Планета свиней

– Да гнать надо этого Чижа! – вспылил Владимир Сергеевич, преподаватель военного дела.

Его запястье правой руки было стянуто тугой повязкой и ломило плечо. Пятиклассник, весивший больше ста семидесяти килограмм в порыве ярости врезался в преподавателя своим рылом, сбив его с ног. Учитель, падая на пол школьного спортзала, вспомнил боевые искусства, но ничего не вышло. Владимир Сергеевич шлёпнулся точно на руку и получил вывих.

– Давайте сразу всех исключим, – категорически была против старенькая женщина, преподаватель сельхоз уроков. – Пятый «А» разгоним, пятый «Б» распустим и далее по списку. Отправим всех на войну, а сами начнём пухнуть от голода и пить вместо сыворотки воду из лужи. Кто будет сажать капусту и собирать урожай картофеля? Нет, я решительно протестую!

Всё чаще случались стычки с учениками. Окрепшие подростки, которые через год превратятся в крепких кабанов, ослушивались воспитателей почти ежедневно – точно какая-то зараза пробуждала во вчерашних поросятках свирепую злость. Каждый учитель знал, почему так происходит. Свиньи с каждым годом становились всё агрессивней. Межвидовая ненависть росла, словно сорняк. И потому люди ждали пришествие своего императора. Верили, он в силах излечить нарастающую ненависть.

– Возмозна, я поспесыл с выводами, – призадумался директор. – Но так или инасе, сколу наводнят инспекторы полисии. И нам всем не поздоровиса.

Иванов прищурился и бросил взгляд в зал. Его математический мозг, а он преподавал именно математику, подсказал, что не все учителя находятся на совещании. Да и оставалось свободным пять мест из тех, что выделены для людей; а должно остаться четыре. Быстро сосчитав, что не хватает одного человека, директор задал следующий вопрос:

– Так, кого нет в совесянии? Кто отсутвует?

Распахнулись тяжёлые двери, ведущие в актовый зал. За порогом стояла Мария Борисовна. Лицо её было в крови. В правой руке она сжимала нож, левой волочила голову пятиклассника Чижа.

– Отвоевался парнишка, – ахнула преподавательница сельхоз уроков.

– Ну, ты даёшь Борисовна. Трындец! – в поисках сигареты, выдохнул военрук.

2

Свиньи служили в армии, трудились в полях и на фабриках. Медведи годились только для войны. Из волков получались отличные полицейские и разведчики для десантирования в тыл врага. Тигры, это одиночки. Непревзойдённые диверсанты – убийцы, не знающие ни страха, ни сочувствия к жертве. В Стране Сибирь были и другие виды животных, получившие разум; но самыми непредсказуемыми и неуживчивыми оказались – коты.

Часть домашних любимцев встали на задние лапы, прибавили в росте, достигая полутора метров в высоту. Они не перестали быть ловкими пронырами, лазающими по деревьям и крышам – способными пробраться через игольное ушко, если за ним есть чем поживиться. У гибридных котов лишь ухудшилось сумеречное зрение. Но как компенсация за потерю возможности листать по ночам откровенные журналы про кошечек, появилась непреодолимая тяга к бродяжничеству и воровству. Зачем два кота – одного из которых звали Барс, а второго Шмаль – забрались в школу для свиней, никто точно не знал. Кто поймёт этих пушистых бандитов…

Шмаль слыл котом авторитетным, трижды сидевшем в спецлагере двухразового питания и трижды оттуда бежавшим. Его разыскивала волчья полиция – это дело чести поймать беглеца и пройдоху. С ним желали встречи свиньи, которых он облапошил на армейских сборах, выменяв ящик дешёвого бисера на вагон знаменитого нерюнгринского пива. Его также не жаловали люди, хотя продолжали с трепетом относиться к котикам, большая часть из которых осталась, как и прежде милыми существами.

Закончился последний урок. Шумной толпой маленькие поросята и уже крупные подростки, потянулись на выход из школы. Под потолком из вентиляционного люка за свиньями наблюдали две пары глаз.

– Босс, всё идёт по плану? – негромко мякнул Барс.

Выглядел Барс всегда идеально. Природа подарила ему рыжую шубку: мягкую и шелковистую. Всего несколько белых пятен на спине и груди, слово неизвестные земли на старой карте, говорили, что кот ещё не нашёл себя в жизни – и вряд ли когда-то станет другим. Барс доверял Шмалю больше, чем своей матери, отказавшейся от сына в раннем возрасте. Он безоговорочно слушал приказы крутого друга и грезил о далёкой державе.

Шмаль был чернее ночи. Даже глаза у него были, как уголь. Правда, где-то в подмышке затесался коричневый пучок, доставшийся от отца, расстрелянного за угон баржи с песком; но авторитетный кот всегда скрывал пёструю разнообразность под жилетом со множеством карманов.

– Подожди пять сек, – взглянув на часы, зевнул Шмаль. – Школа скоро опустеет. Затем прошмыгнём в книгобанк и привет.

– Ах да, библиотека! Но там дверь с замком, – озаботился проблемой рыжий. – Босс, ты сможешь её открыть?

– Ещё бы. У меня вездеход ко всем замочкам в этом кабаньем стойле, – сверкнув длинным клыком, хмыкнул чёрный кот и вытащил из кармана магнитную карту-ключ. – Универсальная, мать её! Приложил и заходи куда вздумается, хоть в медицинский кабинет, хоть на крест за спиртягой.

Барс перевернулся на спину. Выпустив острые когти, вдумчиво принялся вылизывать лапу.

– А когда ты найдёшь картинку с твоим дедушкой, и мы выберемся из школы, ты возьмёшь меня с собой?

– Тысячу раз базарил, что вместе попрём. Не пались! – шикнул Шмаль.

Барс на мгновение замер, вспоминая обещание друга.

– Это хорошо, что вместе, – замурчал рыжий. – Там море. Там столько вкусной рыбы! Я читал, что в Стране Крым нет волков. Это правда?

– Откеля на пляже волки? Тама только собачонки, и те еле-еле душа в теле: мелкие, тощие – с голубыми ошейниками… Ты братан не боись, я своих не кидаю, – успокоил Шмаль.

– Страна Крым: море, солнце, кошечки, – мечтательно закатил глаза Барс и тихонько захрапел. И только ему стали сниться весёлые Маньки и Фроськи, как он почувствовал толчок.

– Цыц! Слови тишину!

В просторном коридоре учительница отчитывала хрюшку-первоклассника. Говорила тихо, почти шёпотом, но проявляя агрессию. Поросёнок не спорил. Опустив рыльце в пол, принимал наказание за шутки, отпущенные в классе. Человеческая женщина подняла за подбородок мордочку, требуя смотреть ей в глаза. Маленький свин пищал и в страхе пускал слезу.

– Всё-таки они терпеливые. Потому что умные! – восхитился Шмаль.

– Люди, что ли?

– Ну а кто, свиньи в штанах? – цыкнул чёрный и потрогал второй клык, сломанный наполовину.

Он не испытывал ненависти к боровам, но хорошо помнил, что некоторым из них не терпится содрать с него кожу. Это была ещё одна причина, чтобы перейти десяток границ и очутиться у моря, где много красивых девочек и нет волков.

– Смотри, её трясёт, как при голоде, – напрягся Барс и попятился назад.