Пленники Уэст

— Никогда. Единственное, что нас объединяет…

— Вы пересекли время вместе. Где двое, там и третий, а Дмитрий сейчас на Уэст.

— Со мной все было хорошо, пока я не узнал о своих… Обо всем сразу.

— Летим к Лондеру.

Алик послушался.

— Прости, что напоминаю, ты ловко придумал с любовью. Трюк что надо. Эл оценит, когда узнает.

— Это не трюк. Не узнает и не оценит.

Том поставил катер на автопилот, быстро задал курс.

— Я чего-то не знаю? — спросил он, поворачиваясь к Алику.

— Это тебя не касается, — сказал Алик бесстрастно.

— И давно у вас?

— У нас? Она не знает. Не хочу говорить. Давай помолчим.

Лондер выслушал Тома с вниманием, посмотрел на измученного молодого человека, взял кристаллы и ушел в лабораторию.

— Фальшивка, — сказал он, улыбаясь, — ловушка для спящего. Сыграла доктор на твоих нервах, Алик, и лишилась своего сокровища. Молодец. Вот что, Том, оставьте его мне. В холодном климате у него быстрее голова остынет.

— Я действительно не хочу возвращаться, — устало кивнул Алик.

Том неохотно согласился, а потом сказал:

— Не летай завтра в клинику. Успокойся. Я обещал вернуть тебя здоровым. Хорошо, оставайся.

Том улетел. Лондер похлопал Алика по плечу.

— Зачем вы солгали? — спросил Алик.

— Чем меньше людей об этом знают, тем проще тебе будет жить. Пошли, поговорим, — он бросил Алику кристалл, тот ловко поймал его. — Лучше разбей.

Они вошли в дом. Лондер усадил его и сел рядом. Лондер молчал некоторое время, Алик надеялся, что он объяснит. Лондер медлил.

— Я — мутант? — спросил Алик.

— Не знаю. Ты узнал сегодня, а я пять минут назад.

— Что мне делать?

— Жить, как жил раньше и поменьше думать об этом, и не бояться. Эл вполне справляется, последуй ее примеру.

— У меня будут приступы?

— Если ты поведешь себя разумно — нет. Ты вообще можешь научиться не обращать на это внимания. У тебя нет того синдрома накопления энергии, каким обладает Эл.

— Где гарантия, что не разовьется со временем?

— Не разовьется, если ты не дашь ход своим аномалиям. Ты наверняка заметил, что, не смотря на многолетние академические тренировки, ты не в силах справиться с эмоциями.

— Да, — встрепенулся Алик.

— Справься с ними. Пока ты не знал, все шло отлично. Эл боролась в одиночку. Она невольно стала использовать свои способности. Она живет со скоростью мышки-полевки, в сорок раз быстрее нормального человека. Я шучу, конечно. Она слишком деятельна и тратит силы, не задумываясь. А расплата — приступы. Живи нормальной жизнью, заведи себе режим, поменьше нервничай, и ты через некоторое время будешь сомневаться — не сон ли ты видел.

— Значит, забыть? — спросил Алик.

— Научиться не думать, — пояснил Лондер. — А когда Эл вернется, понаблюдай за ней, и ты сможешь понять и себя. Ей удалось справиться с уже развившимся синдромом. Тебе проще, ты в самом начале. Тебе самому решать насколько быть человеком. Я не шучу. Буквально. Научись правильно думать, не доводи себя до исступления и не мучайся. Найди плюсы.

— Вы верите, что она вернется?

— Я больше пессимист по натуре. Дело там — дрянь, но у Эл есть одно преимущество — ее необычность.

— Ольга рассказала, как она выжила, — сказал Алик.

— Вы делитесь такими подробностями? Дети малые. Вот так и расползаются слухи.

— Мы друзья, странно было бы не рассказать.

— Советую о себе помалкивать. Уже есть я, Том и Бернц. Как говорила Эл, что известно трем — уже не тайна.

Он пробыл день у Лондера, потом вернулся в клинику и при первом же обследовании у него ничего необычного не нашли.

Лондер ему подыграл, убедив Тома в ошибке. Бернц Алик избегал, и она, как ни странно, оставила его в покое. Эл оказалась в безопасности, данные с Марса Лондер безжалостно уничтожил. Чтобы не вызывать подозрений Алик активно помогал Тому. Странные ему доставались задания, но он их выполнял без вопросов.

Через месяц Галактис эвакуировал с Уэст колонию землян и во всеуслышание объявил планету закрытой. Эл и ее экипаж были спасены. Алик праздновал удачу вместе со всеми. Подробностей никто не знал.

* * *

Теперь Эл сидела рядом отчужденная, совсем не такая, какую он мечтал встретить. Он ничего не знал о ней, а она о нем. Зато он на себе ощутил, что такое чувствовать себя не как все и всей душой стремился ее понять. Он специально ничего ей не рассказывал, оставив эту задачу Тому. Наверняка, это Том подсказал Расселу отвезти Эл сюда.

Они были одни. Рядом сидело существо, ближе которого для него не существовало. Она не узнает, что он такой же. Никогда. Алик придвинулся ближе, он хотел взять ее руку в свою, почувствовать ее тепло, и загадал, если она уберет руку, значит, ничего у него не выйдет, если оставит…

Ему помешал шум двигателей. Катеров было несколько. Алик соскочил с перилл прямо в кустарник, выбрался из него, шипя от боли.

— Их как минимум три. Эл, прячься. Вдруг, это арест.

Эл лениво перебралась через перила обратно на террасу и прошлась к ступенькам.

— Когда-нибудь Том грохнется в океан на своем катере. Он так и не научился делать профилактику своей машине. У него, как всегда, одна причина — много работы. Пошли. Встретим их.

— Откуда ты знаешь?

— Этот хриплый звук я различаю даже сквозь сон.

— Он не один.

— Было бы опасно, он вообще бы не прилетел.

Они быстро пошли к площадке. Шумная компания выгружалась из трех катеров. Эл узнала свой экипаж и Тома, махнула им рукой. Том подбежал к ней, Эл повисла у него на шее, а он закрутил ее, как ребенка.

— Том! — воскликнула она.

— Ну, здравствуй, белокурая бестия, — Том еще раз крепко прижал ее к себе. — Соскучился страшно.

— Хорошо гостеприимство. Дом заперт. С каких пор?

— Обещали сильный шторм, я здесь не был два дня, подстраховался.

Марат и Димка шагали, взяв друг друга за плечи, и в такт покачивались из стороны в сторону. Димка пел песню. Они изображали качку на корабле.

— Никто не пьян, никто не пьян, а так, под мухою, чуть-чуть!.. — пел Димка басом.