Плен – не подчинение

— Клод вернулся с плохими новостями. Он сказал, что о мире не может быть и речи. Мало того, у Колтона появилась истинная пара — ведьма Блэр. Она очень подлая и коварная особа, любящая плести интриги. Колтон оказался у нее на крючке, и она вертела им как хотела. Он альфа, да. Но решения принимает Блэр.

— Ты не знаешь моего брата, — пробормотала я насмешливо. Никто не будет принимать решения за Колтона, если уж что-то втемяшилось ему в голову.

— А ты? — спросил Лайф с вызовом. — Вудворд изменил его, Тарин. И тебя. Вспоминай.

— Я пытаюсь, — огрызнулась я и совершенно случайно вылила больше жгучего антисептика на рану, чем собиралась. Лайф зашипел и посмотрел на меня с укором. — Просто рассказывай дальше. Это работает.

— Ты вспомнила Блэр? — спросил он.

Я пожала плечами и напрягла извилины.

— Нет. Но я помню Марину. Кажется, тоже ведьма. Она была у Вудворда.

— Я знаю только одну ведьму Марину. Это сестра Блэр. Вудворд убил ее.

Мои пальцы задрожали. Неприятное чувство затопило сердце.

— Да. Это я вспомнила. Она помогала мне. Ты ее портрет рисовал.

— Черт тебя подери! Ты должна была рассказать мне об этом сразу, — процедил он зло. — Я бы уже тогда понял, что тебя послала Блэр.

— Что рассказать, Лайфорд? — вспылила я. — Что вспомнила странную женщину, которая втирала мазь в мои раны после пыток, пока я полумертвая лежала на каком-то столе? Она сказала мне нарисовать ее портрет, если захочу вспомнить. Я понятия не имела, что ты оборотень, что сама такая же и существуют ведьмы! Я думала, если скажу тебе, ты посчитаешь меня больной на голову. Хотя девушку без памяти, бродящей по лесу, и так сложно назвать здоровой.

По его челюстям заходили желваки, и он покачал головой. Но, в конце концов, откинулся в кресле, хотя расслабленной его позу никак нельзя было назвать. Он был натянутым, как струна. Каждая мышца бугрилась от напряжения, когда он говорил.

— Тому, что ты не помнишь Блэр, есть объяснение. Колдуны и ведьмы могут проникать в сознание и играть с разумом. Добавлять воспоминания, которых не было. Или стирать память, а также блокировать воспоминания о себе. Чтобы никто не догадался, кто поковырялся в чужой голове. Твоя амнезия чистой воды работа ведьмы.

— Допустим, — согласилась я и сползла на колени, усевшись на полу, чтобы заняться его ранами на животе и бедрах. Я обдумывала слова и понимала, что в этом может быть правда. Мне стерли память умышленно. — Но зачем Блэр делать это?

— Это я и пытаюсь выяснить, Рин.

Я нахмурилась, пока он говорил.

— Клод сообщил, что Колтон и Блэр не просто не хотят мирного существования, но они также объединились с соседней стаей волков, и собирают армию, чтобы пойти на нас с войной. И охотников позвали. Таких же, как эти.

— Но зачем? — поразилась я. — Клод сказал, в чем причина?

— Блэр решила стереть с лица земли нашу стаю. Ей так захотелось.

А вот в это мне верилось с трудом. Не было смысла. Просто захотелось? Тогда получается, что у моего брата совершенно обезбашенная, сумасшедшая пара. Ну нет! Лайфорд либо врет, либо действительно верит в эту чушь.

— Это версия Клода. А Блэр ты слышал?

— Я доверяю колдуну. В конце концов, тогда он нас и спас, позвав на нашу сторону клан вампиров.

Я в ужасе округлила глаза.

— Хочешь сказать, и вампиры существуют?

Лайфорд фыркнул и на крохотное мгновение даже улыбнулся. Но затем, решив что-то для себя, покачал головой и отвел взгляд.

— Да. Они по большей степени заселяют Европу. Те приехали с Болгарии. Нам было насрать, главное, что они согласились биться против Блэр и ее армии. Мы сами пришли на их землю, чтобы создать эффект неожиданность. Клод подсказал нужный момент. Во всех остальных вариантах, что он видел, мы все погибали. Шесть лет назад на земле твоего брата состоялась смертельная схватка кланов. Самая масштабная на континенте за лет так пятьсот. Ты понимаешь, к чему я клоню?

Я опять уставилась на него во все глаза.

— Нет! Мы ведь уже выяснили, что мне не дано понять ход твоих мыслей.

Он наклонился ко мне, и наши лица оказались слишком близко.

— Я был там. И ты должна была быть со своим братом. Мы могли видеть друг друга еще тогда.

Глава 20

Я опустила голову, скрываясь от пронзительного взгляда, и продолжила смывать его кровь.

— Я не помню тех событий. Но мне кажется, я бы почувствовала хоть что-то, если бы видела тебя раньше.

Его признание слегка удивило.

— Я тоже. Думаю, этому тоже можно найти объяснение. Будь я Колтоном, ни за что бы не пустил тебя на поле битвы. Ты слаба.

Ему что, так нравилось напоминать мне об этом? Или самому себе.

— Но не Колтон! — с гордостью объявила я. — В твоей теории проплешины, Лайф. Он не слаб, не болен и психически здоров. Он метис, но победил даже алльфу! Пускай я не помню больше половины своей жизни, но точно знаю, что сильнее брата еще никого не встречала. Он защищал меня с детства. ОТ ХЕЙЛОВ! Потому что вы пытались нас убить!

— Да с какого хера ты это взяла?! — заорал на меня канадец, а потом еще и зарылся пальцами в волосы, потянул лицо на себя и зашипел: — Убить? Ты так уверена на все сто, что те оборотни были из стаи Хейлов? И что они пытались именно убить, а не просто поймать и привезти домой? Ну! Отвечай!

— Нет, я не уверена, — в тон ему процедила я. И даже смело привстала на коленях, чтобы он больше меня не тянул. Но Лайф руки не отнял, так и держал ее на моем затылке, нервно перебирая волосы. — Но те мужчины, кем бы они ни были, вели себя грубо и говорили страшные вещи. А мы были всего лишь детьми. Ни одна девочка не должна видеть, как ее брат, который всего на год старше, разбивает палкой голову какому-то ублюдку с ножом, который говорит, что пришел по наши головы. Мне было десять, черт возьми!

Я теперь смотрела на него с вызовом, пытаясь докопаться до глубин его совести. Он зол, он едва выжил, он в каком-то непонятном отчаянии. Но он же должен понимать, к кому меня везет!

— Их потом еще было много, Лайфорд. Нам чудом удавалось сбегать. Иногда Колтону приходилось драться. И когда-то один из этих головорезов сказал, что его послал Хейл. Так мы узнали имя нашего врага.

Канадец замотал головой. Он верил только в свою версию, а мою даже слушать не хотел.

— У тебя все смешалось, Рин, — произнес он, прорычав мое имя. Но вместе с тем его движения не были ни капли грубыми. О его руку хотелось потереться щекой, я бы так и сделала, если бы между нами вдруг не образовалась эта пропасть. — Харрисон — ваш дядя. Старший брат вашего отца. Он искал вас, чтобы вернуть домой и держать под защитой.