Племя вихреногих

– Ну, вот, - сказал Игорь, поднимаясь.
– Ещё весла бы сжечь, - но это потом. Давайте за вещами пойдем...

Возвращаться в селение не хотелось, - но оставлять свои вещи ворам Димке не хотелось и подавно. Подобрав лук, он пошел вслед за Игорем, за ними потянулись остальные. Ворота никто не охранял, - а внутри им предстала дивная картина. Крых с дружками был привязан к столбам, предназначенным для пленников. Все они выглядели, как клоуны, - было видно, что в них бросали гнилыми фруктами, протухшей рыбой и вообще всем, что удалось найти в помойной яме. Возле дома вождя громоздилась целая гора вынесенных вещей, в ней рылись, видимо, их бывшие владельцы. Самого Крыха несколько бывших рабов деловито обкладывали связками тростника, словно монахи на картинке сожжения Джордано Бруно. Пусть он их и угнетал, представления о справедливости у них явно оказались жутковатые. Не то, чтобы Димка был против, - обожженный бок дико болел, - но ему стало гадко и противно. Во всех читанных им книжках восставшие так не поступали.

– А ну, прекратите!
– крикнул он, поморщившись от боли, - голова болела всё же жутко. Он даже пощупал её, чтобы убедиться, что она не проломлена.

– Так он же не тебя...
– мальчишка уставился на его обожженный бок и замолчал.

– И меня, - хмуро сказал Димка.
– Ребята, нельзя так.

– А как?
– хмуро спросил бывший раб.
– В ножки ему пасть?

– Его будут судить, - сказал Игорь.
– И других.

– И что?
– спросил мальчишка. Лицо у него было худое, грязное, украшенное парой свежих синяков.
– На необитаемый остров сошлете? А толку? Утопится - и опять на воле.

– Крых не утопится, он трус, - сказал ещё один бывший раб.

– А толку? Дружки всё равно за ним приплывут. Шли бы вы отсюда...

– Ну, зажарите вы его - и что?
– спросил Игорь.
– Опять на воле будет. Только озвереет ещё больше.

– А пусть получит за всё хорошее! Ему нас можно, - а нам его нельзя?

– Нельзя, - хмуро сказал Димка, держась за голову. Бывший вождь смотрел на него... с недоумением. Похоже, он до сих пор не мог поверить, что всё это происходит наяву.
– Ребята, ну нельзя же так! Пусть он и последний гад.

– Можно, - ответил мальчишка.
– Где вы были, когда они над нами издевались? А теперь явились трындеть о гуманизме. Шли бы вы отсюда... по-хорошему. А не то...

Димка беспомощно осмотрелся. Вокруг них собралась целая толпа - в основном, девчонки, - и смотрела она совсем не дружелюбно. Он не представлял, что стал бы делать дальше, - то есть совершенно, - но тут в селение вбежал один из, наверное, дозорных.

– Волки!
– крикнул он и замер, ошалело глядя на царящий в селении разгром.
– Волки... идут.

* * *

Крых с дружками был мгновенно забыт. Толпа, словно в театре, повалила на выход - похоже, что визит Волков был тут событием... необычным.

– Пошли отсюда, - хмуро сказал Игорь.
– А то черт знает, что этим Воришкам ещё в голову придет. Они все тут психованные, - что те, что эти...

– Куда?
– спросил Димка.

– На Сторожевой Мыс, - ответил Игорь.
– Там хоть сигнал можно будет подать, что мы тут, а не где...

– Так ты ж уже подал, - сказал Борька.
– Такое не заметить, - точно слепым надо быть.

– Какой сигнал?
– спросил Димка. Опираясь друг на друга, они медленно заковыляли к лесу.

– Я "Смелого" сжег, - хмуро сказал Игорь.
– Ну, не весь. Парус. Горело, правда, здорово. Наши точно это видели, раз уж отправились сюда... Ладно, пошли, пока там все места не заняли...

* * *

Сторожевой Мыс и в самом деле оказался мысом, высотой метров в пятнадцать. На венчавшей его ровной поляне угрюмо чернело кострище. Рядом стояла сторожевая вышка и аккуратный домик для часовых - не тростниковая хижина, а плетенка, вроде щита. Сами часовые стояли тут же, среди прочих, - но, к счастью, совершенно обалдели от увиденного. Вдали, в море, виднелась сплошная стена парусов, - Волки шли на выручку...

