Плеть и веревка
Шрифт:
– Я не могу отпустить тебя.
Он поразился, насколько сочувствующим был сейчас его голос. Малфой на минуту задумался о том, что было бы, если бы между ними были какие-то чувства. Какая-то химия. Какая-то… любовь.
Нет-нет, это невозможно. Подобных мыслей даже быть не должно. Это просто секс. Их ничего не связывает, кроме постели – это правда. Грейнджер не первая красавица школы, бесящая всех всезнайка, грязнокровка, в конце концов. Но в ней было нечто живое, настоящее и настолько трогательное! Как она изображала страсть, как выполняла все приказы Драко, а потом сворачивалась в комочек, становилась похожа на испуганного
Малфой обхватил её лицо руками и посмотрел в глаза.
– Ты по-прежнему ненавидишь меня? – спросил он.
Гермиона кивнула.
– Я ведь не монстр…
– Я знаю. Но ты потакаешь монстру, а это ещё хуже.
– Я не могу разорвать связь. Ты же знаешь, что желание должно быть искренним, а ты мне не надоела. Я… Я тебя изучаю.
Грейнджер вытерла слезы с лица.
– Драко, я могу выполнять любую работу, какую только прикажешь. Буду ходить с тобой рядом, буду делать за тебя уроки. Всё, что угодно, но надо больше меня так мучить. Я не выдержу. Я сойду с ума.
Внезапно Малфоя охватило чувство, близкое к тревоге. Он на самом деле испугался за Гермиону. Если она действительно сделает с собой что-то только из-за того, что он будет так над ней издеваться? Вина будет целиком и полностью его. Ещё одно клеймо, ещё одна метка.
– Я не оставлю тебя, обещаю, - вдруг горячо прошептал Малфой.
– Ты понимаешь, что сейчас словно вынем мне смертельный приговор? – горько усмехнулась Гермиона.
– Я не причиню тебе вред. Больше никогда.
Грейнджер покачала головой.
– Как можно верить тебе?
– Я знаю, что ты уже поверила.
Он прикоснулся губами к мокрой от слез щеке и закрыл глаза.
– Драко…
Она обвила руками его шею и притянула к себе. Малфой сразу почувствовал соленый привкус на языке. Гермиона отчаянно и пылко поцеловала его и уткнулась носом в шею.
– Я знаю, что ты соврал, - вздохнула она.
– И ты не перечила, - Драко чуть улыбнулся.
– Пожалуй, мне стоило задуматься, прежде чем соглашаться на твои условия.
– Ты не имела права отказать.
Она сильнее прижалась к его груди.
– Если бы я знала, чем всё это обернется, не позволила бы тебе даже подойти ко мне.
– Хватит ныть, Грейнджер. Царапины заживут, синяки сойдут, но… Признайся, тебе нравится быть моей игрушкой. Иначе твои стоны не расходились в радиусе километра по всей округе.
Гермиона резко отстранилась.
– Я не твоя игрушка, - прошипела она.
– Хм, а кто же ты? Мой друг? Моя… девушка?
– Твоя смерть.
Малфой прикрыл глаза.
– Чтоб ты знала: я изо всех сил сдерживаюсь, чтобы не ударить тебя.
– Но тебе это доставит удовольствие, я права?
– Перестань. Ты заставляешь меня вспоминать, кто я такой.
– Я не хочу, чтобы ты забывал. И постоянно буду тебе напоминать о том, что ты последняя сволочь, законченный эгоист без чувства вины, бессовестный…
Драко заткнул её поцелуем.
Однако, чувство вины всё же у Малфоя было. Да и в какой-то степени
Грейнджер была права. Всё, что являл собой Драко, можно было выразить одним словом – боль. Что бы он ни пытался сказать или сделать, всё всегда сводилось к боли. Это приносило ему наслаждение – наблюдать за мучениями других и растворяться в криках. Плеть и веревка были его лучшим допингом. И кроме Гермионы, об этом во всем Хогвартсе знали ещё две девушки: Пэнси Паркинсон и Джинни Уизли.========== Глава 8 ==========
– Со мной всё нормально! Не надо тащить меня, Грейнджер, твою мать!
– Закрой рот, Драко.
– Я могу идти сам!
– Будь так добр, сомкни свои губы или я их зашью.
Гермиона поудобнее перехватила Малфоя, закинув его руку себе на плечо, вздохнула и направилась в глубь Визжащей хижины.
– Моя сумка… Там осталась моя сумка…
– Там остались твои мозги.
– Я в норме.
– Мерлин, ты весь в крови, какая, к черту, норма?!
– Я буду в порядке, отстань…
Она затащила Малфоя в комнату, уже на пороге задыхаясь от тяжести его почти бездыханного тела. Драко сразу стало тошно от запаха плесени и пыли, обитавшей здесь в неимоверном количестве. Грейнджер уложила его на скрипучую кровать и села рядом. Аккуратно вытерла со лба свежую кровь и принялась расстегивать рубашку.
– Какого черта… - лишь сорвалось с губ Драко.
– Чтобы узнать, как тебя вылечить, я должна увидеть, насколько глубоки раны.
Кожу ужасно жгло от каждого её прикосновения. Казалось, рубашку вшили в кожу. Говорить было больно из-за рассеченной губы и брови. И Малфой был уверен, что рана достает до мяса, до кости.
– Драко, тебе обязательно тащить меня с собой?
Они прошли уже достаточное расстояние от замка, углубляясь в чащу Запретного леса. Проведя вместе с Грейнджер все выходные, Драко, на удивление, не был даже раздражен. Он был бы не против продолжать это, но этот чертов понедельник!
– Да, обязательно. И между прочим, ты так и не поблагодарила меня.
– Поблагодарила? За обед? Вообще-то, это я принесла тебе еду!
– Когда ты не в постели, ты такая зануда!
Гермиона лишь изогнула бровь, хотя Драко заметил мельком скользнувшую по её лицу полуулыбку.
– Долго нам ещё идти до этой лисьей норы?
– Хватит ныть, Грейнджер, мы почти пришли…
И тут он застыл на месте. Лисья нора, где Малфой спрятал в пятницу свою сумку, располагалась около старой высоченной осины. В детстве, на курсе первом-втором, Драко любил здесь бывать с Блейзом: они залазили в нору – там дальше была проделана выемка, так что это было уже похоже на пещерку – рассказывали друг другу страшные истории, подкрепляемые жуткими звуками жителей леса, что порой доводило до мурашек на коже. И сейчас Блейз стоял возле этой осины, у ног его лежала сумка Драко. А лицо самого Забини было крайне злым.
– О, чёрт.
Гермиона только коснулась пореза пальцем, а Драко чуть не вскрикнул от едкой боли. Пришлось закусить губу, чтобы сдержаться. В комнате было темно и душно. Малфой приподнял голову, пытаясь разглядеть лицо Грейнджер, но кроме очертаний, ничего не было видно. Вдруг из угла к нему быстрыми шагами приблизился кто-то, поднял палочку и прокричал заклятье…
– Тшш, Драко, успокойся, - прошептала Гермиона.
Да, ему просто почудилось. Здесь никого нет. Никого, кто снова направил бы магию против него.