По обе стороны реки

Неожиданная встреча с Пузырём заставила Рыкова вновь вспомнить о винтовке, которой отводилась весьма важная роль в его замысле. Правда, предварительно требовалось оснастить её глушителем, который, как известно, в охотничьих магазинах не продавался, и ему оставалось только попробовать изготовить его самому. Конструкция, которую Рыков выбрал, была предельно проста: две разного диаметра стальных трубки длиной сантиметров 35–40 каждая, вставлялись одна в другую с небольшим зазором между стенками. При этом более тонкая предварительно обматывалась стекловатой, обычно использовавшейся в строительстве для утепления. Эта прослойка выполняла одновременно две функции — гасила пламя, а заодно и звук вылетавших из ствола и резко расширявшихся газов. Внутри же тонкой трубки, снабженной множеством небольших отверстий, были вставлены резиновые шайбы, изготовленные из микропорки, взятой с подметок старых ботинок. В центре каждой из шайб был сделан крестообразный разрез. Шайбы эти должны были погасить скорость пули, что тоже заметно влияло на шум от выстрела. Во всяком случае, как утверждал много лет назад его инструктор по стрелковому вооружению, в теории все было именно так. Был, правда, у подобных самоделок один существенный недостаток — после нескольких выстрелов они попросту разваливались. Поэтому он решил сделать сразу два глушителя — один нужен был для подтверждения теоретических выкладок, а второй, — в случае успешных испытаний, — непосредственно для выполнения задуманной акции…

* * *

— Леонид Альбертович, а я вас по всей деревне ищу! — обнаружив Рыкова в сарайчике за домом, возбужденно затараторил Сергей. — Я же влез в комп Хабеловского помощника!

Рыков, возившийся возле небольшого самодельного верстачка, отложил в сторону ножовку и обернулся к Ломову:

— Отдышись вначале! И говори потише — ни к чему чтобы вся деревня слышала! А теперь излагай…

— План! — оглянувшись по сторонам, таинственным шепотом доложил юноша. — Я у него план действий нашел! Ну, что они дальше делать собираются!

— План, говоришь? — заинтересованно посмотрел на него Рыков. — Надеюсь, ты его скачал?

— Обижаете! — укоризненно отозвался Сергей. — И скачал, и уже распечатал!

Он достал из заднего кармана джинсов сложенный вдвое, изрядно помятый листок и протянул его Рыкову. Тот развернул листок и пробежал глазами отпечатанный мелким шрифтом текст:

— Это всё?

Вопросительно взглянул на Ломова и перевернул листок другой стороной:

— А, вижу…

Дочитав текст до конца, Рыков достал из кармана зажигалку и сжег листок.

— Ну, в принципе, ничего необычного! Я примерно этого и ожидал!

— Как это — ничего? — удивился юноша. — Вы же сами прочитали — они сейчас уничтожат все документы во всех архивах, а после заявят, что это была фальшивка!

— Так я же и говорю — ничего необычного, — спокойно повторил Рыков, — стандартная «зачистка»… А ты чего ожидал? Что они побегут в прокуратуру с повинной?

— Но у нас же ничего, кроме копий этих документов, больше нет! Чем мы потом докажем, что не выдумали всё?

Рыков усмехнулся:

— А зачем нам вообще что-то кому-то доказывать? Это уж власти пусть сами решают, заниматься им Пузырёвым или нет! Важно, что теперь он «под колпаком», просекаешь? И любое его действие сразу будет обрастать уже новыми свидетелями! А дальше? Ему что — их тоже зачищать? Нет, брат, теперь он увяз по самые, как говорится, «не балуй»!

Он удовлетворенно рассмеялся, но тут же снова принял серьезный вид:

— А мы, сейчас еще в этот костерок керосину добавим, чтобы ему жизнь малиной не казалась! Ты, вот что — закинь-ка в Сеть этот план!