* * *

В сказке на этом всё и кончилось бы, - но в реальности ветер дул в сторону и плоты, казалось, стояли на месте. Ожидание оказалось делом скучным и нудным. Димку по-прежнему мутило, голова у него кружилась, - и так же муторно было на душе. Несколько мальчишек из бывших рабов всё это время рассказывали о том, как им жилось под властью Крыха и его дружков, - а жилось им, мягко говоря, неважно. Даже мальчишки из его племени не нашли для вождя ни одного доброго слова - Крых поддерживал свою власть подачками, пинками и побоями, а его жадность была прямо-таки анекдотической - добра в его хижине хватило бы на целое племя. И самое противное, что всё это творилось в нескольких часах пути от Волков, которые могли всё это прекратить, - но ни "Алле Сергеевне", ни другим не было до этого дела. Во всем этом "Народном Союзе" и его ребятах - ну, за исключением Игоря и ещё некоторых - было что-то, откровенно гниловатое...

Толпа Воришек на мысу постепенно рассасывалась, - они решали то ли сбежать, то ли принять участие в переделе власти, да и армада Волков их пугала. Уничтоженные лодки вызвали кое у кого тихую панику - но, как ни смешно, никто не связал это с пришельцами. Их уничтожение приписали Терри - что само по себе говорило о его репутации - и Димка усмехнулся про себя. При встрече с Воришкам ему точно перепадет на орехи - и, честно говоря, он это заслужил. Кое-кто из бывших рабов попал сюда как раз по его милости, всего лишь потому, что не поклонился вождю...

Слушать это было странно и дико - про такое Димка не читал даже в исторических книжках. В чем-то Буревестники с их капитализмом были даже гаже Воришек с их откровенным разбоем и рабством. Даже в этих освобожденных уже рабах было что-то... склизкое - они мечтали сбежать с острова. Встреча с Волками их, почему-то, пугала до судорог. Но Волки точно смогут навести тут порядок. По крайней мере, Димка на это надеялся...

* * *

Волки добрались до острова Воришек уже на закате, - но картина получилась... впечатляющая, словно в каком-то историческом фильме. Димка насчитал добрый десяток плотов, - похоже, что "Алла Сергеевна" послала в бой всё, что стояло в гавани. Разноцветные паруса заслоняли горизонт, флаги развевались. На плотах ровными рядами стояли Волки с копьями и луками. Теперь они были не в шортах, а в синих одинаковых туниках - явно форме, с одинаковыми щитами, чем-то похожие на римских легионеров.

Самый большой плот первым ткнулся в берег. На песок упали сходни, по ним, не замочив ног, сошла сама "Алла Сергеевна" - с неизменным луком и при галстуке. Рослая девчонка за ней несла большой красный флаг с девятью золотыми звездами - одна большая в центре и восемь ромбом вокруг - флаг Народного Союза. За ней шла "гвардия королевы" - ещё дюжина девчонок с длинными луками. Всё вместе смотрелось, как картинка "высадка конкистадоров" из учебника истории. Казалось, что сейчас "Алла Сергеевна" вонзит в песок шпагу и объявит все земли вокруг собственностью испанского короля. Она смотрела на кучку измученных мальчишек - но, казалось, в упор их не замечала. Все Воришки к этому времени отсюда уже смылись.

Осмотревшись, "Алла Сергеевна" кивнула, - наверное, самой себе, - и обернулась к знаменосице, сделав ей какой-то знак. Та, в свою очередь, обернулась к плотам и провозгласила:

– Товарищ Председатель повелевает начинать!

Именно так. Повелевает. Димке показалось, что он бредит. Все остальные, однако, восприняли это, как должное. Волки аккуратными цепочками посыпались с плотов и побежали в лес - копейщики впереди, лучники сзади. Сама "Алла Сергеевна" с гвардией осталась на месте, очевидно, решив, что не царское это дело - бегать по зарослям. Она, наконец, соизволила их заметить, и замахала рукой кому-то на плотах, на сей раз правда лично. Оттуда сошло штук тридцать девчонок, каждая с большой сумкой на боку и красным крестом на груди, в полной боевой готовности к приему немощных и искалеченных.