Плоть

– А как ты относишься к этой инициативе огнестрельного оружия?

– Я против.

– Можно было бы подумать, что человек твоей профессии, лицезреющий трагедии, вызванные личным владением оружия...

– В прошлом месяце у нас была семидесятидвухлетняя вдова, которая проснулась и обнаружила незнакомца в своей спальне с ножом в одной руке и эрегированным членом в другой. Она всадила в него четыре пули из пистолета, который держала на прикроватной тумбочке. Что касается меня, то я рад, что у нее оказался пистолет.

– Но статистика показывает...

– Оставь это, Гарольд. Ты хочешь, чтобы плохие парни побеждали, это твое дело.

Гарольд отважился снисходительно улыбнуться. Покачав головой, он встал.

– Я посмотрю, что задерживает дам, - сказал он и попятился из гостиной.

Не успел он уйти, как вошла Барбара.

– Основной член команды?
– cпросил Джейк.

Ему стало дурно. Ему всегда было плохо, когда он видел ее, но сегодня утром было хуже, чем обычно из-за вещей, которые она надела.

– Кимми почти готова, - сказала она.

– Отлично, - пробормотал он, глядя на Барбару и гадая, какого черта она затеяла.

На ней было синее шелковое кимоно. Передняя часть была открыта, обнажая длинный V-образный участок кожи, доходящий вплоть до пояса на талии. Глянцевая ткань мерцала от движения ее грудей. Отвернувшись от Джейка, она пересекла гостиную. Кимоно было очень коротким. Оказавшись по другую сторону занавесок, она протянула руку, чтобы потянуть за шнурок, и платье приподнялось над бледными изгибами ее ягодиц. Шторы открылись. Она опустила руки, и ткань соскользнула вниз.

– Очень мило, - сказал Джейк.

Резко обернувшись, она пристально посмотрела на него.

Джейк улыбнулся. Его рот словно окаменел. У него болела грудь.

– Проблемы?
– сказала она.

Его улыбка угасла.

– Ты просто шедевр, женщина.

– Тебе лучше в это поверить.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я ничего не пытаюсь сказать, дорогой. Как я понимаю, ты не одобряешь мой наряд? Это преждевременный подарок ко дню рождения от Гарольда. Разве оно не небесно? И ощущается восхитительно, - глядя на Джейка, она вальяжно улыбнулась и прищурила глаза. Ее руки поднялись высоко и скользнули вниз, лаская кимоно, потирая тканью грудь.
– Восхитительно, - прошептала она.

– Если бы только Гарольд мог видеть тебя сейчас.

– Ну и что с того, что он увидел бы.
– oна слегка поежилась, потирая грудь.

Ее движения ослабили переднюю часть кимоно, расширяя отверстие. Она была распахнуто до самого низа.

– Ради всего святого!
– прошипел Джейк приглушенным голосом.

Она ухмыльнулась.

– Возбуждает?

– Я завожусь сильнее, когда отскребаю собачье дерьмо с ботинка.

Глаза Барбары расширились. Ее лицо покраснело, а спина напряглась. Она потянула кимоно на себя.

– Ах ты, сволочь, - eе голос дрогнул, когда она произнесла это.

У нее задрожал подбородок.

Джейк с удивлением осознал, что она вот-вот разразится слезами.

Она резко отвернулась от него.

– Кимми!
– закричала она.
– Тащи сюда свою задницу!

– Барбара!
– pявкнул Джейк.

– Да пошел ты.

Она поспешно вышла из комнаты.

Джейк остался сидеть на диване, ошеломленный, злой и растерянный. Что, черт возьми, это было?

Обычно, когда он приезжал за Кимми, Барбара вела себя так, словно он был приезжим крестьянином: надменно, саркастично, в восторге от возможности ткнуть его носом в образ жизни, которого она добилась, бросив его ради Гарольда.

Что же это было сегодня?

Вести себя так, учитывая, что и Кимми, и Гарольд были дома.

Гарольд должен был знать, что она таким образом одета.

Что она пыталась доказать?

Это совершенно очевидно,– подумал он.
– Она пыталась доказать, что способна меня завести.

Посмотри, как она сломалась, когда я спустил ее на землю.

У девчонки проблемы с высшей лигой.

И зашли дальше некуда, иначе она не стала бы выкидывать такой трюк.

Проблемы с Гарольдом?

О, разве это не было бы позором.

Ей-богу, мне очень жаль. Это разбивает мне сердце, шлюха.

Эти жестокие мысли заставили Джейка почувствовать себя немного виноватым. Он говорил себе, что когда-то любил ее, что неправильно желать ей страданий.

А как же Кимми? Если у Барбары и Гарольда были какие-то проблемы, то на нее это, несомненно, могло повлиять. Ему этого не хотелось. Если Кимми придется жить с матерью, а другого выхода нет, пока Джейк не женат, то он хочет, чтобы она жила в доме, где царит любовь и счастье.

Ситуация была терпимой лишь до тех пор, пока он был уверен, что Барбара хорошо о ней заботится. Однако, если судить по сегодняшнему утру, Барбара начала терять самообладание.

Может, это ничего и не значит, – сказал он себе.
– Просто мимолетное отклонение. Завтра у Барбары день рождения. Ей должно было исполниться всего двадцать семь, но он помнил, как она сказала, когда ей стукнуло двадцать один, что с этого момента все будет катиться под гору. Она, видимо, тоже в это верила. Каждый год после этого она впадала в глубокую депрессию, когда приближалась дата ее рождения.

Должно быть, так оно и есть, – решил он.

Демонстрируя свои вещи перед бывшим мужем, чтобы доказать себе, что ей все еще есть чем похвастаться.

А он сбил ее с ног.

Дерьмо.

По крайней мере, было приятно знать, что ее странное поведение было не более серьезным, чем меланхолия по случаю дня рождения.

Если это действительно так.

– Привет, папочка!

Он встал, внезапно почувствовав себя хорошо, когда Кимми подошла к нему, улыбаясь. Как всегда, проведя несколько дней без нее, он был ошеломлен тем, как она прекрасна. Великолепный четырехлетний ребенок с большими голубыми глазами и великолепной улыбкой, она не могла никуда пойти без того, чтобы люди не посмотрели на нее еще раз.

Гарольд стоял в дверях, держа в руках ее дорожную сумку. Кимми держала в одной руке "Клю", своего крошечного плюшевого котенка. Она подняла руки, и Джейк поднял ее и поцеловал.

– Как мой ребенок?
– спросил он.

– Я не ребенок, я маленькая девочка.

– О, ну извини меня.

Откинувшись назад и улыбаясь, она ткнула пальцем в пуговицу рубашки Джейка.

– У, ты испачкался, папочка.

– Неужели?
– oн посмотрел вниз.

Кимми быстро подняла палец и ткнула его в нос.