что лорд Эрран не может присутствовать на свадьбе дочери, и посмотрела перед собой в окно, через которое солнце проникало в столовую. — Надеюсь, она не испортится к субботе.

— В Нирране редко идут дожди летом, — осторожно ответила Эстель.

— Откуда тебе знать? Ты ведь живешь здесь меньше месяца, милая, — тонко улыбнулась Морин.

— Просто мы уже обсуждали это при планировании церемонии, мама.

— Вот как… Чудесно.

Морин выглядела почти оскорбленной. Эстель вздохнула. Спор был бы заведомо проигран.

Киан заботливо наклонился к ней с кувшином.

— Вина, миледи? Сухое белое прекрасно подойдет к этой рыбе.

Эстель улыбнулась, глядя, как мимолетно дворецкий перевел взгляд на ее мать.

— Спасибо, Киан, я воздержусь. Мама, скажи, вы ведь привезли мое подвенечное платье?

Леди Эрран отломила кусочек хлеба и пожала плечами:

— Конечно, милая. Но совершенно не понимаю твоего стремления надеть именно его, учитывая… — она вскользь посмотрела на декольте дочери. — Учитывая особенности местной моды.

— Быть может, желаете красного, миледи, — невозмутимо снова склонился к Эстель Киан. — Или подождем десерта?

— Подождем десерта, — кивнула она, уже жалея, что отказалась от легкого белого.

— Прекрасный выбор, миледи, я подготовил несколько ликеров.

После обеда леди Эрран удалилась в подготовленные для нее покои, чтобы отдохнуть. Дорога и переход телепортом от границы ее утомили, как и разговор с новообретенным зятем, поэтому послеобеденный сон пришелся кстати. Инесс и Эстель наконец остались наедине, сестра попросила показать сад, хотелось воздуха, солнца и пустой девичей болтовни. Особенно после всего громко несказанного мамой.