Плененная королева

Въехав в Барфлёр, королева увидела огромный флот из не менее чем сорока судов, ожидающих в гавани. Значит, они направляются в Англию, как она и предвидела. Но зачем столько кораблей? Потом она увидела множество воинов, ждущих команды грузиться на суда, которые стояли на якорях в дальнем конце пристани. Значит, Генрих берет с собой армию. Неужели он все еще воюет? Это же невозможно! Алиенора стала ощущать беспокойство.

Эскорт провел ее мимо укрепленной церковной башни, где когда-то она вместе с Генри ждала окончания бури, чтобы добраться до Англии, где тот собирался предъявить свои права на королевство. Это было двадцать лет назад. Куда ушло все это время? И куда оно их привело? Но размышлять было некогда – капитан вел их к пристани, где Алиенора увидела большое скопление людей. Среди них было много хорошо одетых женщин, которые ждали, пока на флагманский корабль погрузят их вещи. Подъехав поближе, она разглядела немало знакомых лиц.

Был там и Генри, лицо у него обветрилось и загорело. Он стоял, положив руку на плечо коренастого мальчика с темными медно-золотыми волосами. Сердце Алиеноры радостно екнуло – она узнала Иоанна и в тревоге оглянулась: где его старшие братья? Но их нигде не было видно. Напротив, впечатление такое, будто король собрал всех женщин своего семейства. У Алиеноры перехватило дыхание, когда она заметила свою дочь Иоанну, хорошенькую, как курочку. Девочка с опаской поглядывала в сторону матери. Какая это радость – снова увидеть Иоанну! Алиенора надеялась, что дочка не думает о ней плохо, что отец не отравил клеветой ее юный мозг.

Здесь была и королева Маргарита, которой теперь исполнилось шестнадцать, – внешне чистая копия Людовика. А еще Аделаида, ее младшая сестра, помолвленная с Ричардом, стройная брюнетка лет четырнадцати, уже наверняка созревшая для брака. Несносная Констанция смотрела на Алиенору с нескрываемым презрением. В двенадцать лет она вела себя вызывающе, обтягивающее белое блио подчеркивало каждую деталь ее широких соблазнительных бедер и маленьких грудей. В отличие от большинства девочек, Констанция коротко стригла волосы, отчего приобретала сходство с эльфом, однако, по мнению Алиеноры, это ничуть не делало ее интереснее. Но Констанция всегда хотела быть непохожей на других и привлекать к себе внимание. Рядом с ней стояла нежная Алиса Морьенская, бросая задумчивые взгляды на помолвленного с ней Иоанна, который не обращал на нее никакого внимания. А присматривала за всеми незаконнорожденная сестра короля Эмма Анжуйская, активная дама во вдовьем одеянии, очень похожая на своего отца, графа Жоффруа. Алиенора подозревала, что Генрих вызвал Эмму, чтобы та заняла место матери, томившейся в тюрьме. Чуть в стороне от них возбужденно беседовала стайка благородных девиц и дам, явно приглашенных прислуживать всем королевским домочадцам.

Когда сопровождение королевы спешилось, капитан придержал уздечку лошади, пока она спрыгивала на землю. Король отошел от общей группы и медленно, с бесстрастным лицом направился к Алиеноре. Та сделала формальный реверанс, потом в страхе поднялась, посмотрела на мужа и поймала его взгляд без малейшего следа эмоций.

– Не стану говорить, что рад тебе, Алиенора, – начал он сипловатым голосом. – Ты бы все равно мне не поверила. Но надеюсь, твое путешествие было приятным.

– Почему ты меня вызвал, милорд? – спросила она. Продолжать обмениваться любезностями не имело смысла, хотя все вокруг с живым интересом смотрели на них.

