Пляска змей
Шрифт:
— Я запомню это, бабушка.
— Конечно запомнишь…
После Марка, мама обратилась к Алисе:
— А ты, Алиса — очень добрая, хорошая и сильная девочка. Не пытайся убедить себя в обратном, и не терзайся более… Чем ближе я к сияющему промежутку, тем больше чувствую… Твои грехи отпущены, смотри не натвори новых…
Алиса всхлипнула тихонько, потом спросила:
— Вы сейчас уходите в… в этот ваш сияющий промежуток?
— Да… Мне давно пора. Слишком уж я тут задержалась. Я ухожу в место, где все ангелы смерти обращаются в бабочек. Я бы, конечно, осталась с вами еще ненадолго, но эти бабочки, боюсь, мне такого не позволят… Слушай Асху в своей руке, Марк, слушай свое сердце, ну и свою тетю, конечно, и тогда
В это мгновение я увидела за спиной матери нечто… Это было похоже на… Словно бы тысячи ярких живых звезд в вечернем лиловом небе. Я вдруг поняла, что это нечто манит меня. Я хотела оказаться там, в этой бесконечной, бездонной лиловой бездне, среди ярких пляшущих живых звезд. Мне так хотелось быть там, мой разум рвался туда, все мысли исчезали, и я даже невольно сделала шаг вперед…
— Нет!! — Вдруг закричала Амелия. — Не смотрите туда! Это окно сияющего промежутка. Живым опасно его видеть, можно лишиться разума, и жизни… Закройте глаза.
Через слои эйфории и желания прорвался страх, и я заставила себя зажмуриться.
Когда через несколько секунд, я все же осмелилась открыть глаза, матери уже не было, и звезд не было, и нити все погасли. Светились лишь глаза Марка, и Асху в его руке, и еще в самой вышине, где полумесяц проломив потолок грота вырвался на волю, сквозь трещину, казавшуюся отсюда совсем крохотной, пробивалось трепещущее оранжевое сияние, будто бы там горело что-то… Я принюхалась, и действительно ощутила едва уловимый запах гари…
— Что ж… Пора выбираться отсюда. — Сказал Марк.
— Да. — Вымолвила моя сестра решительно. — Впереди нас ждет еще много чего… И мы обязаны выбраться.
Волдоар внутри меня отвратительно копошился, но особой активности пока не проявлял. Мама велела мне подчинить его. Но… выйдет ли это у меня? Совладаю ли я с великим темным духом? Или же умру, прихватив с собой на тот свет еще кого-нибудь?
Ну уж нет! Смерть не по мне, и быть побежденной я не намерена! Видимо, во мне все же есть что-то от отца, к примеру — его упрямство и железная воля. И посредством этой воли и упрямства я подчиню Волдоара, и стану его полноправной владелицей!
Словно бы услыхав мои мысли, тварь закопошилась сильнее. Я чувствовала злое веселье исходящее от нее. Такое веселье мне пригодится… Но сейчас, пусть эта тварь уймется… Я сосредоточилась пытаясь представить ее, и действительно увидела — трепещущий темный комок в желудке. Уймись! Уймись, и слушайся меня!
Тварь растеклась по стенкам желудка мучительной болью. Я едва не вскрикнула, но потом вновь попробовала сосредоточится.
Слушай меня, и повинуйся мне, ведь я — твоя хозяйка!
Я не могла понять, послушал меня Волдоар или нет, но боль в желудке понемногу утихала…
Марк вошел в туннель первым, я — вслед за ним. Сразу за мной следовала Алиса, а замыкающей была Амелия. Затхлый земляной проход вел вверх… Страшная сказка продолжалась.
Глава 25. Путь во тьме. Часть 1 (Алиса)
В тот страшный и переломный день моей жизни, восемь лет назад, туман все же отчасти разрушил меня… Он не только надломил мою психику, отняв у меня семью, но также, в значительной степени, подорвал мое физическое здоровье.
