Пленница

— Ну как же, — брови мужчины вздернулись. — Я подумал, что ты будешь рада его увидеть, разве нет?

— Рада, — выдохнув, ответила я.

Он отпил кофе. Несколько секунд он о чем-то думал, пока неожиданно не усмехнулся.

Я сощурилась и напряженно уставилась на него.

— Что смешного?

Вихо еще раз хохотнул. Настроение у него было не просто приподнятое, а какое-то чересчур радостное.

— Зря я тебе руки развязал, — сказал он. — Спину теперь щиплет от следов твоих ногтей.

К щекам прилила кровь. Я попыталась взять себя в руки, но пока делала это, Вихо добродушно смеялся, наблюдая за мной.

— Никогда не устану любоваться тобой, Дар, — сказал он и, встав с кресла, пошел в ванную.

Когда он ушел, я нервно прошлась рукой по волосам.

«Ты меня не отпустишь, Вихо, — с ужасом подумала я. — И сегодня ты дал мне понять, что никуда я теперь не денусь».

ГЛАВА 6

настоящее время

— Еще чая? — спросил у меня официант, весело подмигнув мне.

Я сидела в небольшом ресторанчике в Джорино и ждала, когда вернется Ил от своих родителей, которые, кстати, являлись владельцами этой ресторана.

На коленях у меня лежала Лима и сладко спала, уткнувшись носом в сгиб локтя.

Я согласно кивнула парню и, улыбнувшись, посмотрела в окно. На улице было солнечно, что еще больше поднимало настроение. Но еще больше радовало то, что сегодня у меня был выходной.

К слову, в этой самом ресторанчике я устроилась на подработку две недели назад. Сейчас Ил договаривался с родителями, чтобы меня взяли на работу официально.

Я счастливо потянулась на месте, стараясь не разбудить Лиму. Мне нравилось здесь работать, общаться с людьми, смеяться и… не бояться, ступая по краю обрыва, зная, что любое слово и действие может вызвать гнев у человека, что в наказание забирает души.

Я встряхнула головой и взяла с себя обещание, что больше не буду вспоминать прошлое. Все позади, а, значит, оглядываться нет никакого смысла.

Парень принес мне новую чашку с чаем, от которой шел просто восхитительный аромат. Мне снова подмигнули, отчего я дурашливо наморщила нос.

Этот официант был на самом деле моим новым приятелем по работе. Мы довольно много времени проводим вместе, так как наши смены совпадают.

Мы часто веселимся и дурачимся на работе. Парень этот относится ко мне, как к своему приятелю. Однажды он сказал мне об этом, добавив, что в отличие от других его друзей, я хорошо пахну.

Я отпила из чашки и нахмурилась.

«У нас такой есть?»

Отложив чай в сторону, я не стала пить его дальше.

«Боже, какие глупости, — отругала я себя. — От твоей подозрительности скоро станет тошно даже Лиме».

Я хотела уже снова взять в руки чашку, как заметила новых посетителей. Мое лицо вытянулось. Через три столика от моего уселась «парочка». Ужасно толстый мужчина с лысиной и двойным подбородком и эффектная блондинка… в рабском ошейнике.

Стало холодно, а спина покрылась липким потом. Лима в моих руках беспокойно зашевелилась.

Почему-то это зрелище произвело на меня неизгладимое впечатление. Конечно же, рабство было вполне нормальной вещью и на улице иногда можно встретить таких вот людей.

Почти всю жизнь я провела в маленьком городке, что стоял на окраине столицы. И почти все время, после смерти родителей, сидела дома, поэтому людей с рабскими ошейниками не встречала. Мне всегда казалось, что выходить в свет с человеком «на поводке», это почти тоже самое, что вывешивать на улицу свое грязное белье. Потому что, насколько бы узаконенным не было рабство, многие считали это отвратительным.

Жаль, что оно вовсю развивается и в своде законов становится все больше и больше исключений.

Толстяк небрежно кивнул официанту и что-то сказал, а когда тот ушел, залез под юбку девушки сальными грязными пальцами. Лицо девушки передернуло, а в глазах промелькнул испуг и отвращение. Но она покорно сидела на месте и ничего не предпринимала.

От вида этой сцены меня затошнило. Я еле нашла в себе силы отвернуться. Желания пить чай больше не было. Как в принципе и от хорошего настроения не осталось и следа.

Мир сходит с ума.

Цивилизация, развитие технологий, демократия. Этот мир развивается и гигантскими шагами идет навстречу будущему. Но единственное, что остается неизменным — рабство.

Среди политиков очень много споров за этот счет. Некоторые голосуют против, некоторые за. Противостояние идет до сих пор, но по истечении стольких лет ничего не меняется и рабство остается рабством.

Я встала и пошла на кухню. Так как Лиму оставлять нельзя, рискнула пойти вместе с ней. В дверях меня встретил приятель.

— Марина, — он недовольно посмотрел на собаку. — На кухню с Лимой нельзя.

Выдохнув, я состроила грустные глазки, но парень не повелся на мое милое личико.

— Не хочу оставаться в зале. С тобой хочу посидеть и поболтать.

В глазах парня промелькнула какая-то мысль.

— Слушай, Марин, — он потер подбородок. — Заменишь сегодня Кару? А то я сегодня за двоих ношусь, а так и мне легче станет и тебе веселее. Но Лиму отдай Илу, хорошо? Иначе его родители меня на следующем банкете подадут вместо основного блюда.

Я согласно кивнула и поднялась на второй этаж к кабинетам, где сидел Ил со своими родителями.

Оставив у него собаку, я побежала в сторону раздевалок, где лежала моя форма. Прошла мимо кухни, складов и только после этого дошла до нужного помещения, где в четыре ряда стояли деревянные шкафчики. Часть из них принадлежала поварам и находилась в самом конце, а ближние два ряда официантам. Я заперла раздевалку и подошла к своему шкафчику. Окно около него было открыто, отчего я тихо выругалась. Не май месяц на дворе, чтобы оставлять окно нараспашку. Вечно официанты так делают, пыхтя, что в раздевалке воняет.

Я посмотрела на дверцу своего шкафчика и заметила, что кто-то уже налепил бумажку с моим именем. На моих губах растянулась улыбка. Я сняла с себя кофту, чтобы переодеться, открыла шкаф и замерла, словно парализованная. На полочке прямо перед моими глазами лежал нежно розовый шарф.

Из рук выскользнула футболка и упала на пол. Мне стало не хватать воздуха, а губы затряслись.

— Здравствуй, малышка.

Я повернулась и увидела, стоящего в проходе Тэя.

Он наклонил голову на бок и закусил губу.