Плен – не подчинение

— Я СКАЗАЛ, УБЕРИ ЭТО! — заорал он так неистово, что у меня заложило в ушах.

— А Я ТЕБЕ НЕ ПОДЧИНЯЮСЬ! — прокричала в ответ и ранила себя немного больше. Я чувствовала, где пульсирует вена, и знала, что смогу закончить все быстро. Лайфрд с рыком сжал свои волосы и впечатал кулак в ту самую тумбу, создавая жуткий грохот посуды. Мне отступать было некуда.

— Тарин, — проговорил он не своим голосом. Слишком низким, с рычащими звуками. — Убери стекло. Я не… Это же я. Рин. Я не обижу тебя.

Я мотнула головой.

— Ты уже. Я не поеду в Канаду. К твоему альфе. И не буду ничьей куклой. Ни твоей, ни чей либо еще. У меня есть выбор, видишь? Я выбираю смерть.

По его лицу прошлась рябь, челюсти стал острее, а шея и руки начали покрываться мехом. И Лайфорд облизнув губы, сейчас и сам напоминал безумца с блестящими глазами. Кажется, он был на грани обращения. Значит, его медведь очнулся?

— Рин-Рин, — позвал он.

— Не смей меня так называть.

— Не смей себе вредить, — прорычал он, мотнул головой и выставил вперед руки. –Год назад я дал Эрику кровную клятву, что не трону ни его, ни его пару. Он был у альфы, и тот его не убил. Они не договорились, но…

— Кто такой Эрик? — перебила я, почему-то ощутив внутренний трепет.

Мой вопрос озадачил Лайфорда, и он свел брови и приблизился еще чуточку ближе. Как будто я не заметила.

— Эрик. Твой младший брат. Ты не вспомнила?

— Моего младшего брата зовут Джейсон. И мы с Колтоном не нашли его.

Лайфорд покачал головой и нахмурился еще больше.

— Рин, Джейсон и есть Эрик. Он выбрал себе новое имя. Я нашел его год назад, привел в стаю. Они с Харрисом не договорились, Эрик отказался присягать ему на верность и ушел. А потом его нашел Колтон, и забрал к себе. Это было год назад. Ты должна была встретить его. Он нашел пару, человеческую девчонку Эмбер. Вспомнила?

Я мотнула головой. Нет, дело было не в моей памяти. Я ведь вспомнила Колтона. Но образ Эрика так и не всплыл в сознании. Ни малейшей детали.

— Нет. Нет. Ты пудришь мне мозги. Я никогда его не встречала.

— Опусти стекло, и мы обсудим это, — предложил он и шагнул еще немного. — Черт возьми, Рин! Мы должны разобраться в этом. Ты говоришь, что никогда не встречала Эрика. Где ты была год назад, если не с ними?

Я вспомнила тот ночной клуб где-то в Японии. Значит, это может быть правдой. Меня не было с Колтоном, когда он нашел Эрика.

Радость затопила грудь и слезы все же потекли по щекам, но они были от счастья.

— Джейсон жив. Какой он?

— Опусти гребаное стекло, — процедил Лайфорд и почти дошел до меня.

Радость была такой великолепной, она почти прогнала весь мрак и боль. Мой брат жив. Мама была бы так счастлива, если бы мы оказались все вместе.

— Говоришь, у него есть пара? Это так прекрасно! — пробормотала я. — Они оба нашли пары. Я очень рада за них.

Лайф буквально прыгнул на меня, отрывая руку от шеи. Стекло все равно мазнуло по коже, на секунду вызвав резкую боль, но после я ощутила лишь тепло.

— РИН! БЛЯДЬ! НУ И ДУРА! Я ПРИДУШУ ТЕБЯ НАХРЕН!

Он уложил меня на диван и зажал пальцами шею.

— Ты ведь не обманул меня? — спросила я.

— Молчи, — зарычал он. — Просто молчи, идиотки кусок. Кровь не останавливается. Что ты натворила… Блядь. К демонам ада!

Он взял мою руку и прижал ее к шее. На его пальцах была кровь. Действительно, много. Меня замутило. Голова закружилась. Это так глупо! Я только что узнала о Джее. Он выбрал имя Эрик? Пускай Эрик. Я хочу увидеть его.

