Пленники Аксиса

— И что с того? — изумился комендант. — Это давний гракхский обычай, ему и во многих анклавах следуют. А уж в наших краях тем более. Преступник может выбрать смерть на виселице или же сражаться за свою жизнь на аренах.

— Да плевать мне на эти варварские порядки! Я — Жнец Великого Дома Ортос, и я поймала эту тварь для того, чтобы вы передали её настоящему правосудию. А вы ослушались моего приказа!

— При всём уважении к вашему Дому, мона, вы не можете мне приказывать, — тут в голосе коменданта явно проскользнули язвительные нотки. — И с того момента, как вы передали преступницу мне, я сам решаю, что с ней делать. И вообще, я сомневаюсь, что вы действуете от имени Дома Ортос…

— Я действую в соответствии с Кодексом Жнецов…

— Да, да, я уже слышал, давайте не будем об этом. Лучше скажите прямо — что вас, собственно, не устраивает? Потрошительница в любом случае сдохнет. Или бойцовских ямах, или завтра на виселице, если на неё не найдется покупателя. Подземелья замка слишком переполнены, так что держать её дальше я не собираюсь…

— Если бы я хотела, чтобы она просто умерла — я бы убила её сама.

— Вот именно. Так зачем все эти сложности с судом?

Повисла напряженная пауза, вдруг прервавшаяся язвительным смешком.

— Простите, мона, — снова вмешался Руфус. — Кажется, я понял. Вы ведь, похоже, всерьёз говорите о старом Кодексе Жнецов. А стало быть, вам важно сдать преступницу именно официальным властям. Чтобы это, так сказать, было записано на ваш счёт. Поимка такой опасной душегубки, как Хестия, несомненно, сделает вам честь…

— Я просто хочу сделать наш мир чище, — проворчала Регина заметно сконфуженным тоном. —Такие, как она, не должны свободно разгуливать по Аксису!

— Ну, конечно, конечно, — поддакнул делец, но даже по голосу я понял, что он едва скрывает усмешку. — Однако я…

Регина перебила его, продолжив уже на повышенных тонах.

— Нужно, чтобы и другие преступники видели — наказание неизбежно! Поэтому так важен публичный суд и публичная казнь. И не в каком-то захолустье, а на площади одного из анклавов! Вы, комендант, лично обещали передать Потрошительницу военному конвою, следующему в анклавы…

— Может, вы не заметили, мона, но транспортировка в анклавы в данный момент… несколько затруднена, — язвительно отозвался комендант.

— Что ж, тогда я сама это сделаю. Я готова выкупить свою пленницу обратно. Какую вы там цену называли? Кажется, сто таланов? Здесь вдвое больше.

Я расслышал звук брякнувшего на стол кошелька с монетами.

— Боюсь, вы неправильно поняли, мона, — усмехнулся Руфус. — Может, у вас и был шанс выкупить Хестию за такую сумму, если бы вы поучаствовали в аукционе на площади…

— За кого вы меня принимаете? Я не могла в этом участвовать!

— Понимаю, понимаю, это для вас не по рангу. Но поймите и вы нас. Мы ведь не просто продаём эту преступницу. Покупатель должен гарантировать, что Хестия попадёт именно на арены, без права получения свободы. Иначе это будет похоже на обычный подкуп должностного лица.

— Я была на площади. И, как я заметила, подходящего покупателя вы не нашли.

— Ну, я не теряю надежды, — уклончиво ответил Руфус. — Думаю, всё решится сегодня ночью. Нужно просто ещё раз показать товар нужным людям.

— О чём вы?

— Неважно. Думаю, вам не стоит лезть в это дело, мона. Что скажет об этом ваш отец?

Снова повисла пауза, и я так и представил, как Регина буравит собеседника взглядом.

