Пленница лунного эльфа

— Ты сделаешь это в обмен на мой поцелуй? — потрясённо воскликнула я.

Паук энергично затряс головой. Вот же паразит пушистый! То есть, лысый. В общем, они оба.

— Син! Это нечестно! — выразила я свой протест.

Кузя неопределённо развёл две лапы в стороны, мол, хозяин-барин: либо соглашайся на моё условие, либо сама бегай по рынку и ищи кертинга, а я на это посмотрю.

— Ладно, — процедила я сквозь зубы. — Хорошо. Но только через неделю! Сейчас мы и без того слишком задержались в этом кошмарном месте.

Подскочив, Кузя радостно пустился в пляс, а потом рванул куда-то со скоростью запущенного шаттла.

— Я даже представить не могу, как ты это мужу объяснять будешь, — озадаченно посмотрел на меня Микаэль.

— Я и сама не знаю, — вздохнула я. — Впереди ещё несколько дней. Доживём — увидим. И не удивлюсь, если он отреагирует на это совершенно спокойно. Ты же сам говорил, что он тех, кто ниже его по званию, как соперников не воспринимает.

— На него с каждым днём всё сильнее магический откат действует, Лекси. За неделю всё очень сильно может измениться, — обеспокоенно отметил он.

— Ладно, — обречённо махнула я рукой. — Я не знаю, что будет через минуту, а что может случиться через семь дней — даже гадать не буду. Посмотрим. И потом, какой у меня сейчас выбор? Бросить Олдина умирать и уйти домой или бегать по всему рынку в поисках иголки в стоге сена — нарываться на неприятности, вас снова под удар подставлять. Уж лучше поцелуй с Сином и разборки с Каем. Из двух зол я выбрала меньшее.

— Смотрите, а Кузьма-то уже с уловом! — улыбнулся Лонгерин, разглядев скачущего к нам паука с трепыхающимся телом, зажатым в пасти. — Надо же, как быстро! — одобрительно воскликнул рыжик.

Доставленный военнопленный протестующе вырывался, нервно икал и тихо матерился в попытке вырваться из паучьего рта.

Подскочив к нам поближе, Кузя с презрением выплюнул работорговца прямо мне под ноги.

— Имя, возраст, звание? — сурово приступила я к допросу, вспоминая просмотренные когда-то фильмы про КГБ и гестапо. Кажется, в такие моменты надо ещё настольной лампой в глаза светить, но обойдёмся тем реквизитом, что есть в наличии.

Поднявшись с земли, обмусоленный и взъерошенный кертинг ошалело хлопал на меня глазами.

Он оказался именно таким, как нам описывал Олдин: высоким, худощавым, коротко стриженным шатеном. Гармоничные черты его лица были словно высечены из камня, и его можно было назвать очень красивым, если бы не чёрные глаза, в которых отражалась безжалостная пустота его души. Просто поразительно, как такой симпатичный мужчина может быть одновременно таким мерзким и отталкивающим.

— Какое ещё звание? — удивился этот тип. — Да кто ты вообще такая, и как ты смеешь отдавать мне команды, женщина? — презрительно скривился он, и тут же получил жёсткий удар в нос от Лонгерина.

Умничка, рыжик.

— Вопросы здесь задаю я, — мой голос прозвучал как надо: холодно и угрожающе.

— Сайрус я. Сто пять лет. И нет у меня никакого звания, — огрызнулся кертинг, прикрыв окровавленный сломанный нос ладонью.

— А теперь, Сайрус, быстро подошёл к столбу и освободил моего друга, — кивнула я на Олдина, который наблюдал за всей этой сценой с немым изумлением.

— И не подумаю! — заносчиво парировал кертинг. Ещё не понял, с кем связался, наивный юноша.

Я посмотрела на него как на мерзкого таракана.

— Кузенька! — повернулась я к пауку. — Как видишь, задержанный категорически отказывается от сотрудничества, не собирается идти нам навстречу и очень далёк от деятельного раскаяния. Не мог бы ты пожевать его немного, для сговорчивости?

Кертинг сильно побледнел, а Кузя поднёс лапку ко рту и смачно причмокнул.

— Что. ещё один поцелуй? Да ты бессовестное насекомое! — возмутилась я.

Паук был совершенно со мной согласен. Дерзко ухмыльнувшись, он активно закивал головой.

— Ладно! — недовольно проворчала я, поражаясь нахальству лысого эльфа.

— Ты будешь целоваться с ЭТИМ? — кертинг явно был в шоке.

— Да ты меня просто без морока не видел, — фыркнула я. — Ещё неизвестно, кто из нас страшнее. И вообще, не смей ко мне на «ты» обращаться! Для тебя я госпожа, понял?

— Понял! — затравленно посмотрел на меня работорговец и попятился назад от надвигающегося на него паука: — Ладно, ладно, я всё сделаю! — истошно завопил он. стоило только Кузеньке приоткрыть рот. — Всё равно эта ушастая сволочь живым отсюда не уйдёт! — кинул он злобный взгляд на Олдина.

— Это мы ещё посмотрим, — криво усмехнулась я.

Подойдя к столбу, Сайрус руками разорвал толстые верёвки так, словно они были ниточками, и развернулся ко мне со злобной гримасой:

— Теперь довольна?

— Ещё нет. Мы только начали, милый, — проворковала я, и мой обманчиво ласковый тон заставил кертинга позеленеть от злости.

— Это тебе за ушастую сволочь, — врезал ему под дых освобождённый Олдин. — А, это — за то. снова посмел обратиться к госпоже на «ты», — добавил он хорошо поставленный удар в висок. Могу поспорить, что он отличный воин.

— Кузенька, зафиксируй, пожалуйста, этого несознательного элемента, — я кивнула сначала на Сайруса, потом на столб, и уже через пять секунд кертинг трепыхался на месте Олдина. только связанный не верёвками, а сетью из прочной паутины.

— Да что вам сейчас-то от меня надо? — возмущённо воскликнул работорговец, не в силах разорвать тонкие на вид путы. — Я же сделал, что вы сказали — освободил его!

— Всё просто: мы пригласим сюда нотариуса, и ты оформишь на меня договор дарения Олдина. Подаришь мне этого раба в качестве моральной компенсации за проявленное неуважение, — заявила я.

— Да не вопрос, — неожиданно легко согласился этот гад. Кажется, я где-то просчиталась. — А взамен ты мне скажешь, где взяла такой качественный морок. Ой, то есть, взяли… госпожа. — быстро поправился он после того, как Лонгерин заехал ему в солнечное сплетение.

— Он лжёт, Лекси, — покачал головой Микаэль. — Это рынок, и здесь не предусмотрена передача рабов в дар. Это запрещено законом. Нотариус нам откажет.

— Всё равно пригласи его! — я была непреклонна.

Он озадаченно на меня посмотрел, но просьбу выполнил. Вытащив из кармана камзола кольцо с серым камнем, Микаэль надел его на указательный палец.