По морям, по волнам

Ещё через двое суток, благоустроенная стоянка напоминала деревню. Вокруг прямо под ногами сновали куры, доносился лай собак, и слышался крик сумасшедшего петуха, встречающего свой собственный рассвет, каждые полчаса.

Станислав в подзорную трубу грустно рассматривал эту суету. Вокруг наспех сооруженных шалашей, обмазанных глиной, хаотически перемещались взявшиеся ниоткуда люди. Они сверкали разукрашенными голыми телами, и Станислав подумал о том, что молодой девушке, находящейся на корабле, не стоит наблюдать представленные во всем разнообразии мужские достоинства.

Торговцы с обеих сторон демонстрировали свои товары прямо на земле. Получился пёстрый ковёр несуразно наваленных вещей. Но и обладатели этих богатств, и покупатели, не обращая внимания на разный цвет кожи и внешний вид, одинаково радостно теснились, отчаянно спорили, болтали и размахивали руками. Чего только здесь ни обменивалось! Станислав был не то что удивлен, он поразился размерам импровизированного рынка, организованного за несколько суток совместного ведения хозяйства! Продавалась крупная речная рыба, уже прокопчённая на костре и насаженная на короткие палки; тут же подвяливалась и распространяла запахи тухлятины якобы свежая рыба. На земле валялись тюки тканей, изъятых со сгоревшего корабля, которые пытались поменять на морской жемчуг чудесного розового и голубого цветов. Среди этих ярких пятен мелькали куры, бегающие и сидящие в плетёных корзинах. Лежали собранные в ближайших джунглях фрукты, лесные орехи и другие неведомые плоды. С веревок свисали выпотрошенные ящерицы и крысы. Продавалась какая-то глиняная посуда, металлические иголки, порох, клизмы, парусиновые туфли, невесть откуда взявшиеся, детские пелёнки и пальмовое вино, разлитое в выдолбленные тыквы. За всем этим безобразием важно наблюдал Акула Боб и неизвестный темнокожий, в голубой шёлковой набедренной повязке да охотничьей шляпе с фазановым пером!

***

Из дневника Полины.

Весь вечер я шила себе костюм. Придумала широкие юбку-штаны, которые сшила из подола платья, разрезав его на четыре части и сшив по краям. Получилась юбка, но можно ходить в ней как в мужских широких штанах. По-другому было бы неудобно. И ещё, рискнув, я подрезала их. Теперь целиком виден башмак, и даже часть лодыжек. На такой конфуз долго не решалась. Но строгий Боб сказал, что на острове по-другому мне не бывать.

Утро только наступало. Облачка цвета розового шёлка с маленькими белыми кружавчиками висели над морем. Я спустилась в лодку. На охоту в первый раз уходили мои знакомцы. Возглавлял поход хмурый с похмелья Теодор.

Горы обволакивал и скрывал туман, а на траве ещё не высохла роса. Семь аборигенов и семь полуодетых загорелых пиратов шагали гуськом. Я стояла на холмике и махала им вслед. Наконец, они свернули на узкую извилистую тропинку, что вела в сторону гор и исчезли из виду.

Мистер Грейсток предпринял очередную попытку общения с предводителем аборигенов. Того звали Роном. Это имя он сообщил ещё при первой своей встрече. Вождь и его воины приплыли с северных островов. По его словам, они прибыли убивать огромную птицу, которая прилетает на их остров и уносит скот, и даже людей. Палочкой на песке Рон нарисовал… Птеродактиля!

Зачем мой благодетель приплыл сюда, я так и не выяснила. Но Джейкоб, имеющий маленький пухлый живот, и совсем не похожий на скелет, шепнул мне, что нас послала сама Её Величество, за несметными сокровищами!

После полудня меня выманили из палатки громкие крики и смех!

Подойдя к торговым рядам, я увидела небольшое собрание. Три или четыре матроса с галеона и столько же темнокожих пришельцев бурно выражали радость и куда-то показывали, тыкая пальцем!

— Что там? — спросила я, стараясь говорить как можно громче.

— Тут зверь, мисс, — я посмотрела на частокол.

