Плата за души (Книга 2)
Шрифт:
– Не знаю, не знаю, не знаю!!!
– затрясла головой Рената. Я не знаю, почему вдруг поняла его!
– Но ведь что-то было, ты не могла действовать по наитию, хоть ты и сумасшедшая...
Она подумала и вспомнила, а вспомнив, расцвела:
– Я кое-что почувствовала...
– Ты о чем?
– О нем, - она кивнула вниз.
– Тебе показалось.
– Ни-че-го себе! Он так пнул меня, что я думала - упаду! Ой, останови в тихом месте, мне нужно...
Ник покачал головой, но все же решился притормозить. Весь дальнейший путь, сидя справа от него в соседнем кресле, Рената пыталась его рукой уловить хоть малейшее движение малыша.
– Это он нарочно. Чтобы ты не поверил, - решила она.
Гроссман почти не слушал ее и раздумывал, как лучше поступить. Его не интересовало, правду говорила Рената или все выдумала, - было просто не до того. Ее телячья радость в этой ситуации была ему просто непонятна.
Наконец Николай решил заскочить к одному из старых друзей семьи. Вымотанная до полного бессилия, девушка сразу уснула, едва ей постелили в маленькой комнатке-детской, а Гроссман занялся поиском человека, который согласился бы съездить к Розе Давидовне и привезти от нее деньги на билет и на жизнь в первое время на новом месте.
Утром друг семьи отвез их в аэропорт. Шел дождь, и он был единственным, кто провожал Ренату и Ника в путь...
ЕЩЕ СУТКИ СПУСТЯ...
Сложив вместе подушечки пальцев левой и правой рук, Константин Геннадьевич сидел во главе стола. Виктора Николаевича в офисе не было.
Когда вошел Андрей, обстановка на заседании акционеров слегка разрядилась. Константин исподлобья посмотрел на сына и объявил перерыв. Все всё поняли и немедленно разошлись, оставив их tet-a-tet.
– Ваш диск, - Андрей демонстративно щелкнул коробочкой по полировке стола и подтолкнул, чтобы она, бесшумно скользя, приехала к отцу.
– Завтра еду домой. Надеюсь, от меня - все?
Константин Геннадьевич побарабанил пальцами по блокноту. Как начать? Как вложить этому юнцу в голову то, что он сам впитал с потом и кровью? Не сочтет ли сына за оскорбление то, что тот растолковывает ему очевидные вещи? Впрочем, сам виноват... Если ведешь себя, как ребенок, то и выволочку получай, как малое дитя.
– Чего тебе не хватало?
– тихим и очень вкрадчивым голосом спросил Скорпион-старший.
Андрей с невозмутимым видом слегка двинул бровью.
– Теперь тебе будет не хватать уважения, Андрюша. Да: в твои годы я еще только думал о том, что ты уже имеешь сейчас, но мне приходилось заставлять уважать себя. Ты этого счастливо избежал. Чего же тебе не хватало?
– Я поступил по своему усмотрению. Это мы с тобой и с Рушинским, по-моему, оговаривали...
– Просто мы не ожидали, что у тебя может быть эдакое "усмотрение", сына... Борюся - молодец, он тебя выгородить пытался, но все поняли, что к чему.
– Очень хорошо, - Скорпион-младший откинулся в кресле и улыбнулся.
– Неуважение со стороны "шестерок" всегда приводит к гибели "тузов". Что мешало тебе убрать хотя бы его?
– Почему вы все решили, что это проблема, черт возьми?! возмутился Андрей. Наверное, впервые в жизни он поднял голос на отца.
– Как ты разговариваешь?!
– незамедлительно осадил его тот, и молодой человек опустил глаза, но все же не извинился:
– Я поступил так потому, что они нам ничем не угрожают. Они будут молчать в тряпочку. Я не воюю с женщинами и детьми! Если хотите убрать ее, найдите вместо меня кого-нибудь другого. Но я оставляю за собой право действовать самостоятельно, и потому не уверен, что у этого "другого" что-нибудь получится...
