Плот

Это были ожившие легенды - Костяшники, кит, песня... Но рассказ Риса был научно точным и психологически убедительным. На все вопросы Холлербаха он отвечал четко и спокойно.

Наконец Рис подошел к описанию великой миграции китов.

– Ну конечно, - вырвалось у Холлербаха.
– Ах, это же так очевидно.

И он ударил старческим кулаком по крышке стола.

Очнувшись, Деккер подскочил на стуле.

– Вы глупый старпер!
– взревел он.
– Что очевидно?

– Многое становится на свои места Миграции между туманностями! Конечно же, мы должны были понять это раньше.

Холлербах вскочил с кресла и забегал по комнате, стуча костлявым кулаком по ладони.

– Кончайте спектакль. Ученый, - рявкнул Деккер.
– Объяснитесь.

– Сперва о китовых песнях, этих древних историях, которые подтвердил наш герой. Скажите: почему у китов такой большой мозг, столь значительный разум, такие развитые способы общения? Ведь благодаря своим размерам, они практически не имеют врагов в биологическом мире. Собственно говоря, для того, чтобы плавать в атмосфере, пережевывая лакомые кусочки, им нужно не больше разума, чем, скажем, дереву для того, чтобы избегать тени и обходить источники гравитации...

Паллис потер переносицу.

– Но дерево никогда не полетит к Ядру. Во всяком случае, по собственной воле. Вы это хотите сказать?

– Совершенно верно, пилот. Чтобы войти в области приливных сил и жесткой радиации, несомненно, требуется гораздо более эффективно функционирующий мозг, понимание необходимости, способное превозмочь более элементарные инстинкты, высоко развитая степень общения - возможно, телепатия, чтобы сохранить в каждом поколении необходимый стереотип поведения.

Рис улыбнулся.

– Киты также должны весьма точно выбирать траекторию вокруг Ядра.

– Конечно, конечно.

Лицо Деккера было красным от сдерживаемого гнева.

– Подождите... Давайте по порядку.
– Он почесал бороду.
– Какую выгоду получают киты от погружения в Ядро. Разве они не попадают в ловушку?

– Нет, если правильно выберут траекторию, - сказал Холлербах.
– В том-то и дело... Вы не понимаете? Это гравитационная праща!
– Он поднял кулак и покрутил им, имитируя вращение.
– Предположим, что это Ядро, которое вращается...
– Ученый выставил вторую руку с прямой ладонью и начал сближать ее с Ядром.
– А вот кит.
– Воображаемый кит обходит Ядро по параболе, не коснувшись его.
– На короткое время кит и Ядро создают тесную гравитационную пару. Кит отнимает у Ядра угловой момента... Фактически при взаимодействии с Ядром он приобретает энергию.

Паллис покачал головой.

– Я рад, что для полетов на дереве такие хитрости не нужны.

– Это элементарно. В конце концов поступают же так киты... А цель в том, чтобы получить достаточно энергии и вырваться из гравитационного поля Туманности.

Деккер грохнул кулаком по столу.

– Довольно, болтовни. Какой во всем этом смысл?

Холлербах вздохнул, пальцы его потянулись к переносице в поисках давно разбитых очков.

– А вот какой. Набрав подходящую скорость, киты могут покинуть Туманность.

– Они мигрируют!
– воскликнул Рис.
– Путешествуют к другой туманности... новой, полной молодых звезд, с голубым небом.

– Мы говорим о великом обмене жизнью между туманностями, - продолжал Холлербах.
– Без сомнения, киты не единственные живые существа, способные перемещаться из туманности в туманность... А если единственные - то в органах пищеварения они способны перенести достаточное количество спор и семян, чтобы поддержать жизнь.

– Поразительно!
– Рис был почти вне себя.
– Видите ли, факт миграции китов решает другую проблему. Проблему происхождения местной жизни. Возраст Туманности всего лишь несколько миллионов смен. Для зарождения и развития в ней жизни просто не было времени.

– И ответ, - сказал Холлербах, - в том, что жизнь, вероятно, вообще здесь не возникала.

– Она пришла в Туманность откуда-то еще?

– Верно, пилот. Из другой, умирающей туманности. А теперь обречена эта Туманность. Киты знают, что пришло время уходить.

– Великолепная картина, - мечтательно сказал Рис.
– Если жизнь уже набрала где-нибудь в космосе силу, она должна быстро распространиться. Возможно, все туманности уже заселены, а пространство непрерывным потоком пересекают невообразимые существа...

Деккер переводил взгляд с одного Ученого на другого. Потом тихо сказал:

– Рис, если ты не перейдешь к делу - простыми словами и немедленно, ей-Богу, я собственными руками выкину тебя через Край! И этого старого пердуна тоже. Понятно?

Рис оперся ладонями о стол, и Паллис вновь увидел на его лице незнакомое, необычное выражение уверенности.

– Деккер, главное вот в чем: если киты способны выбраться из Туманности, то и мы можем избежать гибели.

Деккер нахмурился.

– Объясни.

– У нас два варианта.
– Рис ударил по столу ребром ладони.
– Первый. Мы остаемся здесь - наблюдать, как угасают последние звезды, и убивать друг друга за остатки пищи. Или...
– Последовал еще один удар.
– Второй. Мы подражаем китам. Проходим мимо Ядра и, используя эффект пращи, переселяемся в новую туманность.

– И как именно?

– Как именно, я еще не знаю, - огрызнулся Рис.
– Может, отрежем деревья и дадим Плоту упасть на Ядро.

Паллис попробовал представить себе, что из этого выйдет.

– А как сделать, чтобы с него не свалились люди?

Рис рассмеялся.

– Не знаю, Паллис. Я сказал это просто так. Уверен, что найдется способ получше.

Деккер откинулся на спинку стула, на его покрытом шрамами лице застыло выражение крайней сосредоточенности.

Холлербах поднял скрюченный палец.

– Ты, конечно, чуть не проделал этот путь против своей воли. Рис. Если бы ты не нашел способа заставить кита повернуть, то сейчас летел бы среди звезд.

– Возможно, так и следует сделать, - сказал Паллис.
– Забраться в китов, взять с собой пищи и воды, и пусть они несут нас на новую родину.

Рис покачал головой.

– Не думаю, что из этого выйдет что-нибудь путное, пилот. Человеку трудно выжить во чреве китовом.

А Паллис уже обдумывал очередную странную идею.

– Так, значит, мы должны будем взять с собой Плот... Но за пределами Туманности Плот наверняка лишится атмосферы. Нам придется позаботиться о воздухе для дыхания...

Явно довольный Холлербах кивнул.

– Хорошая мысль, Паллис. Даст Бог, мы еще сделаем из тебя Ученого.

Рис напряженно посмотрел на Деккера.