— Мисс, дайте мне сачок. — Сказал один из ловцов.

— А какого зверя вы там нашли? — спросила я.

— Крыса, мисс. Она сидит на частоколе. Дикари поймали её и хотят съесть. Говорят, такое мясо очень сладкое и вкусное!

С этими словами он взял сачок и пошёл с ним к ограде. Тут столпились люди, они все разом кричали, как лучше достать зверька.

— Где он?

— Вон там, мисс, наверху.

Я тоже подошла к самому забору и подняла голову. Перед моим лицом сидела крыса — шёрстка полосато-серая, с чёрной линией на рёбрах, а опирался зверёк только на одну лапку. Вторая, нелепо вывернутая, висела вдоль забора. Хвост длинный, лысый и в поперечных полосках. В передних лапках крыса держала ветку и злобно пища, показывала зубы! Я протянула руки. Крыска из последних сил изогнулась и прыгнула на меня.

***

Без особых проблем были налажены дипломатические отношения.

Сборная команда первопроходцев, состоящая из семи рослых аборигенов и семи отчаянных пиратов, ушла вглубь острова. Задачи туземцев и естествоиспытателей, несмотря на различия, в целом, совпадали. Где-то скрывался монстр, не первый год терроризирующий население окружающих остров, и там же в глубине заповедного леса, росло чудесное живое дерево.

Уходить от понятного и открытого берега в чащу, кишащую дикими тварями, без проводников, было верхом авантюризма; при этом охота на монстра, без огнестрельного оружия, выглядела изощрённым способом самоубийства.

Несмотря на языковой барьер, вечер в уютном кругу тлеющих углей, с кусочками, нанизанного на острые колышки, мяса и виски, напополам с пальмовым вином, прошёл в тёплой и дружественной обстановке.

— А он большой? — спрашивал Ден, разводя руки пошире.

— Ва? Большой? — вскрикивал Огг, — очень!

— Вот какой! — тут же добавлял он, шлепая себя по животу.

— Однажды, мой отец ходил по лесу, — объяснил Огг, после выпитого напитка. Сидящие рядом белокожие внимательно его слушали. — Потом увидел летуна. Все побежали очень, но он схватил бывшего друга моего отца, а отбить его воины не сумели.

— А я тебе не верю! — говорил в ответ Оггу — Гог!

— Это же было тогда, когда твой отец ходил за рыбой и не смог поймать ни одной, хотя у него была верёвка! Он увидел Ва и убежал! А бывший друг твоего отца остался, и его унёс летающий змей!

— А ты тогда гадил за спиной своей матери, — отвечал ему Огг. А белокожие всё внимательно их слушали, поблескивая весёлыми огоньками глаз в свете угасающего костра.

Тени двоились и троились, крылатый змей летал над миром, мясо источало кровь, и белоснежные крепкие зубы двух рас дробили попадавшиеся хрящи. Два вождя планировали свой поход.

***

Охотники предполагали, что такой крупный зверь может жить только на холмах, или на горе. Чтобы относительно безопасно идти к центральной части острова, решили придерживаться реки. Обойти её через мангровые заросли было невозможно. Поэтому решили перебраться на другую сторону в несколько заходов на лодке, похожей на перезрелый и подгнивший банан. Для перемещения по острову выбрали плавсредство, которому уже не суждено было вернуться в море. Сделали его, вероятно, лет сто назад, и напоминало оно решето. Как вообще сумели доплыть по морю на таком ветхом антиквариате — навсегда осталось тайной.

Веслом аборигены орудовали ловко, но имели при этом с утра такой вид, словно их вот-вот хватит удар. Ден, взялся вычерпывать воду и быстро понял причину хмурого настроя чернокожих друзей. Вооружённые двумя половинками кокоса, люди не успевали осушать быстро затопляемое каноэ.

Когда пираты, наконец, спустились к реке по скользким каменным, гладким от воды естественным ступеням — лодка ещё не вернулась назад. Пока Гог, Огг и ещё какой-то богатырь кричали флегматичному воину, чтобы он немедленно грёб назад, Теодор и Боб сели на камни, передохнуть.