По одному пути

Эльф насупился и решил пояснить:

— Он младше меня.

— И что? — спокойно сказала она.

— Ведёт себя так, словно прожил не одну тысячу лет!

— Ну и что?

— И со мной разговаривает, как с младенцем каким-то!

— И? — всё с тем же убийственным спокойствием поинтересовалась Пантидера. — А до меня домогается моя учительница, но я терплю, хотя мне это и не нравится. К тому же она хорошо знает свое дело, и я многому у неё научилась. И раз ты старше, то должен вести себя соответствующе. Иногда и взрослому есть чему поучиться у ребенка.

Ситроен тяжело засопел, но ничего не сказал, а затем и вовсе кивнул.

— Извини, — неожиданно сказал он.

— За что ты извиняешься? — неподдельно удивилась целительница.

— За свое поведение.

— Передо мной?

— Перед тобой. Мужчина не должен жаловаться, тем более маленькой девочке.

— По-моему, извиняться надо передо только перед Асаном…

Блондин нехотя кивнул и с явной неохотой повернулся к человеку. Ситроен примирительно поцеловал Асана, и в этот момент они были похожи на супружескую пару. Правда, через полгода они ей и стали…

На этот раз Пантидера проснулась в полдень.

Вальдер обнаружился сидящим рядом с лежанкой. В руках у него была какая-то уже ощипанная птица и нож. Девушка осторожно приподнялась на локтях, а затем и вовсе села. Самочувствие заметно улучшилось.

Мужчина, услышав шорох, оглянулся на неё и доброжелательно улыбнулся.

— Привет. Как ты себя чувствуешь? — спросил он, внимательно оглядывая ее.

— Лучше, чем утром, — потянувшись, призналась целительница. Она встретилась с его взглядом и застыла.
–

Ты что, не спал?

— Нет, — не сразу, но всё же ответил Вальдер, пряча от неё красные глаза.

— Может, тоже поспишь?

— Нет, — твердо сказал он, и Пантидера не стала настаивать. В конце концов, это его дело. Будет потом опять спать, куда-нибудь уткнувшись лбом.

— Ты куда? — обеспокоенно спросил он, заметив, что девушка поднимается и уходит.

— К речке. Мыться. — не оборачиваясь, ответила она.

— Будь осторожней. Если что — кричи.

Дойдя до речки, Пантидера в задумчивости уселась на берегу.

«Он видел мое тело, но ничего не спрашивают, — думала она глядя на него и течение воды. Девушке почему-то не очень верилось в его тактичность. — Даже подозрительно как-то».

Она решила не углубляться в размышление и приступила к умыванию. Вода была такой же холодной, как и вчера, но бодрила хорошо. Сначала ей даже захотелось искупаться, но, подумав последствиях, которые недавно перенесла, передумала. Болеть двуликой категорически не понравилось.

Когда Пантидера возвращалась к костру, ее посетила странное знакомое ощущение. Вот только чем оно было вызвано — понять не получалось.

Вальдер уже разделал птицу и, насадив ее части тела на заточные ветки, жарил на огне. Целительница остановилась в паре шагов от мужчины, стараясь как можно незаметнее прислушиваться.

— Ты долго, — заметил оборотень, но Пантидера не ответила, а в следующее мгновение резко дернула мужчину на себя, увлекая на землю, подальше от засвистевших в воздухе посеребренных болтов. Они скатились за валун, что находился рядом с костром, за которым была удобная ложбинка. Там у нападавших было меньше шансов задеть кого-нибудь из них. Когда обстрел прекратился, из густых кустов к костру вышли четверо человеческих мужчин, а вслед за ними фигура в балахоне.

«Монах!» — мелькнула в голове испуганные мысли, и целительница сильнее вжалась в лежащего под ней напарника.

— Выходи, оборотень! — раздался сиплый голос. — Тебе не сбежать!

Пантидера беспомощно огляделась в поисках путей отступления, но везде была слишком открытая местность, а до деревьев далековато.

«Две недели, — зло подумала бывшая узница. — Две недели призрачной свободы…»

Неожиданно ее мягко сбросил себя тихо лежавший до этого Вальд, он медленно поднялся на ноги с решительным видом. Не успела девушка что-либо подумать или сказать, как раздался изумленный возглас одного из мужчин:

— Да ведь это же без вести пропавший принц Закрытого королевства [13] !

Выражение лица Вальдера сменилось на растерянное

«Значит, искали вовсе не меня», — наконец сообразил он, оглядываясь на Пантидеру. Судя по округлившийся глазам, девушка также была сбита с толку.

Тут у него ни к месту всплыла в голове фраза, которую сказал один из охотников, как только вышел на стоянку и Вальдер окончательно убедился в том, что его спутница принадлежит к расе двуликих.

13

Простые жители, кроме королевских семей, не знают, что Закрытое королевство принадлежит оборотням.

— Ваша главная задача — поймать девчонку, — вывел его из размышлений шипящий голос монаха в черном балахоне. — С этим разберётесь потом.

Оборотень устал ждать, когда люди приступят к исполнению своих обязанностей, и с помощью магии обездвижил одного из них. Наемники сразу заметили неладное, и уже направили на него арбалеты, но мужчина не раздумывая послал в них заклинание «разящий ветер», который на теле противников живого места не оставил. Однако монах оказался не так прост — на его шее засветился магический оберег, который выставил вокруг владельца мощную защиту.

— Убей его… — неожиданно услышал он умоляющий шёпот Пантидеры. Парень вздрогнул от непривычного тона невольной напарницы, но понял, что ему ужасно хочется выполнить эту маленькую просьбу. Слишком свежи в его памяти многочисленные шрамы на хрупком девичьем теле, слишком хорошо он запомнил, из-за кого она появились.

Вальдер медленно поднял земли лежащий рядом болт, молниеносно метнул его в монаха и с садистским удовольствием стал наблюдать, как сваливается на землю судорожно хватающий ртом воздух поверженный в горло враг.

«Оберег защитит только от магической атаки — не стоило этого забывать».

Двуликий подошёл к единственному оставшемуся в живых наемнику и погрузил его в сон. После произошедшего двум оборотням было о чём поговорить.

Он повернулся к Пантидере, которая уже успела подняться на ноги, и задал давно назревший вопрос:

— Ты ведь сбежала от церкви?

Целительница пребывала в крайнем затруднении. Она с трудом призналась себе в том, что один единственный монах заставил ее ощутить волну неконтролируемого ужаса. Она боялась вновь оказаться в церкви, хотя знала, что после побега продолжительность ее жизни будет сочтена по часам, по мучительным часом агонии, до того, как наступит момент блаженной смерти…