Лайфорд встал и рывком бросился к креслам. А когда вернулся, в его руках были аптечка и рюкзак, из которого он вываливал все содержимое на пол. Нашел флягу и быстро откупорил ее.

— Еще пара капель есть. Пей!

Он оттянул мой подбородок и влил жгучую ментоловую жидкость. От нее моментально онемел язык и помутнело в голове.

— Этот эликсир замешан на крови Хэйлов, — бормотал он нервно, перебирая аптечку. — Помогает только нам. Но ты ведь Хэйл. Только попробуй умереть. Ты, мать твою, мне должна! И никуда не уйдешь, пока я не решу иначе.

Он надавил на подбородок, силой закрывая мне рот, и прорычал в губы:

— Поняла? Ты глупая слабая полукровка. Но ты моя полукровка.

* * *

«Когда придет время, не геройствуй. Беги. Женщинам в мужском мире выживать трудно. Но их проблема в том, что они нас часто недооценивают. Слышишь, Тарин? Твоя сила внутри тебя. Ты поймешь, когда нужно будет сбежать. И договорись уже, наконец, со своим зверьком. Спой ему песню. Волки это любят».

Голос Марины помогал не хуже эликсира. Каждый раз, когда она приходила, во мне словно открывалось второе дыхание. Бороться! Идти до конца! Главное, выбрать цель. Я бы хотела увидеть Эрика. И Колтона. А после? Что бы я пожелала для себя? Пробудить волчицу? Да, безусловно, я бы хотела этого. Но есть кое-что еще. Хотя бы раз… А лучше, много-много раз, бессчетное количество дней испытывать то чувство счастья, которое я познала в Новогоднюю ночь. Мне кажется, один тот миг смог затмить все годы мук и страданий. Он был так велик и так хорош. Мне было по-настоящему хорошо, а я даже ничего для этого не делала. Были только я и… он. Я бы хотела вернуться в ту ночь и застрять с тем Лайфордом в ней навечно.

— Рин? — его голос окончательно вывел меня из дремоты, и я медленно открыла глаза, прислушиваясь к ощущениям. Я лежала на диванчике, укрытая плотным и мягким пледом. И под ним на мне ничего не было.

Повернув голову, увидела Лайфорда, сидевшего на полу возле меня. Он выглядел ужасно измотанным, и пытливо изучал меня.

— Что ты сделал со мной? — спросила я, придерживая рукой плед. — Где одежда?

Он молчал еще несколько напряженных секунд, а после потянулся ко мне руками и стащил с дивана. Я протестующее зашипела и попыталась оттолкнуть, но в итоге все равно оказалась сидящей на нем верхом, с раздвинутыми ногами, пытаясь прикрыться пледом. И тот он выдрал и быстро накрыл мои плечи, притягивая к себе. Я уперлась в его грудь руками, и поняла, что сломанная почти не болит. Неприятные ноющие ощущения есть, но не так критично, как было раньше. Выходит, эликсир, в самом деле, волшебный.

— Я должен был убедиться, что те уроды не сломали тебе что-то еще, — проговорил Лайф, когда я перестала вырываться и потянулась рукой к своей шее. Там был широкий пластырь, но никаких следов крови. Как он сказал?

— Они сломали только мою жизнь. И то ты их в этом переплюнул.

— Руку, — произнес Лайф с такой уверенностью, будто в самом деле верил в этом. Ох! Он так и думал. Сказать ему? Желание увидеть хоть малейшие проблески вины стало непреодолимым.

— Руку сломал мне ты. Когда догнал и повалил в снег.

Он застыл, и его грудная клетка под моей ладонью мгновенно окаменела. Да к тому же стремительно начала покрываться густой растительностью, до чертиков меня напугав. Взвизгнув, я отдернула руку и начал вырываться.

— Только не обращайся! Мы же в крохотном самолете!

Он не дал мне слезть с него. Напротив, сильнее притиснул к себе и уткнулся лицом в мою грудь. И плед меня не спасал от его жаркого дыхания. Вот они, «медвежьи объятия» в деле.

— Прости.

Слово, которое я и не надеялась услышать. А услышав, не поверила, насколько сильно оно было мне необходимо. Всего одно маленькое слово, а сколько в нем силы.