Пламя Севера

— Растешь прямо на глазах, — мурлыкающим голосом произнесла она и, слегка приподняв нос, принюхалась. — Научился хорошо скрывать свою суть. Тебя уже и не отличишь от простых людишек.

Я мысленно усмехнулся. После стольких месяцев культивации распознать мою суть теперь будет не так уж и просто. Встреть я тебя сейчас, а не год назад, ты бы ни за что не распознала во мне одаренного.

— После того, что я только что увидела, — насмешливо продолжила Тикка. — Уверена, ты мог бы справиться с тем графом и без своего карманного страйкера. Кстати, очень грамотный ход — нанять сумрачника, да еще и такой силы. Мой хозяин будет доволен.

Хм… Мне вот интересно, о каком хозяине она сейчас говорит? Вряд ли речь идет о герцоге де Бофремоне. Вадома, рассказывая мне когда-то о лютен, ясно дала понять, что эти необычные оборотни служат только магам.

Когда Тикка была рядом с Диким Герцогом, все выглядело естественно. Но когда я увидел ее в доме де Бофремона, то сразу же вспомнил рассказы моей приемной матери. Лютен не будет подчиняться человеку без дара. Между магом и лютен существует крепкая связь. Хозяин делится с кошкой-оборотнем частичкой своей личной силы. Погибнет маг — со временем зачахнет и его лютен.

Я, конечно, могу ошибаться. Но мое чутье подсказывает, что эту теорию не стоит сбрасывать со счетов. Миры разные, но, как я уже смог убедиться, в них есть много общего.

— А я все думал, когда же ты объявишься, — хмыкнул я и начал одеваться.

— Его светлости нужен результат, — ответила лютен. — Он не любит ждать. Как обстоят дела?

— Хорошая попытка, — усмехнулся я. — Или ты действительно думала, что я буду перед тобой отчитываться?

— Его светлость… — начала было Тикка.

— …подождет, — перебил я ее.

— Я ему так и передам, — насмешливо мурлыкнула она.

— Все верно, — кивнул я и пристально посмотрел ей в глаза. — Так и передай своему хозяину.

Слово «хозяин» я выделил особо. Отчего во взгляде лютен появилось легкое замешательство. Но спустя мгновение к ней вернулось ее привычное самообладание. Видимо, подумала, что ей показалось.

Собрав свои вещи, я, не прощаясь, прошел мимо Тикки. Когда я уже ступил на тропу, сбегавшую тонкой змейкой среди камней в сторону столичного порта, то услышал за спиной ее насмешливый голос:

— Помни, лисенок, время уходит…

* * *

После завтрака, когда Бертран, очень ревностно относившийся к своим обязанностям, закончил помогать мне одеваться, в двери моей комнаты постучались.

— Входи! — громко произнес я, опередив моего камердинера, направившегося было к двери.

— Ваша милость, — с легким укором в голосе, но очень тихо, чтобы никто не мог услышать, произнес Бертран. — Согласно правилам этикета…

Бертран, узнавший о том, что меня приблизил к себе принц Луи, казалось, удвоил свои усилия по созданию моего безупречного образа аристократа. Он даже пытался, следуя последней вестонской моде, украсить мой наряд всякими ленточками и кружевными висюльками. Правда, у него ничего не вышло, но старик не сдавался.

Вот и сейчас Бертран уже был готов прочитать мне очередную лекцию по высшему дворцовому этикету, которому обязан следовать каждый дворянин. Но я его перебил.

— Это Сигурд, — также тихо ответил я ему.

— Ваша милость, не имеет значения, кто там за дверью, — безапелляционно возразил Бертран. — Важно то, кто сейчас находится в этой комнате. Высший дворцовый этикет — это прежде всего образ жизни каждого дворянина. Даже находясь наедине с собой, аристократ остается аристократом.

Тем временем дверь отворилась, тем самым спасая меня от выслушивания продолжения лекции. Хотя, сказать по правде, Бертран обучал меня по моей же просьбе. Я сам, ссылаясь на амнезию, приказал ему следить за тем, чтобы я все делал правильно. И поправлял меня, когда я делаю ошибки.

На пороге появился Сигурд. За его спиной стоял еще кто-то.

— Ты можешь идти, — кивнул я Бертрану, на что тот поклонился и вышел из комнаты.

Сигурд же, напротив, шагнул вперед и, полуобернувшись, произнес:

— Ваша милость, позвольте представить вам мою жену, Аэлиру Хансен.

Беловолосая красавица, сделав несколько шагов вперед, замерла на месте. Я невольно залюбовался этой северянкой.

Аэлира, казалось, была ярким воплощением силы и неукротимости духа этого сурового края. В её невысоком, но крепком и подтянутом теле скрывалась дикая энергия, дарованная ей северными богами.

Её белоснежные волосы, собранные в хвост, свободно спадали на крепкие плечи. Кожа её лица была загорелой и слегка обветренной. В светло-голубых глазах отражалась неутомимая воля и решительность, а еще — удивление, любопытство и, кажется, надежда.

Наряд Аэлиры был простым и практичным. Она была одета в меховую куртку и штаны из плотного сукна, которые, несмотря на свободный крой, все равно подчеркивали гибкость ее стана. На ногах Аэлиры были высокие сапоги, а на поясе висел длинный кинжал в простых ножнах.

Мой телохранитель еще раньше в двух словах рассказал мне их историю, и я уже знал, что, по сути, передо мной сейчас стоит дикарка, выросшая далеко в горах на севере. Поэтому общаться с ней, если я ее найму, будет непросто.

Кроме того, мой статус обязывает следить за тем, чтобы люди, окружающие меня, вели себя со мной с почтением. Но это вопрос решаемый. «Натравлю» на нее Бертрана.

Аэлира, по словам Сигурда, слишком прямолинейна. И это, должен заметить, вполне логично. Она не знает вестонских традиций, предрассудков и норм поведения. Хотя, с другой стороны, она, как дочь вождя, принадлежит к высокому сословию у себя на родине. И не важно, что эта родина находится где-то среди льдов на краю мира, где практически нет людей.

— Я знаю, что ты сделал для нас с Сигурдом, — произнесла твердым голосом Аэлира, гордо вскинув подбородок и не дожидаясь, пока я изволю что-то сказать.

Я мысленно усмехнулся. У Бертрана, находись он в данную минуту здесь, был бы культурный шок от манер этой дикарки.

— Сигурд передал тебе мои слова? — спросил я.

— Да, — коротко ответила она.

— И что решила?

— Я следую за моим мужем, — твердо произнесла она. — И готова служить тебе. Но он сказал, что я нужна тебе не для поединков.

— Все верно, — кивнул я. — Для поединков есть Сигурд. Ты будешь делать то, что, со слов твоего мужа, у тебя хорошо получается: охотиться и выслеживать добычу. Ты станешь моими дополнительными глазами и ушами. Как здесь на севере, так и у меня на родине, когда мы вернемся.

— Кстати, — добавил я. — На днях мы отправимся в один из северных ленов конунга. Я должен сопровождать моего принца на охоте, которую устраивает Бьёрн Острозубый.

Аэлира лишь молча кивнула, а Сигурд спросил: