Плюш и Ко: не опуская рук

– Разумеется. Но ты особо не радуйся, это означает, что ты теперь постоянно будешь под прицелом. Слава, знаешь ли, может и кусаться. – Зум-Зум взяла разнос и встала в очередь. К тому моменту, как их обед был оплачен, глаза всех присутствующих в столовой пристально смотрели на них.

– Нас будут бить? Я готов – смотрел каратэ по телевизору! – хмыкнул Патрик.

– Нет. К концу дня они сочинят истории и будут в них верить. Когда мы с Гленом стали много времени проводить вместе, возможно, ты помнишь то время, тогда тоже болтали не весть что.

– Так я теперь буду героем сплетен? Что ж, для меня это ново, я готов попробовать. – Патрик улыбнулся Полин самой радостной улыбкой.

И конечно, для первого учебного дня события не думали заканчиваться. Зум-Зум оставили дежурить в классе, наверстать все ее пропуски. Она опрыскивала оконные цветы, когда в дверях появились Глен и Сидни, они бесцеремонно побросали сумки на учительский стол, встали перед ней в позу, словно поп-группа.

– Дежуришь? Отрабатываешь должок? – Сидни запрыгнула на парту, свои ноги она сложила по-турецки.

– Как видите. – отозвалась Зум-Зум, продолжая поливать цветы.

– Твоя мать написала заявление в полицию!? – голос Глена прозвучал очень резко.

– Возможно. Она уходила куда-то, но мне ничего не сказала.

– Теперь у Люка начались неприятности из-за тебя! – закричал Глен.

– Стоп! – от злости у Зум-Зум заиграла нижняя челюсть. – Из-за меня? Пояснишь?

– Сама не понимаешь? – заорала вдруг Сидни. – Ты думаешь, что без тебя у него приводов в полицию не было? Да он там появляется чаще, чем муха на навоз садиться! Еще одно заявление на него ситуацию не улучшает! Его могут арестовать, понимаешь? Сегодня же поговори с родителями! Пусть забирают заявление!

– Погоди минутку. – Зум-Зум поставила распылитель. – Он оскорблял меня весь вечер, замахнулся на меня вилкой, ударил по лицу. Так почему меня должно заботить состояние Люка? Хочешь секрет открою? Да ни хрена не должно! Он аморальный ублюдок, наркоман и психопат! Ты его еще и выгораживаешь с таким синяком под глазом?

– Это было случайно. – Сидни прикрыла припухлую скулу, так же старательно замазанную тональным кремом, как и у Полин.

– Все прошлые разы тоже случайны? – хрипела Зум-Зум от злости. – Сидни, ты запомни этот момент, пожалуйста, и вспомни его, когда он случайно тебя молотком приложит или челюсть выбьет. Люку за решеткой самое место. Ты знаешь это лучше всех. После всех тех случаев, о которых ты мне рассказывала, ты его выгораживаешь, а меня пытаешься пристыдить? В тебе я разочарована.

– Что? – вылупилась Сидни на Зум-Зум.

– Ты мне понравилась. Я подумала: «какая интересная, живая, взрослая девушка!». Каким-то задним местом я даже решила походить на тебя, пока не прозрела. Ты просто нянька для пьяницы. Взрослости в тебе ни на грамм! Ты жертва, и тебя твое состояние устраивает. Если это будет не Люк, то ты обязательно найдешь себе такого же колдыря, и будешь мучиться уже с ним. Учила меня, советы давала, как жить правильно. А об тебя ноги вытирают все, кому ни лень!

– Ты границы потеряла? – Глен встал между девушками.

– А ты? Бравый, не ржавый! Хорошо сейчас заступаешься, пятерка с плюсом! А на ужине почему не заступился? Хлеб жевал? Нет, ты зассал. И убежал самый первый. И самое страшное, что ты не обкуренного Люка испугался, ты побоялся, что Патриция снова пилить начнет, если ты хоть слово в мою защиту скажешь. Защитничек. Мамкин юбошник!

– Ты могла бы его не приглашать, – начал Глен.

– Могла бы. Тут мой косяк. Мне вообще никого из вас приглашать не стоило. С тех пор, как вы появились в моей жизни, я говно разгребать не успеваю! Хватит! Вы мне надоели! – зарычала Зум-Зум. – Каждый из вас болен на всю голову, и вы перекладываете с больной головы на здоровую. Я была просто толстая. У меня голова была забита уроками, косметикой и прочей шелухой. Теперь я изгой с катастрофической неуспеваемостью! Из-за вас!

– А это уже твоя вина. Кто тебе не давал…– снова начал Глен.

– Заткнись, заголяшка! – огрызнулась Полин. – Я с вами ничего общего иметь не хочу. Вы неудачники по жизни, и неудачниками делаете других. Ваши болезни, как чума, расползается во все стороны. Слишком много времени ушло у меня на то, чтобы понять простую вещь – лучше я буду одна, чем с вами. Я вас всех ненавижу. Впредь предлагаю делать вид, что мы не знакомы. Давайте не будем больше разговаривать, я вас умоляю.

– Что? – взвизгнул Глен. – Вот так ты видишь ситуацию?

– Приветик! – в класс ворвался Патрик. – Ох, у вас собрание? Я могу тебя подождать.

– А, это ты… – протянул Глен.

– Точниссимо! Это я. – улыбался Патрик.

– Напомни, как тебя зовут? – от негодования кожа Глена покрылась мурашками.

– Снова? Мы с тобой в этом году уже раза три знакомились. Попробуй рыбий жир, говорят для памяти хорошо. – Патрик встряхнул своими черными кудрями. – Солнце мое, нам бы поторопиться, если выйдем сейчас, то до сеанса успеем попкорн купить.

– Тогда бежим! – Зум-Зум подхватила свою сумку, и они помчались прочь от ненавистной парочки.

– Слушай, Патрик, ты так вовремя! Я такого им наговорила! Я совершенно не собиралась кричать на них, или ругаться. Оно само вырвалось, я не ожидала… – скороговоркой тараторила Полин, когда они спускались по лестнице. – Словно с цепи сорвалась.

– Ага, я как зашел, сразу заметил, что они покусанные.

– Лишь бы в ответ не покусали. – улыбнулась Зум-Зум. – А мы правда в кино пойдем, или это был предлог, чтобы меня увести?

– На такие серьезные темы я никогда не шучу. Кино – это как выступление президента – пропускать нельзя! – Патрик вынул из кармана два билета на новый фильм про пришельцев.

Глава 3

По обыкновению, после занятия парни наперебой вели свои ребячливые разговоры, выстроившись вдоль стен, они выхватывали из спортивных сумок вещи, наспех их натягивали и говорили, говорили, говорили. Глен, сидя на полу, стягивал черные гетры и, не задумываясь, уставился в одну точку.

– Эй, Глен, мне льстит твое внимание к моей заднице, но не мог бы ты это делать не так откровенно! – вдруг буркнул один из них.

– Извини. Я задумался. – отозвался Глен. Он наскоро протиснул голову в серый свитер.

– Он сегодня не в себе. – промычал темнокожий Майк. – Я его окликнул, а он даже не слышит.

– Ты что-то хотел? – мрачно спросил Глен.

– Уже ничего. – хмыкнул Майк, накинул ремень сумки на плечо и припеваючи вышел из танцевального зала.

Когда Глен окликнул его на улице, тот не на шутку испугался.