Плохие парни по ваши души. Книга 2

Не знаю, что не так с моей совестью. Пусть и я совершаю нечто похожее на моральное преступление, использую собственного отца, я все равно считаю, что поступаю правильно.

Ведь в случае, если все выйдет, то Джейн снова будет моей.

— Хей! — приветствует меня мужчина, волосы у которого на голове почти полностью седые, и щетина на скулах и подбородке, кстати, тоже.

Папа открывает багажник, принимаясь доставать оттуда коробку за коробкой. Я спешу к нему, чтобы помочь.

— Хорошо, что ты принял мое предложение, — говорю я, глядя в его глаза, идентичные глазам Росса. — Мне не хватало тебя.

Папа ставит коробку на асфальт между нами, а потом обходит ее, чтобы крепко сжать меня в объятиях. Хлопает дружески по спине рукой и признается, что тоже скучал.

— А Росс... — отстраняясь, он с волнительным ожиданием смотрит мне за плечо, на дом.

Я отрицательно качаю головой.

— Нет. Он не отвечает на мои звонки. Я оставил ему сообщение.

Выдохнув с огорчением, папа поджимает губы и кивает.

— Ему потребуется время.

Много времени.

Брат наверняка рад, что у него нашелся повод в очередной раз сделать из себя великого страдальца, которого все предали.

Мы заносим вещи отца внутрь.

— Можешь занять самую дальнюю комнату слева. Она гостевая, — говорю я. — В ней есть все необходимое, так что...

Папа перебивает меня теплой улыбкой.

— Спасибо, сынок. Я очень благодарен тебе за все, что ты делаешь.

— Ерунда, пап.

Он проходит в гостиную, осматриваясь.

— У вас с Россом очень хороший дом.

Я усмехаюсь, потирая шею, и следую за ним. Мы подходим к окну. Я скрещиваю руки на груди, а отец убирает их в карманы джинсов. Какое-то время ни я, ни он ничего не говорим, просто наблюдая за плавно текущей жизнью вне этих стен.

— Что ты планируешь делать дальше? — негромко задаю вопрос.

— Надеяться, что Ингрид, Льюис, Дерек и Майкл в скором времени поймают ведьму.

О, значит, так зовут его приятелей.

— Ее поиски не должны занять много времени. Тем более, насколько мне известно, ведьма лишена своих сил. Она находится под полным контролем того паренька.

— Миднайта, — подсказываю я.

— Его имя не имеет значения, — равнодушно отзывается отец. — Важно то, что текущее положение их дел значительно упрощает нам задачу.

— О чем ты?

— Миднайт не так силен, как Анна Гарнер. Запас его магических способностей почти иссяк. Он ежедневно тратит огромные усилия на бегство. Мы загоним их в угол. Может, не сегодня. Может, не завтра. Но день, когда им не останется ничего, кроме как сдаться, настанет. Я знаю, чувствую это. Чем яростнее страх быть схваченным, тем глупее совершаются поступки, чтобы избежать этого.

— Кажется, я все еще не очень хорошо тебя понимаю, — бормочу я.

— Я обо всем позабочусь, Эйден, — вместо объяснений заверяет папа. — Тардес останется запечатанным, и никто не пострадает.

Я с огромным трудом сдерживаю негодование, бурлящее во мне. Оно норовит вырваться в виде эмоционального признания, что в этой чертовой загробной клетке находится душа девушки, которую я безумно люблю.

— Что, если к Анне вернутся ее силы? — спрашиваю я.

Папа задумчиво смотрит на удивительное ясное, голубое небо.

— Об этом я тоже позаботился.

Мои глаза становятся узкими, как щелки.

— Скоро она должна быть здесь, — папа однобоко улыбается, опуская взгляд на меня.

А что, если он ошибается? С чего он так уверен, что план, который выработал, не провалится? Я могу только, черт возьми, надеяться, что у отца не получится сделать так, как он того хочет. Он и его друзья-соратники. Я должен ему помешать. Нужно успокоиться, чтобы мыслить рационально, и спокойно придумать, как помочь Миднайту.

— А вдруг... ты ошибаешься? — робко интересуюсь я, стараясь не выдать того, что наши с ним мотивы различаются.

Отец переводит взгляд от улицы ко мне. Меня немного пугает то, что он внимательно смотрит в мое лицо, сконцентрировавшись. На его губах появляется слабая, едва уловимая улыбка, когда он хмыкает и отводит глаза.

— Нет, — почти грубо бросает тот, словно даже мысль об ошибке ему противна. — Это невозможно, Эйден. Ты можешь не переживать, — последнее слово папа слегка растягивает, вновь повернувшись ко мне.

Выгибает правую бровь, чем заставляет меня нервничать. Этот его взгляд... Мне бы не хотелось, чтобы папа догадался о моих истинных намерениях.

Стоит, наверное, перевести тему разговора в другое русло. Опустив одну руку, я провожу ею в воздухе, обведя кухню и гостиную.

— Ладно, — вздохнув, оптимистично начинаю, — надеюсь, что все сложится, пап. Ну, а пока... ты можешь воспользоваться ванной, навести порядок в своей комнате. Там шкаф на всю стену, много свободного места. Тебе понравится, — говорю, указывая себе за спину большим пальцем.

Отец кивает, выходя вперед. Почему мне кажется, что он тоже притворяется? Особенно сейчас. Он вздыхает, повторив за мной и, поблагодарив легким ударом в плечо, удаляется в направлении своей спальни. Открыв пошире дверь, принимается заносить коробки внутрь нее.

Я достаю из кармана брюк телефон, двигаясь в сторону выхода, но не успеваю открыть дверь, как в нее стучат.

— Это Росс? — кричит отец из своей комнаты.

Я качаю головой, берясь за ручку двери.

— Он бы не стал стучать.

Отворив, я ощущаю себя в некотором смысле растерянным. Словно меня застали врасплох. Вообще-то, именно так и есть.

— Привет, — машет мне ладонью девушка на пороге.

Высокая мулатка с ярко-зелеными глазами, пухлыми губами и курносым носом.

Девушка из прошлого.

Девушка, без которой я бы ни за что не справился с самым большим горем в своей жизни.

Здесь и сейчас, когда все вокруг танцует в хаотичном ритме, когда зловещая тьма навевает вкрадчивым шепотом дурные мысли, она стоит напротив меня — повзрослевшая и дико прекрасная.