– Я везу тебя – и этих молодых дам – в Англию. Благодаря твоим усилиям война все еще продолжается. – Генрих злобно посмотрел на жену. – Теперь даже шотландцы зашевелились, словно нам мало тех неприятностей, что доставляют Людовик и твои возлюбленные сыновья. Они все угрожают вторжением в Англию, и мой английский юстициарий засыпал меня мольбами о помощи. Не сомневаюсь, тебе, мадам, это известие доставляет удовольствие.

Алиенора не могла оставить незамеченным этот укол.

– Мне очень жаль, что у тебя столько хлопот, – произнесла она. – Но ты сам их накликал.

– Значит, ты к этому не имеешь никакого отношения? – фыркнул Генрих, сохраняя бесстрастное выражение.

– Я никогда и никого не провоцировала вторгаться в Англию. Не понимаю, как мое присутствие в Англии поможет тебе.

– Неужели ты думала, я оставлю тебя в Руане, когда война бушует на всех фронтах и Париж неподалеку? – злобно ухмыльнулся Генрих. – Одному из наших сыновей – а возможно, и самому Людовику – может прийти в голову освободить тебя. Я не дурак, Алиенора. Ты будешь помещена в надежную тюрьму в Англии и оттуда уже не сможешь сеять смуту.

Алиеноре словно положили на грудь тяжелый камень. Она боялась, что опять потеряет сознание, как это случилось, когда Генри сказал ей о судьбе, которая ее ждет. Надеяться на свободу и вдруг снова провалиться в яму отчаяния – это ужасно! Но Алиенора сумела сохранить контроль над собой.

– И куда ты отправляешь меня?

– Пока еще не решил. Где бы тебе не понравилось больше всего?

Она чуть было не ответила, что в Вудстоке, но вовремя сдержалась. Любая тюрьма, пусть самая мрачная и зловещая, была бы лучше.

– Пока моим сыновьям грозит опасность, мне все равно, где я буду, – ответила Алиенора. – Но что ты собираешься делать с этими девочками – их женами?

– За ними будет хороший присмотр. Я отправляю Маргариту, Констанцию и Алису в замок Мальборо, как гарантию хорошего поведения моих сыновей и короля Людовика. Я поручаю их моей сестре.

– А Иоанна и Иоанн?

– Иоанна поедет с ними. Иоанн с этого времени будет при мне. Он единственный преданный сын из всех моих чад. – Лицо Генриха смягчилось при упоминании о младшем сыне.

– Мне позволено будет обнять моих детей? – спросила Алиенора.

– Что-то ты не очень думала о том, чтобы обнять их, когда отправляла в Фонтевро, – ответил Генрих.

– Это ты их туда отправлял, – возразила она.

– Будь честна, Алиенора, ты дождаться не могла, когда избавишься от Иоанна, хотя он был еще ребенком.

Алиенора была поражена его словами.

– И в этом тоже твоя вина, – бросила она ему в лицо.

– Моя? При чем тут я?

– Это длинная история, и тебе ее не понять, – устало ответила она.

– Алиенора, у меня мало времени, – раздраженно покачал головой Генрих. – Мы должны погрузиться и отплыть как можно скорее, чтобы поймать прилив. Пусть твоя служанка принесет твои вещи.

Алиенора словно опять вернулась в 1154 год, вот только теперь, в июле, путешествие обещало быть гораздо спокойнее. Но как только они вышли в море, волны стали раскачивать корабль, а потом начали дыбиться так высоко, что корабль бросало вверх и вниз и судно скрипело и трещало, словно готово было вот-вот развалиться.

Женщины, включая Алиенору, находились в каюте в носовой части судна, кто-то страдал морской болезнью, большинство были пуганы, девятилетняя Иоанна тихонько плакала рядом с матерью и цеплялась за нее.

– Ну-ну, деточка, – успокаивала ее Алиенора.

Обнимая собственного ребенка, королева благодарила судьбу за эту маленькую радость среди страха и несчастий. Но когда она попыталась успокоить плачущую Констанцию, девочка грубо стряхнула с себя ее руку. Алиенора отпрянула и поклялась себе, что больше никогда не прикоснется к девчонке.