Плетеный человек

— Мудаки, бл..дь, — поставил диагноз Петрович. — На нежить вас, что ли, пустить? — профессионально уставился он на троицу меллорнских руководителей.

— А толку? — протянул Степаныч. — Мудаки, но что теперь сделаешь. И кто виноват — понятно…

— Блин, народ, — подал голос я, пока Матвея, гнома и эльфа, которые меллорн не представляли, не начали убивать, очень уж взгляды нехорошие. — Виновата, вообще-то, Орда. А это — именно мудаки. И если ещё раз… Если я узнаю — приду. В Меллорн, — солнечно улыбнулся я. — Найду их, их семьи. И….

— Не надо, Кащей, — вдруг встал Матвей. — Совет Меллорна понимает и признаёт свою вину. Именно вину в замалчивании. И в полном составе пойдёт отражать нападение. Это наше… общее решение.

Судя по роже ельфа — ни хера не общее, но пойдёт, никуда не денется.

— Ну кто виноват — мы узнали, — хохотнула Аглая, гнума. — Теперь вопрос — что делать, мужики?

Стали судить-рядить, но в общем-то, и так очевидно. Или уходить в зиму, хер знает куда. А это не меньше половины народа поляжет, если не все. Или… а вот с “или” выходила задница. Минимум полмиллиона вражин, причём ещё непонятно, кто там из нечисти толком — сетевики, кроме “центра идеи” вообще, выдавали “Орда”, типа фон — и всё.

— А с этой… “идеей” вообще что-то можно сделать? — послышался резонный вопрос. — Это же она их толкает, как леммингов.

— Не совсем так. Это… взаимоподдерживающийся механизм, с участием эфира. Как эффект толпы, если знакомы, — озвучил Матвей. — Ну и нет. Как “убить идею”, мы не знаем. И никто не знает, из тех, с кем мы связывались.

— Партизанщина, — озвучил я логичное решение. — Или драпать, но лично я — драпать не буду. Они идут медленно, по лесам. Кстати, что с лесами, и как нечисть реагирует?

— Изводят на пути. Часть Орды нежить уничтожает, но “насмерть” не стоит, уходят.

— Всё равно. Идут медленно. Нужно уничтожать. Сколько сможем, сколько успеем. Может, и всех…

— Это множество людей! — вдруг выдал какой-то мне незнакомый староста.

— И чё? — ехидно полюбопытствовал я. — Если это люди — пусть валят в свои пески. Я их не звал. И мне как-то, в данном конкретном варианте похер, сколько их. Миллионы или миллиарды. Наша пара сотен тысяч мне роднее. Хотя тоже сволочи, — задумчиво отметил я. — И свинотрахи. Местами.

— И вы думаете, Кащей, что мы сможем их перебить?

— Я-то откуда знаю? — изумился я. — Я уже сказал, перебивать буду. Тифлингов попробую убедить. А вы… ну решайте, что уж. Бли-и-ин… — влепил себе челодлань я. — Витальича почему не позвали?

— Посыльный не добрался, — ответил Матвей.

— В общем, так. Какая-то среднеазиатская, или что-то такое, нечисть жрала в Романово людей. Гномьи руны на неё не действовали. Совсем не действовали. Жрала больше недели, — после чего я описал тварь.

— И именно нечисть?

— Именно. Хер знает, разведка или просто залётная тварь спринтом занялась. Но тоже учтите.

Ещё час протрындели. И договорились на следующий день собраться, кстати — в Зеленюках. Потому что решать такую вещь без разговора с людьми, как выразился Петрович, могут только “Ху…сосные пиз..вывернутые мудаки”.

Ну и я в Арискино поехал, думая, что и как делать. Точнее, что делать — понятно. А вот как — вопрос.

34. Тёплая встреча

Вернулся в Арискино, там поднялся грай, крик и матюки. Что, в общем-то, неудивительно. Больше половины присутствующих были в округе “персонами нон грата” с момента изменения. Кто-то за дело, но многие — по факту “тифлинговости”. И, соответственно, желанием войну воевать за “народ и землю” не имели.

— У гробу видел я этот народ, — басил уползающий вдаль хатт. — И землю — её дохера. Ариска… ну надеюсь у тебя хорошо всё будет.

И уполз с концами. И не только он. Ну а… а и не скажешь ничего в укор. Ему никто с конца ни хрена хорошего не делал, он никому не должен.

Это Кащеи, на всю голову йопнутые, в мясорубку лезут. Хотя как раньше — не заставляют. Но нужно. И это ВЕСЕЛО, оскалился я, поддержанный подвыванием тросов, которые я. Но взял себя в руки, а то не самые приятные на лицо и суть окружающие что-то стали с опасением на скалящегося Кащея поглядывать.

Впрочем, по обсуждении оказалось, что “на всю голову йопнутых” на самом деле немало. Тридцать металюдей среди присутствующих. И аж деревни. Ну кентавры — понятно, хотя Харитон и кобенился, но в целом они реально долбанутые, и месилово бы не пропустили. Минотавры — а за компанию.

Леопардобаба “говорила за” почти сотню зверолюдей, в основном, псовых и кошачьих различных модификаций.

— Мои дети придут, — мило улыбнулась арахна. — Их слишком много, я не успеваю съедать, — скромно потупилась она.

Народ проняло, но по факту — сотни нечистиков-пауков. Насколько они “дети” в биологическом смысле — арахна не докладывала. А охотников допытываться не нашлось. И так, мягко говоря, криповато.

— В общем, дамы и господа. Мелорнских послали нахрен, в плане “центра планирования”, — напомнил я. — И совещание в Зеленюках…

— Кащей, ты реально не можешь запомнить “Зеленухи”? — заинтересовалась Юрьевна.

— Пусть переименовывают, — проявил я стальную корону, задрав нос. — Так вот, там присутствующих гонять не будут. Только зеленюков не надо жрать…

— Я вас очень об этом прошу, — голосом примерной девочки выдала Юрьевна. — А то я очень обижусь.

— Да, я тоже обижусь. Наполшишечки, — примазался я. — Так вот, если тут оставшиеся решили Орду воевать — надо в Зеленюках уже всем вместе разбираться. Хоть, в какую сторону, определимся.

— ВВВ КАААКУУУЮЮЮ ЯАА МММОООГУУУ ПОООКАААЗЗЗАААТЬ, — прогудел-прокаркал Ворон. — НННООО ПРРРИИИДУУУ.

Вообще — меня он… ну, не пугал, но впечатлил покрепче всяких арахн. Совершенно… неправильный, ирреальный. И шутит блин, крипота такая. А значит, нормальный металюдь. Но крипо-о-овый. Главное, как я сам смотрюсь, не вспоминать, напомнил ехидный внутренний голос, на что я махнул лапой.

Как смотрится Кащей — проблемы смотрящего, да.

А Ворон… да скорее своими “мерцаниями” напрягает. Не контролирую его. В плане — не могу уследить, вот и кажется опасность, хотя вроде вообще “мирный” металюдь. Рассыпается на воронов, ими и жрёт, и на мир смотрит. Обычно — частично, хотя может и целиком.