Практически весь первый год проживания в клинике Григоровича, я была очень слаба. Долгое время, ежедневно, мне проводили особые процедуры по очистке и восстановлению легких… Чаще всего, этим занималась Линда, но иногда и лично доктор Григорович. Через трубки подсоединенные к мудрёным устройствам, я вдыхала холодный терпкий пар, первые месяцы — по несколько часов, потом, с каждым днем все меньше и меньше… Различного рода инъекциям я и счет потеряла. Большинство из этих инъекций ставились в ягодичную мышцу, но некоторые
также в мышцы бедра, некоторые в плечо, а самые редкие и самые болезненные — в трапециевидную мышцу спины… Кроме всего прочего, Линда обучала меня различным дыхательным упражнениям, и эта часть моего лечения мне даже нравилась. Сначала, Линда научила меня дышать правильно и с пользой, а после — медитировать… Однажды, в конце одного из таких уроков, Линда сообщила мне, что полностью мои легкие все же не исцелятся никогда… Воздействие ядовитого тумана вызвало необратимые изменения в их структуре. Пагубно-критическое развитие этих изменений остановить удалось, но обратить их вспять невозможно… Именно из-за этого, в стрессовые моменты я могу задыхаться. Да и не только в стрессовые моменты… В итоге Линда посоветовала мне: “Послушай Алиса, ты в любой ситуации должна оставаться спокойной и сосредоточенной. Тебе необходимо контролировать свои эмоции, хотя бы отчасти, и не давать им брать вверх на тобой. А иначе, в один прекрасный день, твои собственные легкие могут убить тебя.” Эти ее слова я запомнила надолго…Я задыхалась в том огромном гроте. И даже сейчас, когда мы с Марком, его тетей и его мамой, уже покинув грот, пробирались по сырому земляному туннелю, отдышка не покидала меня… Да и вообще, я еле ноги передвигала. Мне казалось, что буквально каждая мышца моего тела наполнена слабостью и болью. Настолько плохо в физическом плане, я еще наверное себя никогда не чувствовала… Кровь продолжала сочиться из моего носа. Изредка, когда на губах ее скапливалось очень уж много, я неловко утирала эту кровь рукавом… Рана на боку тоже болела, видать во всей этой суматохе я здорово потревожила ее. Я чувствовала, как бинты в том месте, пропитавшись кровью, сделались липкими…
Все эти события, произошедшие в гроте: мои волосы впитавшие демоническую силу; то, как я эти волосы использовала; контакт с полумесяцем — всё это не прошло для меня даром. Я была абсолютно обессилена, и наполнена различного рода болью… Но, зато на душе у меня теперь не было былой тяжести. Разговор с братом, в некоторой степени, исцелил мою душу. И те слова, что сказала мне мать Сары, также возымели свое действие… Внутри появилось странное чувство правильности всего происходящего. Появилась вера в то, что все это не просто так… Ну и, конечно же, я уже не столь мучилась по поводу убиенных мной людей. “Твои грехи отпущены.” так сказала мне эта женщина. “Смотри теперь не натвори новых!” Эти слова я тоже собиралась запомнить надолго.
Для меня, в моей нынешнем состоянии, было весьма мучительно, что туннель, хоть и не слишком круто, но все же шел в гору… Это создавало дополнительную нагрузку на ноги, которую я, наверное, почти и не ощутила бы, будь мое тело в норме, однако сейчас, такая нагрузка превращалась в настоящее испытание…
Глаза Марка — два живых синих огонька, а также Асху в его руке, совсем немного освещали туннель. Здесь было очень сыро, грязно, и пахло затхлостью, а также откуда-то издалека едва уловимо тянуло дымом… Я могла видеть земляные стены, и хлипкие гниющие деревянные укрепления, которые должны были предотвращать обвалы в этом туннеле. Под потолком тянулись обвисшие нити, те самые, которые раньше светились красным… Теперь они погасли, и как мне казалось, стали в самую малость толще, сделавшись похожими на старые темные телефонные провода…
— Мы должны ориентироваться по этим нитям. — Сказала Сара в самом начале пути, когда они еще светились. — Чуть позже, нити эти как бы войдут в стены, превратившись в узор очень похожий на сплетение вен, или же на разветвляющиеся вспышки молний. И опять-таки, мы должны будем следовать за этим узором.
Марк тогда кивнул, давая понять таким образом, что все понял, но не произнес и слова… Он и сейчас молчал….
Натужно дыша, я вновь осмотрела туннель… Это что-то вроде шахты, только рельс под ногами не хватает…