Плетеный человек

Так, съездить, посмотреть? Или а ну его нафиг? Блин, не нравится мне этот серый, мёртвый город! Вызывает эмоциональную неприязнь чтоб его. Да и опасения некоторые, не страх, но чёткое ощущение, что соваться туда не стоит.

Но информация. И практика показала, что нечистиков мне опасаться… стоит. Но бояться — нет. А поэтому, поступим как в переговорах с Лешим: оставлю-ка я байк на обочине (да и вообще в развалинах снычу — место-то популярное), а сам на несколько десятков метров прогуляюсь. Осмотрюсь, драпану если что, или ввалю стальным тросом по наглому нечистому рылу. Посмотрим по обстоятельствам.

Ну и, оставив байк, переступил я границу. И сразу почувствовал… скажем так: пока я был на траве, “дома смотрели” злобно. Неприятно, но терпимо.

А вот “за границей” ощущения злобы, голода, и не взгляда, а слов нет, чтобы это сформулировать, просто навалилось. И цвет и вправду “потускнел”. Не от ощущений, а в самом что ни на есть прямом смысле: кожанка смотрелась более серой, чем была.

Это что-то я не понял, констатировал я. Нет, что тут не красные шапочки с корзинками, а натуральне сталкеры нужны — это я понял. Обвешанные амулетами, как новогодние ёлки, до кучи.

Но что за пакость здесь творит подобный звездец?! Это… ГОРОД смотрит на меня злым, голодным взглядом. Если соотносить с Лешим — то сопоставимо, но у него тысячи квадратных километров живого леса! И такой запредельной, голодной злобы я вообще ни от кого не чувствовал!

Какой-то дух, нечистик или что-то такое, овладевшее городом? Так нет таких вроде. Всё же я хоть и не великий эксперт по сказкам и мифам, но и немало читал, пусть и развлекательное чтиво.

Да и если есть какой-то "Городовой" — тут люди жили, да и бывают. Ничего не понимаю, привычно констатировал я.

Впрочем, от моего офигевания творящимся — понятнее не становилось. Сделал я шаг по растрескавшемуся асфальту. Потом ещё и ещё.

И ничего. Как давило этим злобным вниманием, причём реально отовсюду, так и давит. Ну, пройдусь метров на пятьдесят, загляну за ближайший дом и пойду назад. Что-то мне особо долго тут пребывать не нравится ни разу. И в “общем” — я вроде как понял. Ни черта не понял, если честно, но быть мне тут точно не нравится, так что выберем разумный компромисс между любопытством и неприязнью.

И стал я медленно, шаг за шагом, оглядываясь и вчувствуясь, двигаться. Вчувствование, кстати, ничем не помогало. Как шарашило злобой по площадям, так и продолжало шарашить.

Но, опять же, никаких пакостей и шевеления. До захода за угол дома. Вот думал туда глянуть, да потопать обратно. Нафиг этот городок.

Но, стоило мне за угол взглянуть, как у меня появилось желание не топать, а драпать. Первое желание, по крайней мере.

Потому что на серой детской площадке сидел карапуз. В сером комбинезончике, лепил, понимаешь, из серого песка серые куличики. Сам бледный, белый фактически. С серыми губами и улыбочкой. Поднял на меня серые буркалы, улыбнулся и человечьим голосом выдав: “Дядь, давай поиграем!”, вскочил и вприпрыжку учесал в подъезд мёртвого дома.

Ну вот прям фильм ужасающий, хмыкнул я. И отметил интересный момент своей внутренней жизни. Мне опять ни черта не было страшно. Вот шёл сюда — вибрировал по дороге. Крипота и всё такое. А вот увидел этого серого порождения больного воображения кинематографистов (или ещё кого, хрен его знает) — не страшно ни разу.

Так, это любопытно, а что мне делать-то? Карапуза я не чувствовал, злобное внимание как давило, так и давит, без изменений. Чуть ли не помехи, блин.

В принципе — понятно, что карапузина, а, точнее, нечистик меня в дом заманивает. Хочет со мной там противоестественное совершить (ну а что, харчить стальные тросы — ни черта не естественно, факт).

И вот тут вопрос на жизнь бессмертную. А не посмотреть ли мне, что там? Нет, головой я не бился, мне в неё только стреляли, ответил я своему внутреннему голосу.

Просто дело в том, что… ну а что со мной нечисть сделать сможет? Ну, быстро, в смысле?

Так-то, вроде и много "что". Но, например, карапуз именно ЗАМАНИВАЛ в дом. Не накинулась на меня злобная хрень. А именно заманивала. Ну а что — дом? Упадёт на меня? Засада нечистиков? Растяжка, блин, там будет, что ли?

В общем, скорее успокаивает такое поведение нечистика, если подумать. А в дом заглянуть — почему нет? Опять же, не дуром переть, а именно заглянуть.

Так что хмыкнул я над воплями внутреннего голоса (какой он у меня образованный — последние полчаса одна ругань, а ни одного повтора, это я молодец). После чего, аккуратно и с оглядкой, стал подходить к подъезду с покачивающейся и перекошенной дверью.

Дотопал, заглянул. И мда, слов нет одни эмоции. От двери — провал, даже не в подвал, а в какие-то поганые недра. Лестница выше провала начинается, но не это главное.

Из недр, черноты непроглядной, на меня пырились сотни, если не тысячи злобных голодных глаз. Это, выходит, не один нечистик-город. Это тысячи и сотни тысяч хрен знает кого. Мерзкие какие, сразу понятно, хотя и не видел их ещё.

Тем временем, как злобное внимание усилилось, так и что-то невнятное, бормочущее, в виде серой полупрозрачной пелены на меня навалилось. С какими-то бредовыми мыслями внутри, типа “сделай шаг”, “иди к нам”. И прочее подобное.

— Да щаззз, — ехидно огласил я. — А кто вы вообще такие, придурки? — полюбопытствовал я в темноту.

В ответ перекошенная дверь попыталась отвесить мне поджопник, но была наказана. В щепки паразитку.

Из черноты ответа, до коварной дверной атаки, не было. Пырились, подлые, очень противно и злобно.

Но вот после разнесённой о локоть двери (я как-то считал, что размахивать тросами — лишнее, пусть пока тросы меня к земле фиксируют, сюрприз будет, если что) из черноты заголосило.

— Дяденька, спаси!!! — верещало противным карапузьим голосом. — Больно!!! Обижают!!!

— Ты ж поиграть хотел, — напомнил я. — Вот и поиграй пока. И всё же, что вы за твари-то такие, — задумался вслух я, да и решил добавить иллюминации.

Ну чёрт его знает, помогут ли мои светящиеся глаза, но в принципе — освещали. А как тут? Не попробуешь — не узнаешь. И включил я свои фонари. Сработало, хотя радости мне увиденное не принесло.

Дело в том, что ямина под домом была не бездонной. Так, метра три-четыре, с чёрной жирной землёй по краям. А вот злобные буркалы крепились… к нежити. Самой натуральной. Чёрт знает, кто такие — призраки, бледные, полупрозрачные, серые. Видны, непрозрачными, только светящиеся глаза.

А главное — истощённые, ободранные, с проглядывающими кусками призрачных скелетов сквозь призрачную плоть. И сотня, а то и побольше. Ну и рожи, у тех, у кого что-то различить можно было, голодные, злобные и алчные.