Плутовка Ниниана ; Сила любви ; Роковые мечты (сборник)

Жавель надела ей на шею тяжелое ожерелье. Цепочку из золотых звеньев украшали матовые жемчужины и отшлифованные аметисты. Колье поднималось и опускалось в такт с ее тяжелым дыханием. Богатый туалет дополняли серьги-подвески. На заколках, скреплявших локоны, белели жемчужины, подобные снежинкам, упавшим на голову.

Ниниана хорошо смотрелась рядом с Дианой, чьи слезы высушил слой пудры. На Диане было парчовое голубое платье с золотыми аппликациями, превращавшее ее в принцессу. Только несчастное выражение на красивом лице не сочеталось с блеском ее одежды. Подобно упрямому ребенку, она не знала, обижаться ей на Ниниану или на короля.

Между тем Мери Энн открыла дверь посетителю, появление которого заставило Ниниану отступить на шаг назад. Спрятав руки в рукава простой сутаны, у дверей застыл отец Жозеф. Ни одна черточка неподвижного лица не выдавала его мыслей, и даже того, что он знал всех присутствующих по рассказу Нинианы. Однако почтительный реверанс Мери Энн показал, что той, в отличие от Нинианы прошлой ночью, было точно известно, кто перед ней. Она бы не допустила ошибки и не выдала бы все тайны серому кардиналу.

— Пора! Следуйте за мной!

Ниниана безропотно склонила голову и поддержала сестру, готовую, казалось, в любой момент упасть в обморок. Остатки сил, сохранившиеся у Нинианы, позволили ей по возможности спрятать боль глубоко в сердце. Она повиновалась отцу Жозефу, хотя это было самое трудное, что ей приходилось делать за всю жизнь.

Толстые восковые свечи в золотых канделябрах погружали королевскую часовню в мягкий золотистый свет, отражавшийся на золотых чашах, украшенных драгоценностями статуях и дорогих окладах икон. Ниниана упорно направляла свой взор в пол. Тем не менее она с ужасом чувствовала, что все места были заняты, а перед алтарем стояли двое мужчин, предназначенных королем им с Дианой в мужья.

Внезапно назначенная по приказу короля свадьба обеих сестер Камара пробудила всеобщее любопытство. Анна Австрийская на ней не присутствовала. Было сказано, что она удалилась в свои апартаменты с приступом мигрени. Вызвало ли этот приступ ясно выраженное порицание на официальной аудиенции или внезапное исчезновение герцогини де Шеврёз, точно не мог сказать никто.

Зато его Высокопреосвященство кардинал Ришелье, несмотря на обычно суровое выражение лица, производил впечатление довольного кота, караулящего свою добычу. В сопровождении двух мальчиков из хора, прилежно кропивших всех святой водой и кадивших ладаном, ожидал он невест у алтаря. Его согласие собственноручно обвенчать обе пары породило дополнительные слухи. Как правило, первый министр избегал церковных богослужений подобного рода.

Торжественный ритуал воспринимался Нинианой как фантастический мираж. Словно издалека, донеслось до нее согласие Дианы стать покорной супругой Франсуа де Мариво. Она не желала слышать клятву, которой ей самой предстояло дать обещание свято хранить верность человеку, ей совершенно чужому.

— Ниниана де Камара, согласны ли вы взять в супруги графа де ла Шез?

Сухой голос кардинала даже в такой фразе сохранил оттенок приказа.

Ниниана прошептала свое «да», даже не взглянув на супруга.

— Ив Раймон де Мариво, граф де ла Шез, согласии ли вы взять Ниниану де Камара в супруги?

Перечисление имен и титулов поразило невесту как лезвие кинжала. Кардинальская мантия расплылась у нее перед глазами.

— Да, согласен!

Она услышала ясное согласие, прежде чем решилась оторвать свой взгляд от пола. Кто-то взял ее руку и надел на палец тяжелое золотое кольцо.

