По дороге могущества. Книга вторая: Лимрак.

Повисла зловещая тишина, не прерываемая даже стрёкотом насекомых. Стена корней вокруг поляны стала опадать, увядая прямо на глазах, а самого павшего Пастухара медленно оплели вьюны, которые мгновенно зацвели белыми цветками. Да и сама поляна, словно отдавая дань погибшему древню, воспряла к жизни, распуская листья и плоды.

Вытерев со лба пот, я бросился к Вильяру и вложил ему в руки зелье лечение, а потом подбежал к хрипящему Лютеру, доставая ещё одну. Хорошо хоть сумку с зельями я догадался захватить! А вот если бы и её не было?

Не было... вот же я тупица! У меня же были боевые зелья! Одной сферы жидкого огня хватило бы за глаза! Чёрт... ладно, битва уже завершена, мы победили, так что нечего сокрушаться понапрасну.

Маг с жадностью припал к горлышку склянки и, кашляя и расплескивая драгоценные капли, выпил всё до дна. А потом, цепляясь за меня пальцами, зарычал:

– У тебя есть ещё?!

– Да-да, есть!

– Тогда вытащи из меня эти занозы и залей раны! Нужно… кх-ха!... остановить кровотечение!

Я вытащил ещё одну колбу.

– Сначала выпей обезболивающее.
– Я обернулся и с тревогой посмотрел на пошатывающегося Тэка, который держась за грудь и живот, брёл к нам.
– Вил, лучше лежи на месте!

Он сплюнул.

– Я в норме. Броня спасла, раны не очень глубокие.
– Он рухнул рядом с нами на колени и принялся осматривать повреждения Лютера.
– Щас подлатаем…

Перевязав Лютера, а следом за ним и обработав Вильяра, мы устало сидели на земле и смотрели на побеждённого древесного великана.

– Кто-нибудь знает, что он такое?
– я повернул голову к товарищам.

Вил покачал головой.

– Не слыхал о таких.

– Я знаю, - мрачно буркнул Лютер, - это дерево, за которое мне дали всего половину униаров, потому что вторую половину захапал себе ты, Саргон!

Я удивлённо покосился на него.

– Ты это о чём?

– О том! Это Мой удар был финальным! Но из-за твоего одновременного удара дриар решил, что это была совместная победа! Ты забрал моё убийство! Вот кто просил, а? Нахрена мы вообще тебя с собой взяли?!

– Заткнись, Лют!
– огрызнулся Вильяр.
– Не будь с нами Сара, мы бы сейчас удобрением стали! Так что захлопнись.

Маг засопел, но замолчал. Я же прикрыл глаза, сосчитал про себя до десяти и медленно выпустил скопившийся в груди воздух. Кажется, полегчало.

– Что будем делать?
– я повертел головой, осматриваясь.
– Поход на волков, думаю, откладывается.

– Это верно.
– Тэк с трудом поднялся на ноги и подошел к Пастухару. Взявшись рукой за торчащие корни и проверив их на прочность, он сказал: - Думаю, стоит попробовать утащить его в город. Наверняка в нём может быть что-то полезное для магов и алхимиков. У меня с собой есть верёвка, так что обстругаем лишнее и обвяжем его. Думаю, силёнок у нас с тобой, Сар, на одно деревце должно хватить.

Я встал и задумчиво обошел древня.

– Да, наверное, ты прав. В любом случае, не попробуем - не узнаем.

И мы принялись за дело. На то, чтобы обрубить все мешающие ветки и корни, у нас ушло несколько часов, так что в обратный путь мы выдвинулись уже ближе к вечеру. Обвязавшись верёвками, мы с Вилом с трудом волокли дерево, а хромающий Лютер шел впереди и выбирал наиболее удобный маршрут.

– Эй, Вил, - я, пыхтя, покосился на друга, - а что там была за фигня с белочкой?

– А, ниче особенного, - он поправил верёвку.
– Мне мастер Вейгард по выживанию и следопытству сказал, что есть существа, которые не нападают, если не проявлять к ним агрессии. Вот и решил попробовать.

У меня вырвался смешок.

– О да, учитывая, что мы уже убили овец этого Пастухара, ты очень вовремя решил не проявлять агрессию!

– Угу. Потом уже сообразил.

– Вижу Пепелку!
– раздался крик Лютера.
– Немного осталось, так что поднажмите!

– Вот сам впрягись и поднажми, - проворчал я, но всё же постарался ускорится.

И вскоре лес действительно расступился и мы вышли к опалённой заходящим солнцем деревне. Свернув на дорогу, тащить дерево стало намного легче, поэтому дальнейший путь протекал довольно бодро. А когда показались первые жители, мы уже с улыбками предвкушали их удивлённые выкрики и поздравление нас, родимых, с очередной победой.

Но этого почему-то не произошло.

Мы волокли Пастухара по улицам, а пепелчане молча расступались, освобождая нам дорогу, и также молча шли следом, не сводя глаз с мёртвого древня. Не было ни криков, ни воплей, ни поздравлений. Всё вокруг просто замолкали при нашем приближении, а потом присоединялись к жуткой процессии, что тянулась позади. И когда мы прошли ворота Рэйтерфола, ничего не изменилось - помрачневшая стража без единого слова пропустила нас внутрь, а один из них побежал в сторону баронской канцелярии, к которой мы и направились. И едва мы подтащили древесного монстра к её воротам, как из них вышел капитан Водлар в сопровождении помощников и направился к нам.

Окинув задумчивым взглядом труп Пастухара, он посмотрел на нас и сухо поинтересовался:

– Ваша работа?

“Что-то не так,” - подумал я, скользя глазами по столпившейся вокруг молчаливой толпе и не спеша отвечать.

Но Лютер вдруг ляпнул, гордо выпятив грудь:

– Так точно! Наша. Завалили его недалеко от города.

Дёрнув щекой, я сцепил зубы и напрягся, ожидая реакции капитана.

– Ясно.
– Водлар глубоко вздохнул и отдал распоряжения своим помощникам.
– Отправьте посла к барону и пошлите за Вейгардом. Передайте, что у нас здесь мёртвый Пастухар.
– Он повернул голову к нам и его мрачный взгляд не сулил абсолютно ничего хорошего.
– Это залёт, парни. Вы чертовски крупно облажались.

Глава 13. Часть 3.

***

Мы стояли, привалившись к стене баронской канцелярии, и наблюдали за тем, как подошедший следопыт по имени Вейгард, которого капитан почему-то называл просто Вегой, деловито обходил древесный труп. Наконец он остановился, скинул на землю свою кожанку и, закатав рукава рубахи, вытащил из поясной петли большой топор и ловко забрался на Пастухара. Бродя среди обломков ветвей, он зачем-то стучал по коре ногой и внимательно прислушивался к глухим отзвукам. И когда нужное место всё же было найдено, Вега поправил свой утеплённый кожаный чепчик, поплевал на ладони и взялся за топор.

Я наблюдал за его работой краем глаза, обращая внимание больше на лица окружающих нас людей, на обрывки долетающих фраз и напряжение в позе капитана. Что именно его так беспокоит? В чём мы облажались? Этого Пастухара нельзя было убивать? Если так, то хоть табличку бы на нём повесили что ли. Или дело в другом? И почему нам, шхайрат их всех дери, ничего не объясняют?! Водлар так вообще велел заткнуться и просто стоять.

Я закрыл глаза и глубоко вздохнул. Ничего, думаю, долго томиться в неведении нам не придётся и всё вскоре разрешится. Вопрос лишь в том, в нашу ли пользу?