Дальнейший разговор я уже не слушал — я и так узнал достаточно. Мало того, надо было срочно уводить отсюда Энки. Нам нет смысла соваться к Руфусу с предложением о выкупе. На ланист мы не похожи, и вряд ли нам удастся задурить ему голову. Этот рыжий пройдоха говорит о том, что всё решится сегодня ночью. Скорее всего, он имеет в виду подпольные бои в Яме. Там после полуночи соберётся соответствующая публика, в том числе и сам Волкобой. Наверняка Руфус собирается презентовать Хестию там. И наверняка он устраивает такие бои уже не первый раз.

Когда я вынырнул с изнанки рядом с Энки, тот даже не вздрогнул. Лишь вопросительно взглянул на меня поверх очков.

— Сваливаем отсюда, — без лишних объяснений буркнул я и потащил его к лестнице.

— Не возражаю. Судя по тому, что я услышал через дверь, твоей приятельницы здесь уже нет.

— Угу. Думаю, придётся искать её в Яме.

Мы благополучно вышли из темницы тем же путём, что и вошли. Однако снаружи снова разделились. Оставив Энки во дворе крепости, я, спрятавшись в одном из тёмных закоулков, снова нырнул на изнанку.

На этот раз я направился не в саму башню, а в пристройку рядом с ней, где располагались конюшни и склады. Чтобы не пробиваться сквозь толстую каменную кладку, добрался до деревянных ворот.

Открывшиеся за ними помещения удивили меня своими размерами. Казалось, внутри эта постройка гораздо больше, чем снаружи. Видимо, часть её проходит под внешней стеной и даже выступает чуть наружу.

Стойла для лошадей располагались по правую руку. Слева я обнаружил несколько запертых комнат, забитых всяким скарбом, похоже, сданным на хранение купцами. Ближе к дальней стене вниз шел пандус, по которому повозки могли заезжать на подземные этажи. Наверх тоже шли лестницы, но туда я не стал соваться. Меня интересовала бронированная повозка Волкобоя, которую загнали сюда несколько часов назад. На первом этаже её не было. Похоже, утащили дальше, вглубь складов.

Охраны здесь было куда больше, чем в темнице — стражники стояли буквально через каждые десять метров. Я спокойно проходил мимо, двигаясь в сером мире, но по пути прикидывал и другие варианты. И не находил их. Чтобы проникнуть сюда тайно, нужно быть ловким и бесшумным, как ниндзя.

Подземный этаж склада оказался вдвое больше наземного и был разделен на несколько отсеков, ответвляющихся от центрального коридора.

Фургон Волкобоя я обнаружил в самом защищённом из них, отгороженном от коридора толстой решёткой. К моему удивлению, возле него по-прежнему дежурила охрана — больше десятка человек. Это лишь ещё больше раззадорило моё любопытство. Да что ж там такого ценного-то, в этом гробу на колёсах? Или же эта охрана не для того, чтобы защитить груз, а чтобы защититься от самого груза?

Я подобрался вплотную к фургону и обошёл его кругом, выбирая место, через которое удобнее было бы заглянуть. Решил, что лучше всего это сделать с передней части — там даже виднелись очертания двери.

Внутри оказалось ожидаемо темно, и амальгамные линзы не особо спасали положение — они вообще сбоили в сером мире. Единственное, что мне удалось разглядеть — это очертания клетки с толстенными прутьями, помещенной внутрь фургона и, похоже, составляющей с ним единое целое. Внутри темнел силуэт крупного существа, пронизанного яркими багровыми нитями игниса.

Шаль бы прав — это какое-то чудовище.

Решив всё же рискнуть, я осторожно вынырнул с изнанки, чтобы разглядеть его получше. Глаза быстро привыкли к полутьме. Сквозь крошечные окошки в крыше фургона, предназначенные, скорее всего, для вентиляции, внутрь просачивался слабый желтоватый свет, падающий вниз рассеянными конусами, в которых кружились в бесконечном танце мелкие пылинки.

Я невольно вздрогнул, когда чудовище в клетке вдруг шевельнулось, поднимая косматую голову. Глаза его вспыхнули в сумраке, уставившись прямо на меня. Впрочем, в них не было злобы, скорее смертельная усталость и обреченность, сквозь которые пробилась искра удивления.