Медленно, боясь, что это лишь сон, подняла Ниниана голову. Такого просто не могло быть! Она стала жертвой злых чар, и ей мерещатся призраки. Как иначе объяснить, что она увидела лицо, которого не могло здесь быть. Горящие темные зрачки под насмешливо приподнятыми бровями, острый нос, подвижный чувственный рот, который улыбался ей, словно читая все ее запутанные мысли. Бессонница и напряжение проложили глубокие морщины на его лице. Но это невозможно! Она, наверное, сошла с ума! Ниниана чувствовала тяжесть чеканного кольца на своем пальце. Ее рука лежала в его руке. Ее, а не Дианы! Ничего не понимая, Ниниана взглянула в сторону и увидела Диану, стоявшую на коленях рядом со стройным, среднего роста белокурым дворянином, глядевшим на нее с таким обожанием, словно она была святой, сошедшей с картины. Нет, Ниниана уже совсем ничего не понимала. Спит она, что ли?

В то время как мальчики из хора усердно размахивали кадильницами, так что целые облака ладана поднимались кверху, кардинал торжественно благословил обе пары. Ниниана осмотрелась вокруг и заметила отца Жозефа. На краткий миг их взгляды встретились. То ли ей показалось, то ли действительно в его глазах вспыхнули искорки довольной улыбки? Если его строгое лицо когда-нибудь имело довольное выражение, то, несомненно, в этот краткий миг.

Для прощания оставалось мало времени, а для длительных объяснений его не было вовсе. Сестры обнялись перед ожидавшими их каретами.

— Как не повезло тебе, Ниниана! Мне ужасно стыдно быть такой счастливой. Но ты гораздо сильнее и умнее меня, ты справишься с таким мужем!

Диана разрывалась между чувством облегчения и муками совести. Старшая сестра успокоила ее:

— Не беспокойся обо мне, со мной все в порядке. А ты, надеюсь, будешь доброй и послушной супругой Франсуа?

Диана смущенно покраснела, и румянец ее очень украсил.

— Он необычайно мил, Ниниана. Как раз такой, каким описывал его папа. Абсолютное совершенство, ты не находишь? Просто божественная внешность, как у архангела Михаила на иконе в часовне Камара. Я с первого взгляда в него влюбилась.

Восторженное описание мужа, уже ожидавшего ее возле кареты, зажгло в глазах Нинианы искорки иронии. Какое счастье, что Паулина поедет с младшей сестрой по дворец ее супруга. Должен же быть в их доме хоть один здравый человек, который будет следить за порядком.

— Всего хорошего, Диана! Храни тебя Господь!

Быстрый обмен взглядами с Паулиной, с которой Ниниана уже заранее попрощалась, и новоиспеченный муж Дианы подал знак к отъезду.

С внезапной робостью повернулась она к своему супругу, который небрежно прислонился к дверце кареты, наблюдая за прощанием. Ниниана не знала, что сказать. Так много слов хотело сорваться с ее губ, но она не могла выговорить ни одного. Слышал ли он обидные слова Дианы? Не оскорбился ли? Извиняя сестру, она пробормотала:

— Диана еще ребенок и обо всем судит поверхностно. Но я желаю ей счастья.

— Франсуа окажется у нее на крючке. Он будет исполнять любой, самый глупый ее каприз.

— Разве это плохо? Насколько мне помнится, вы когда-то были готовы к тому же, месье! Только из-за отказа Дианы вы не заглотнули наживку!

Она и сама не могла сказать, что побудило ее прямо здесь, перед Луврским дворцом, отдаться чувству сверлящей ревности. А ведь были гораздо более важные вещи для обсуждения.

Ее супруг отреагировал спокойно:

— Бранчливая чертовка! Хотите устроить мне сцену прямо здесь или согласны покинуть поскорее этот негостеприимный дворец и поехать домой? Мне надоело находиться в центре всеобщего внимания.

Ниниана рассеянно повторила:

— Домой? А где теперь мой дом?

Ответ Мариво был убедителен:

— У вас есть выбор, графиня! Если вам не подходит мой дом в городе, мы можем отправиться в мои владения на Луаре. Из окон ваших покоев вы увидите в погожие дни течение реки у самых стен Орлеана. За дворцом тянутся виноградники вниз по холмам. Их ягоды Норберт де Камара научился ценить во время шахматных партий.