Ломов восхищенно взглянул на него и помчался выполнять поручение, а Рыков вернулся к верстаку, осмотрел уже приготовленные обрезки стальных трубок, отложил их в сторону и пошарил взглядом вокруг: «Так, теперь резиновые шайбы… Где-то тут были старые подошвы от обуви…» В сарае он провозился до вечера, и лишь когда солнце уже заметно склонилось к горизонту, обтёр чистой тряпкой два полностью готовых глушителя, еще раз заглянул внутрь каждого из них, заверну в оторванный от старой рубашки рукав и сунул получившийся свёрток за пояс брюк. Оставалось их испытать…

* * *

— Почему не позвонил? — голос Хабелова звучал властно и уверенно, — Решил, мол, всё, спёкся наш депутат? Зря надеешься! С этими фальшивками я разберусь быстро, а тебе со мной еще работать и работать! Если, конечно, будешь правильно себя вести…

— Что вы, Реваз Георгиевич, — испуганно залебезил губернатор, — у меня такого и в мыслях не было! А не звонил… Так ведь мы, вроде, обо всём договорились! Или что-то изменилось?

— Ничего не изменилось! С какой еще стати что-то должно было поменяться? — недовольно отозвался Хабелов. — И чтобы к моему приезду приготовил документы на оба участка! Как там, кстати — местных уже переселили из этого Щукино?…

Немного помолчав, добавил:

— И про катер не забудь!

Как только он положил трубку, Смирнов тут же приказал секретарше срочно разыскать Кондрашова. Несколько минут спустя она уже соединила его с начальником стройки.

— Слушай, Иваныч… — мягким, просительным тоном начал губернатор, — Мы сколько лет уже вместе работаем? Тридцать? Ну, так кончай бузить!

— Бузить? — удивился Кондрашов, — Ты это о Хабелове, что ли?

— О нем, родимом, о ком еще! — с досадой отозвался Смирнов. — Он-то сейчас отбрехается от всех этих «наездов», а после на нас отыграется! Еще, глядишь, и на бабки выставит! В общем, как хочешь, а деревней этой заниматься нужно!

— А чего это ты вдруг задергался? Хабелов звонил, что ли?

— Звонил… — подтвердил губернатор, — только что… Напомнил, что в четверг приезжает. А заодно предупредил, что сам поедет проверять, как идет стройка в Щукино!

— Ладно, не напрягай, дай подумать!..

Собеседник умолк, а губернатор терпеливо ждал, прижав трубку к уху. Наконец, трубка ожила вновь:

— В общем, сегодня у нас вторник? А приедет он, значит, в четверг… Так ты мне на завтра присылай своих сапёров, и пусть они там покопаются по полной, дня на три-четыре! А Хабелову скажем, что рвануло в понедельник. Мол, пока разобрались, пока сапёров вызвали… Ну, и эти, МЧС-овцы пусть тоже не молчат, навешают ему на уши! Уловил мысль?

— Уловил! — с заметным облегчением отозвался губернатор. — Молодец, Иваныч! Я знал, что ты что-нибудь придумаешь! А уж потом и стройку нагонишь, и Хабелов останется доволен, верно?

— Нагоним, конечно, нагоним… — согласился Кондрашов.

Однако какие-то едва уловимые интонации в его голосе вызвали у губернатора смутные подозрения. И эти подозрения тут же обрели реальные очертания.

— Только тебе придется немного добавить! — после секундной паузы закончил свою мысль Кондрашов.

— Что значит добавить?! Совесть-то поимей! Ты и без того уже вдвое смету превысил! — возмутился Смирнов.

— Ну, начнем с того, что смета была вдвое завышена уже при её составлении! — спокойно заметил Кондрашов. — Тебе напомнить, по чьей просьбе? А сейчас, кстати, я вовсе и не предлагаю её превышать — не дай бог этот твой Хабелов попросит кого-нибудь из своих знакомых её проверить! Открутят и тебе, и мне… Я думаю просто нужно пересмотреть наши прежние договоренности! Ну, ты понимаешь, в каком плане…