Планета свиней

Девушки и советник Мокрицин облачились, будто высаживались на необитаемую планету, но снежно-белый скафандр, слегка полнящий, не смог спрятать женские фигуры. На голове всей троицы прозрачные шлемы, демонстрирующие наличие блондинок, как и заказывали. Девчонки посматривали на табло над дверью-люком. Электронный экран отсчитывал время до пробуждения вождя. На табло также отображалась температура и влажность воздуха, а радиационная шкала фиксировала норму и щёлкала замысловатыми символами анализатора микрочастиц.

– Я так волнуюсь, так волнуюсь, – щебетала одна из девушек. Её звали Лера.

– Никогда со мной такого не случалось. Вы представляете, сейчас проснётся сам Роберт Варакин! – вздыхала вторая прелестница по имени Лара, дрожа ресницами, словно под шлемом гулял весёлый ветер.

Федот умело скрывал свои чувства. Ему выпал шанс встретить императора. Такое действительно случается только раз в жизни. Врачи и военные, ожидающие за стенами шлюзовой комнаты, увидят его позже, а он лицезреет вождя через какие-то минуты, прямо сейчас!

– Тридцать три, тридцать два… – отсчитывала мгновения Лера.

– Тридцать один, тридцать… – присоединилась к подруге по долгожданному счастью Лара.

– Тише девочки, – не отрывая взгляд от бегущих цифр, сглотнул Федот.

Послышался звук открывающегося механизма, дверь медленно подалась вперёд. Человек в обтягивающем чёрном гидрокостюме, в массивных очках и респираторе на лице вышел к встречающим. Если бы за спиной крепились баллоны, то человека можно принять за ныряльщика, только без ласт.

Девушки опустились на одно колено. Мокрицин последовал их примеру. Голос из-под шлема не мог передать чувств, нахлынувших на Федота.

– О великий император Роберт… народ ждал Вашего пробуждения. В лице князя Сибири – Витольда первого, я приветствую Вас после долгого сна…

Казалось, что человека совсем не интересовали слова встречающих. Он теребил прибор, похожий на кассовый аппарат в продуктовых магазинах. Мужчина быстро нажимал кнопки и сверялся с символами на табло.

– Алёшка, ну чего ты там копаешься? – послышался голос, откуда-то из глубин лаборатории.

Федот глаз от пола не отрывал, но прекрасно слышал имя – Алёшка. Никакого Алёши или Василия, или Клавдия, или другого Петровича из прошлого в лаборатории быть не должно. Есть только Роберт Варакин и Яков Караваев – больше никого.

4

Сразу после окончания медицинского института в Томске – Варакин вернулся в Якутск, где родился двадцать два года назад. В небольшой лаборатории, со скромным оборудованием и издевательским бюджетом, но большими амбициями – Роберт вместе с ровесником Яковом Караваевым денно и нощно трудился над чудодейственным лекарством. Бушующая в те времена пандемия коронавируса, заставила идти нестандартным путём, и к маю 2022 никому не известный вирусолог, Роберт Варакин совершил неожиданное для всех учёных голов открытие. Он сумел создать целительную вакцину, поставившую жирную – наижирнейшую точку в борьбе с надоевшей болезнью.

Снова в привычном режиме заработали аэропорты. Открылись рестораны, курорты и заводы. Люди без страха гуляли семьями по улицам городов и посёлков, посещали спортивные мероприятия, концерты и музеи, а страх, поселившийся в человеческих душах, ушёл безвозвратно. Роберт не был награждён Нобелевской премией. Его имя, его труд и безмерная помощь Якова Караваева остались тайной для большинства людей. Универсальная вакцина считалась коллективным достяжением, добытым с небывалой отдачей и усердием: младшими научными сотрудниками, старшими товарищами, средним звеном, санитарками, врачами скорой помощи и прочими, прочими, прочими. Но те, кто работал в вирусологии, точно знали, чей гений и выдержка создали потрясающий продукт.

Бонусом за неоценённый труд якутская лаборатория доктора Варакина получила практически неограниченные средства на своё развитие. Перед командой, собранной лично Робертом из молодых и перспективных российских учёных, ставились амбициозные задачи. И, безусловно, эти задачи выполнялись. Но Роберт не был бы гением, если бы не шёл только известной ему дорогой. Его не интересовала слава, потому что он задумал нечто непостижимое.

