По лезвию грани

— Я могу просто забрать деньги, — сказала Миранда.

— Я отрежу тебе руку прежде, чем ты прикоснешься к ним, — сказала Софи. Ее глаза были ледяными. Миранда посмотрела на нее и сделала маленький шаг назад.

Шесть дублонов.

— Как только я перестану бросать монеты, мое предложение заплатить за твою информацию аннулируется, — сказала Шарлотта. — Лучше решись.

Семь.

Она долго держала восьмой дублон между пальцами. Миранда глубоко вздохнула. Монета звякнула о другие монеты на столе.

Шарлотта вздохнула.

— Хорошо! — Миранда пожала плечами. — Я тебе скажу. Сначала деньги.

Шарлотта позволила ей смахнуть золото со стола.

— Он приходит, трахается, уходит. Если вы ищете государственную тайну, он не делится.

— Расскажи мне о его привычках. Что ему нравится?

Миранда села на кровать.

— Ничего слишком извращенного. Ему нравится чувствовать, что ты принадлежишь ему. Иногда он заставляет меня ползти к нему и умолять трахнуть меня. Мне все равно… лишь бы платил. У него пунктик насчет того, что все женщины — тайные шлюхи. Иногда он заставляет меня одеваться в красивый чопорный наряд, вечернее платье, с цветами в волосах, все такое, и отсасывать ему. Я думаю, он получает удовольствие от этого извращения.

— Ты знаешь, что у тебя «Портовая гниль»?

Миранда поморщилась.

— Знаю. Чертовы солдаты. Я уже приняла лекарство.

* * *

ПОСЛЕ надушенного воздуха Дворца наслаждений холодный ночной бриз казался освежающим. Шарлотта и Софи шли по улице. Шарлотта шла быстро. К сожалению, самое близкое место, где они могли оставить фаэтон, находилось в пяти минутах ходьбы, а район был совсем не безопасным. На всякий случай они оставили собаку привязанной к машине.

— Заставлять ее ползти к нему — это тошно, — сказала Софи.

— Бреннан любит унижать женщин. Ему также нравится чувствовать себя сильным.

— Зачем нам было это знать?

— Потому что он проверят слова Ричарда, а это значит, что он не полностью поверил в нашу историю. Анжелия игнорирует его в пользу Маэдока. Он будет искать способы наказать Анжелию и, возможно, заменить ее. Может наступить время, когда мне придется отвлечь его.

Софи задумалась.

— Вот так просто?

— Бреннан жаждет власти, а я в его вкусе: высокая и светловолосая.

Они свернули на стоянку фаэтонов. Двое мужчин преградили им путь. Тот, что повыше, сверкнул ножом.

— Деньги. На базу.

Хорошая тактика. Дворец должен был обеспечивать безопасность, потому что ограбленные посетители плохо влияли на бизнес. Значит, кто-то там либо заметил, что они рано ушли, и предположил, что они ищут информацию, а не удовольствия, либо Миранда подняла тревогу. Скорее всего, первый вариант — хозяйка бросила на них острый взгляд, когда они уходили, а Миранде слишком хорошо заплатили, чтобы болтать. Теперь их отпугивали, на случай, если у них возникнут какие-то мысли о возвращении.

— Деньги, корова ты этакая! — Мужчина поднял нож.

— Можно? — спросила Софи. — Пожалуйста?

— Уходите, или она убьет вас, — сказала Шарлотта.

— Как хочешь, шлюха. — Мужчина дернулся и ахнул, когда его рука соскользнула с тела и упала на тротуар. Его рот широко раскрылся в ужасе, готовясь закричать. Ему так и не удалось ничего сделать. Софи пронеслась мимо него, и он рухнул на землю. Другой бандит попятился, подняв руки вверх, и скрылся в ночи.

Софи вытащила тряпку из туники и вытерла кровь с клинка.

Шарлотта посмотрела на тело, лежащее на земле. Он был поврежден сверх ее умения. Ребенок только что оборвал жизнь этого человека и, казалось, совершенно не беспокоился об этом.

— Пойдем. — Шарлотта направилась к их машине. — Тебе нравится убивать, Софи?

— Мне нравятся тени, — сказала Софи.

— Тени?

В фаэтоне волкодав лизнул ей руку. Шарлотта впустила его на заднее сиденье, и они сели в машину. Софи завела фаэтон, и они покатили в ночь.

— Я иду по пути молниеносного клинка. Воин, балансирующий между светом и тьмой. Это трудно объяснить.

— Я была бы тебе очень признательна, если бы ты все-таки попыталась.

Софи нахмурилась, ее профиль, освещенный золотистым светом приборной панели, четко вырисовывался на фоне ночи снаружи.

— Смерть не имеет значения. Единственное, что имеет значение — это момент принятия решения. Мой путь — это линия. Путь моего противника — это другая линия. В тот миг, когда мы встречаемся, мы навсегда меняемся. Мы оба можем уйти, или моя линия, или его линия может закончиться, но на короткое время мы существуем в одном и том же пространстве на грани действия, и это пространство полно возможностей. Это момент, в котором я действительно живу. Он короткий. Он всегда такой короткий.

Перед Шарлоттой промелькнуло старое воспоминание. Ей было шестнадцать, она посещала танцы во время саммита с другим колледжем, и когда она стояла там, болтая со своими друзьями, она увидела мальчика постарше, который смотрел на нее с другого конца зала. Она увидела восхищение в его глазах. В тот краткий миг, когда их взгляды встретились, перед ней промелькнуло множество возможностей: он мог подойти, он мог поговорить с ней, могло быть начало чего-то… Это было сладкое волнение, немного пугающее, но волнующее. Но Софи нашла его в бою и пристрастилась к нему. Как вообще возможно начать исправлять что-то подобное?

— Какой следующий шаг? — спросила Софи.

— Следующий шаг — подготовка к свадьбе Великого тана. Нам нужно собрать вещи и уехать через три дня. Нам понадобится по крайней мере день, чтобы добраться туда, и мы должны быть уверены, что не прибудем слишком рано или слишком поздно. Ты полюбишь Пьер де Риви. Я впервые увидела его, когда была в твоем возрасте, и это прекрасный замок. Мы поедем на свадьбу, где я привлеку внимание Бреннана и найду способ связать Охотника и Маэдока. — Она не совсем понимала, как это сделать.

При мысли о свадьбе ей стало не по себе. Тревога сжала ее сердце в холодный кулак. Что, если что-то случится с ней или с Ричардом? Это была не игра. Если они споткнутся, Бреннан убьет их.

Шарлотта поняла, что не хочет этого. Она боялась. Ей хотелось сбежать с Ричардом в лесную хижину и притвориться, что ничего этого не было. Предвкушение того, что она собирается сделать, давило на нее, как тяжелая ноша. Она хотела сбежать.

— Там будет Паук, — сказала Софи. — На свадьбе.

— Там ты не убьешь его.