Плутоний для «Иисуса»

Он подошел и сказал ей на хорошем немецком:

— У вас проблемы, милая девушка?

Та несколько ошарашенно посмотрела на Марка и кивнула. Ей трудно было представить, что вполне добропорядочный на вид немец станет заниматься чужими неприятностями.

— За мной гонятся…

— Заметил, — кивнул Марк. — Где они?

— Там, сзади, наверное…

— Тогда пойдем вперед. Я иду первый, вы — за мной. Когда увидите, что кто-то из них впереди, дайте мне знать, хорошо?

— Да.

5

Они двинулись по проходу, провожаемые взглядами. Когда поравнялись с тем рядом, где сидели подельники Секача, Месхиев улыбнулся и обронил:

— Смотри не проспи Ганновер и не наспи СПИД!..

А Лариса прошипела вслед ругательство.

— Что они говорят? Они вам говорят? — тревожно спросила девушка.

— Да.

— Так вы не немец?

— Для вас это имеет значение?

— В данный момент — нет.

— Можно узнать, как вас зовут? — спросил Марк.

Его попутчики остались далеко позади.

Дисциплинированность немцев проявлялась и в том, как они ехали: спокойно сидели на своих местах, уткнувшись в газету или в серый пейзаж за окном. Вставали только в случае крайней необходимости. Марка насторожили двое типов, двигавшихся им навстречу. Мало того что они шагали очень энергично, не забывая, однако, заглянуть в лицо каждому сидящему пассажиру, они еще были очень похожи на тех, что выщелкивались через дверь вокзала на перрон следом за девчонкой.

Так и есть. Вместо того чтобы назвать свое имя, беглянка воскликнула:

— Вон впереди двое!

— Понял. Ну-ка отпустите меня на минутку.

— Только не бейте их сильно!

— Они что — из полиции?!

Марк даже остановился, девушка уперлась руками в его спину.

— Нет-нет!

— Тогда в чем дело? Посмотрите лучше, нет ли ваших приятелей еще и сзади!

Она оглянулась.

— Еще нет.

— Отлично!

Они неминуемо сближались, двое против двоих. Правда, преследователи пока не знали наверняка, что придется иметь дело не только с девчонкой.

Неудобство для преследователей заключалось в том, что проход, достаточно свободный для одного человека, не был приспособлен для ходьбы двух человек рядом. Поэтому бежали они, завидев искомую девушку, чуть ли не мешая друг другу: тот, что шел вторым, торопился и немного забегал сбоку к первому, не давая ему достаточного простора для маневра.

Повинуясь приказу нежданного помощника, девушка отстала от него метра на два. Марк, приблизившись к первому преследователю, изобразил на лице радушную улыбку, вытянул вперед прямую ладонь, словно для рукопожатия и заговорил:

— Гутен морген! Гутен морген!..

Первый, не желая тратить время на какого-то придурка, схватил Марка за руку, чтобы оттолкнуть в сторону. Резко повернувшись возле напавшего, Марк вывернул ему руку в плечевом суставе, одновременно ударив второго левой рукой в подбородок. Используя болевой фактор в выкрученной руке первого противника, Марк швырнул его прямо на сидящих рядышком двух благообразных старух. Те возмущенно и слегка визгливо закудахтали, пытаясь спихнуть плотного мужчину со своих коленей, чем только мешали ему быстро встать на ноги.

Отмахнувшись от второго преследователя, Марк ударил барахтающегося в юбках первого ребром ладони под затылок и отключил на несколько минут. Затем позволил схватить себя второму и снова, словно вальсируя, плавно провел прием, вывихнул второму руку и, роняя, ударил легонько головой о металлическую опору сиденья.

Все произошло так стремительно, что, кроме старушек, никто не понял, что происходит. Пассажиры подумали, что две группы спешащих людей не смогли разминуться, да и только.

Марк схватил подоспевшую девушку за руку и потащил ее из этого вагона в следующий, затем в следующий, и так до последнего, чтобы преследователи не смогли обойти их с двух сторон.

В тамбуре последнего вагона они остановились, и Марк спросил:

— Как все-таки вас зовут?

— Кристина.

Она улыбнулась:

— Классно это у вас получается!

— Вы думаете, только это? Но не надо комплиментов! Сейчас прибегут еще трое, а с ними я могу и не справиться! Что будем делать, Кристина?

— Не знаю…

Она, кажется, растерялась, вспомнив, что еще ничего не кончилось. Нервно облизнула розовым языком ненакрашенные губы.

— Что они от тебя хотят?

Кристина не ответила. Огляделась по сторонам, попробовала оторвать поручень, наверное, хотела просунуть его в качестве запора под ручки дверей. По всей видимости, она была близка к отчаянию.

— Это не поможет, — сказал Марк. — Рано или поздно они сюда ворвутся.

— Тогда я дерну стоп-кран и выскочу!

— Они догадаются, тоже дернут и тоже выскочат, — сказал безжалостно Марк.

— Тогда я выскочу на ходу!

С этими словами Кристина рванула ручку двери. В отличие от российских вагонов в этом чистеньком и сверкающем, аккуратном вагончике, как в доме, дверь с присущим железнодорожному транспорту лязгом распахнулась наружу.

Коротко, но громко взвизгнув, Кристина — она так и не отпустила дверную ручку — не быстро и не медленно, но неотвратимо выскользнула вслед за дверью из уютных пределов вагона.

Громко выругавшись по-русски, Марк выглянул в дверной проем, но ничего толком не увидел. Он порылся в карманах, пересчитал, сколько у него денег: на билет до Мюнхена должно хватить.

Затем взглянул в стекло раздвижных дверей, ведущих в вагон. В последнем вагоне было пока тихо, но пассажиры, перегибаясь через подлокотники своих кресел, смотрели вперед — что там за шум нарастает?

Марк прекрасно знал, кто там шумит. Он снова посмотрел вбок, на проплывающие мимо глаз пейзажи сельской Германии, и прыгнул по ходу поезда, словно навстречу преследователям. Хорошо сгруппировавшись, приземлился удачно. Спрятавшись за кустом, подождал, повторят ли его прыжок преследователи. Не повторили, поехали себе дальше. Значит, сделал вывод Марк, либо это полицейские, которым не хочется рисковать так непочетно за одну зарплату, либо беглянка Кристина не так сильно провинилась перед кем-то, чтобы ловить ее любой ценой.