***

Контактные зоопарки чудесное место для семейного отдыха. Как правило, звериные уголки располагались в огромных торговых центрах. После посещения разнообразных магазинов или, отдохнув, где-нибудь в шоколаднице или баре, или даже после просмотра кинофильма – найдётся свободная минутка, чтобы пообщаться с братьями нашими меньшими. Название крохотных зоопарков манили детишек ласковыми вывесками. «Экоферма дядюшки Жени» или «Домик мягких лап» – ну как пройти мимо? Известная на всю Россию сетевая компания живых уголков «Пушистый хвостик» – заинтересовала Роберта, и в голове выдающегося учёного родился грандиозный план.

Как-то Варакин смотрел новости. Он не жаловал телевиденье; но так случилось. Роберт ожидал в аэропорту свой рейс в Анталию и косился на экран. Контактных зоопарков развелось столько, что даже в Домодедово слышались весёлые голоса детишек, играющих с сурикатами. А сюжет в новостях посвящался одной проблеме, успевшей набить оскомину. Каждый помнит случай, когда Чёрный Ворон, почти птенец, выклевал глаз трёхлетней девчушке – одним кивком. Об этом писали на каждом углу. Только слепое издание не заметило трагедии туристов из Китайской республики. И только улеглись споры – как взбесился обычный кот. Где-то под Костромой полосатый разбойник в бешенстве бросился в лицо ребёнку. Котяра разорвал губы, оставив редкой уродливости шрам. Целый год мурлыкин подставлял загривок, разрешая себя почесать, а здесь взял и взбесился, – и что на него нашло? Вопросом агрессии животных можно задаваться бесконечно, почему в тот или иной день, один из жителей безобидных живых уголков набрасывается на людей – всегда выбирая самых слабых, всегда выбирая детей.

Роберт оценил работу телевизионщиков. Трагический случай вдохновил позабыть о турецком отдыхе и отправиться в Якутск, чтобы вершить будущее Земли.

Прошло всего четыре месяца. Появились первые результаты, и Роберт продемонстрировал миру первого говорящего кота. Вообще-то, котов было двое: мальчик и девочка. Мальчик был разговорчив, а девочка предпочитала молчать.

Если бы профессор Преображенский видел, что сотворил его последователь, то рукоплескал и кричал: браво! Обычный кот, которого Варакин незатейливо назвал, Макс Илонов (дав ему и имя, и фамилию) говорил всего три коротких фразы – дай есть, дай пить, хочу срать. Говорил чётко, членораздельно; эмоционально. Кто-то решил, что это всего лишь шутка. Многие сомневались в практической пользе, болтливого питомца. Но всего через полгода у пары экспериментальных животных появилось потомство.

Котята родились маленькими и слепыми, вот только взрослели они ни так, как их сородичи. Через месяц малыши были куда крупнее обычного, но совсем не умели ходить, продолжая много спать, выматывая кормящую мать постоянной жаждой еды. Приходилось кормить котят вручную, нянчить малюток, словно человеческих детёнышей. И успех не заставил себя долго ждать. Котята окрепли, обгоняя по весу и в размере своих родителей. А самое интересное, что они не желали ходить на четырёх лапах и всё время вставали на задние конечности, пытаясь перемещаться именно таким способом.

Весь мир наблюдал за якутской лабораторией. В соцсетях Роберт вёл ежедневный дневник, выкладывая видео – и не только кошачьей семьи. Варакин проводил эксперименты над кроликами, крысами, собаками и голубями. Он делал всего один укол, насыщая кровь «вирусом разума», а затем вместо завтрака, обеда и ужина – обеспечивал питание своих пациентов специальной смесью. Если с кролями, собаками и крысами результат был великолепен, то с пернатой братией ничего не получалось.

Но у кого повернётся язык, сказать, что Роберт неудачник? Его семейство котов сводило с ума и взрослых, и маленьких зрителей. Повзрослевшие котята твёрдо стояли на лапах и по уровню умственного развития были гораздо смышлёнее своих хитрющих предков. Они невероятно ласковы, умели говорить до сотни слов, осмысленно произнося простые предложения. Котята с удовольствием пили кофе с молоком, держа тонкими пальчиками горячую чашечку, ели столовыми приборами из тарелок салат оливье и с любопытством листали книжки с яркими картинками. А иногда, если попадётся в когтистую лапу карандаш или фломастер, разрисовывали страницы, будто они не животные, а озорные дети.