– Да ты что?!
– иронично усмехнулся Константин Геннадьевич. Надо
– А как насчет нашего друга-Котова?
– Его люди потеряли их следы еще в Ростове. Я проверял.
– А по-твоему, куда эта парочка отправилась теперь?
– Не знаю, - Андрей снова отвел глаза.
– Знаешь. И там на них снова могут выйти.
– Ну и что?!
– С тобой бессмысленно разговаривать. Я и не знал, что ты такой упрямый. Хорошего защитничка она себе нашла в твоем лице... Прямо драматическое произведение выходит...
– Я уезжаю домой. И занимайтесь вы своей Чечней - теперь вам никто не помеха!
– Андрей поднялся, взял кейс, плащ, отсалютовал двумя пальцами и, не обращая внимания на сверлящий взгляд отца, вышел из офиса.
Константин Геннадьевич отбросил диск, кашлянул в кулак и связался по селектору с секретарем.
**************************************************************************************
Тонкие иглы прорезали хрустальный воздух...
Он расправил крылья, на которых отрастало огненное оперение. Еще немного - и можно будет взлететь. Еще немного... Летать во всех мирах непросто. "Чтобы нарушить закон, нужно его знать. А чтобы нарушить безнаказанно, знать его нужно еще лучше"...
Несколько взмахов - и по воде, по студеной воде ручья, побежала легкая рябь.
Огненная птица припала к источнику, изнемогая от жажды. Земля охладила ее тело, воздух - ее крылья.
– Вскоре снова будем прощаться...
– сказал Попутчик.
– Я не оставлю тебя без помощи...
– он коснулся крыла, и огненная птица благодарно рассыпалась золотистым пухом, чтобы скорее заснуть.
Перебирая в руках пушинки, Третий Даос пожал плечами:
– Я всегда знал, что он ошибся миром...
И сказал Атум: "Владыка богов! Иди, выходи на землю! Я дарую тебе - восхвалят и последуют за тобой спутники твоего отца Осириса! Я сотворю твое имя! Ты достигнешь горизонта и придешь к Стенам Дома тайного именем! Выходит сила из моих членов, проникает в мои члены усталость!"
Усталость проникла в его тело, и он согнулся. А Блистающий поплыл, и совершил свой путь сам, и воссел во главе богов среди свиты прекратившего правление.
И вскричал Атум:
– О, Сокол, сын мой Гор! Да воссядешь ты в этой земле твоего отца Осириса в имени этом твоем: "Сокол на Стенах дома тайного именем"! Молю, да будешь ты среди спутников Ра-Ахути на носу ладьи Извечного на веки веков!
Молвила Исида:
– Смотрите же на Гора, о боги!
И сказал юный Гор:
– Я - Гор, Сокол на Стенах дома тайного именем! Мой полет достиг горизонта!.. Далеко мое место от Сета, врага моего отца Осириса... Я поднимаюсь в моем полете! Нет бога, творящего то, что я сотворил! Я отражу врага моего отца Осириса и поставлю его под мои сандалии!.. Я - Гор, рожденный Исидой!.. Я - Гор, далеко мое место от людей и от богов! Я - Гор, сын Исиды!
ЛЕТО, КОНЕЦ ИЮНЯ...
Николай помрачнел и не вымолвил ни слова до самого дома. Рената тоже молчала. Её раздражало все: и то, как Гроссман ведет машину, и то, что лето выдалось душным и жарким, и то, что вокруг столько красивых девушек, разодетых по последнему писку моды, а ей приходится носить эти жутко бесформенные платья, блузки, майки и рубашки. Ей казалось, что Николай, как и раньше, косится на сторону, и уж теперь ей нечем крыть: конечно, выглядит она ужасно. Скорее бы все это кончилось!..