По осколкам лжи

– Проходи, Аня, – зовёт меня на кухню, повесив куртку Вики на вешалку. На столе стоит бокал с виски. В его руке второй. – Пей.

Я беру бокал в руку, делаю большой глоток. Нутро тут же согревается, теплеет в желудке.

– Я могу спать с ней?

Романову эта идея, похоже, не нравится. Он долго смотрит на меня, потом всё же соглашается.

– Только сегодня. Последующие ночи ты спишь со мной.

– Хорошо, – соглашаюсь я. У меня ещё будет время на Вику. К примеру, завтра. – А завтра я могу остаться с ней дома? – совершенно обнаглев, спрашиваю Андрея.

Он отпивает из своего бокала, опирается о столешницу.

– Если так сильно хочешь – останься.

У него звонит телефон, а я опрокидываю в себя остатки виски. Тут же становится легко и хорошо.

– Да, пап? – отвечает на звонок Романов, а меня всю передёргивает, стоит только услышать, кто звонит. – Я был занят, – Андрей выходит из кухни, а я наливаю себе виски и тут же опустошаю бокал.

Я никогда их не прощу. За то, что лишили меня семи лет материнства. За то, что так жестоко отобрали у меня дочь. Не прощу!

ГЛАВА 59

Нет, Андрея я простила. Простила ему всё, что он со мной сделал. Но я никогда не смогу забыть. Особенно те годы проведённые вдали от моей девочки. Я семь лет оплакивала своего ребёнка. А этот подонок, Романов-старший жил себе преспокойно, зная, что сотворил со мной.

Ему было плевать на мою судьбу. Кто я такая? Одноразовая подстилка его любвеобильного сына. Такой небольшой косячок. И плевать, что я родила ему внучку. Вышвырнуть меня за борт ему это не помешало.

Андрей… Его сложно винить в том, какой он. Это всё равно, что осуждать хищника, за то, что тот ест мясо. А учитывая какой у него отец… Андрея даже можно назвать нормальным, если забыть, какой секс он предпочитает.

А его, секса, теперь у меня было хоть отбавляй. Он ловил меня в душе, на кухне, в любом углу дома и зажимал там, лишая кислорода и возможности вырваться. И трахал меня, как сумасшедший. Как обезумевший маньяк. И я поняла, что мне это даже нравится. А может просто входит в привычку. С Глебом так не было. С ним я не кончала, как с Андреем. С Зарецким я вообще ничего не испытывала, просто лежала с раздвинутыми ногами, пока тот трахал меня. Это случалось два-три раза за неделю и длилось не дольше пятнадцати минут. Я привыкла.

С Романовым же всё иначе. Дура Анечка всё ещё во мне. Она любит его слепой любовью и готова прощать всё, что бы он с ней не сотворил. У меня так и не получилось задушить её в себе.

– Больше не делай с собой ничего. Никаких надутых губ и прочего дерьма. Мне ты нравишься натуральной, без этого всего, – заявил он, лежа рядом на большой кровати.

Я, обнажённая полностью, лежу, раскинув руки в стороны, а он гладит мою грудь. Поглаживает лениво, расслабленно, перекатывает сосок между пальцев, дразнит и пробуждает во мне голод.

Я в последнее время стала жадной до его грубых ласк. До его члена во мне, до жёстких губ, целующих, будто насилуя. Все чувства обострены и я на грани.

– Тебе нравилась Анечка, да? – спрашиваю его.

– Да.

– А Лика?

– Лика – это не то, что мне нужно. Я хочу твоей покорности и любви. А не мести. Надеюсь, с последним ты завязала и мы к этому не вернёмся?

– Завязала. Но твоего отца я никогда не прощу.

– Знаешь, ему на это плевать. Мой старик не раз и не два ломал судьбы. Ты не единственная.

– Кто бы сомневался.

– Я говорил с ним. Сказал, что женюсь на тебе.

– И что он?

– Недоволен. Инга ему нравилась больше.

– Он знает, кто я?

– Знает.

– И что сказал?

– Сказал, что я идиот. Хорошо, что мне наплевать на его мнение.

– Так ты правда решил жениться на мне? – в груди взволнованно трепыхнулось сердце.

– А ты против?

– Нет. Ради Вики я пойду на всё, что угодно.

– Только ради неё? – голос Романова звучит спокойно, но мне почему-то кажется, что этот вопрос не праздный. Он действительно хочет услышать это.

– Нет, не только ради неё… Ради тебя тоже. Наверное, хреновая из меня мстительница, – усмехаюсь и тут же попадаю в плен его рук. Секунда, и я уже под ним, распластанная и готовая к соитию.

– Мстительница из тебя никакая. Зато любовница что надо, – наваливается на меня всем своим телом, вдавливает в постель, так, что не вырваться.

– Опять? – спрашиваю его удивлённо, поражаясь тому, как быстро он отходит от секса. Ненасытный.

– Не опять, а снова. И без резинки. Я хочу тебя чувствовать.

– Я не готова снова рожать, так что будь добр, пользуйся презервативом.

Он с силой раздвигает мои ноги в стороны, и одним толчком заполняет меня полностью. Конечно же, без презерватива.

– Теперь ты моя, Аня. И правила тоже мои.

Секс длится дольше обычного. Романов то учащается, то тормозит, не давая нам обоим кончить. Я прошу его об оргазме, но он жесток и несговорчив. И тогда я беру всё в свои руки.

Не без усилий сталкиваю его с себя, и Андрей падает на спину. Я взбираюсь на него сверху, насаживаюсь сама на длинный ствол и закатываю глаза от удовольствия.

– Да, девочка. Ты умница, – хрипит от, задыхаясь и, взяв меня за бедра, вгоняет член по самую мошонку. Я вскрикиваю от боли, но он тут же заглаживает свою вину, грубым поцелуем. Снова врезается в меня, таранит, словно сумасшедший, и я, наконец, кончаю.

Он ждёт пока я перестану дёргаться в экстазе, затем разворачивает меня к себе спиной и вгоняет ствол в промежность сзади. По самые яйца.

– Ты моей всегда была. И будешь. Только я. Больше никого. Если дашь кому-то другому или хотя бы подумаешь об этом – я тебя отправлю в дурку на всю жизнь. Так что, будь осторожна, Аня, – горячо шепчет мне на ухо, заставляя кончить ещё раз. И только после этого он изливается в меня.

Так понимаю, предложение руки и сердца состоялось.

ГЛАВА 60

Очередной вечер, и я почти засыпаю на груди Романова. Тот лениво поглаживает мои плечо и спину. Я выдохлась после нескольких часов секса, а у него даже одышки нет.

– Нужно к Вике заглянуть.

– Она спит уже, – отвечает так же лениво.

– Я просто посмотреть. Ненадолго, – встаю, накидываю халат.

Романов взирает на меня с ухмылкой.

– Ты хорошая мать.