По прочтении сжечь

– Как ее зовут?

– Фамилия - Хаями, имя - Марико.

– Красивая?

Баллигант сплюнул в воду:

– Очень хорошенькая. Но вряд ли она любовница аптекаря. Заходит за лекарственными травами для своей бабушки-кореянки. Некоторые данные о ней заслуживают внимания. Ее дядя был известным адвокатом в Японии, выступал на процессах левых. Недавно, после того как побывал в жандармерии, умер. Ему отбили легкие. Наверное, был связан с японскими и корейскими красными. Вот почему связь этой студентки с Ан Гван Су весьма подозрительна. Можно полагать, что кореец связан с советской разведкой и проводит работу по ее заданиям. В Вашингтоне очень заинтересовались этим делом. Гувер приказал не спускать глаз с корейца.

– Следите за ним и за студенткой и предварительно докладывайте мне. Никаких мер без моей санкции не принимайте.

– Но если прикажут в срочном порядке?..

Кита стукнул рукояткой револьвера о борт лодки:

– Сперва мне. Понятно?

– Понятно, - тихо сказал Баллигант.

– Прежде всего вы работаете у меня, и только потом у Сиверза. Это надо помнить всегда.
– Кита посмотрел на ручные часы со светящимся циферблатом. Поворачивайте к берегу, к тому месту, где бассейн для ватерполо.

Лодка мягко врезалась в песок. Кита спрятал револьвер в задний карман брюк, надел перчатки, вынул из пиджака белый пакет, осторожно извлек из него лакированный портсигар и передал Баллиганту:

– Вытаскивайте из портсигара деньги. Здесь двести. И отдельно на подарок дочке - пятьдесят.

Баллигант поклонился, вынул деньги и вернул портсигар Кита. Тот вложил портсигар в пакет и засунул в карман.

– Надо будет у нас тоже ввести это...
– Баллигант усмехнулся.
– На портсигаре остаются отпечатки пальцев вместо расписки. И можно проставить потом любую сумму.

– Любую?
– Кита вытащил пакет из кармана и развернул его. На портсигаре было написано красной тушью: "250 долларов".
– Сумма проставлена.

– Я не вас имел в виду, простите.
– Баллигант приложил обе руки к груди.
– Я просто так... в шутку. Не сердитесь.

– Не надо так шутить.
– Кита тяжело дышал.
– Если бы мы не были связаны работой, я прикончил бы вас как собаку за оскорбление. Я никогда не стану пачкаться, наживаться на таком дерьме, как вы... В следующую среду утром вам позвонят, будут говорить по коду "Февраль".
– Сделав паузу, он смягчил голос: - Берегите себя, желаю скорейшего выздоровления вашей дочке. Я пришлю ей часики, а вы скажете, что выиграли пари.

– Мне хотелось бы выиграть еще зажигалку...
– протянул с жалобной интонацией Баллигант.
– Пришлось выбросить в воду, а я так привык к ней.

– Я подарю вам другую. Только не в виде револьвера. Эта действовала мне на нервы.

Кита кивнул головой и быстро пошел в сторону двухэтажного дома за трибунами бассейна. Обойдя ограду, он вынул из кармана пальто электрический фонарик и направил свет на землю. За деревьями вспыхнул свет фар, бесшумно подкатила машина. За рулем был Абэ,

– Домой, - скомандовал Кита и сел рядом с шофером.

– Идэ приказал мне прибыть к нему в четыре утра, - доложил Абэ. Наверное, поедет в поселок около аэродрома Белоуз.

– Уже завел там агентов? А как у него дела в городе?

– Я возил его два раза на Ривер-стрит, затем к аэродрому Хикэм. А на прошлой неделе он ездил к Канеохэ, там у него тоже есть кто-то.

– Значит, в первую очередь расставляет людей около аэродромов. Готовится к наземным мероприятиям.

– А Сугимото должен был действовать около аэродрома Эва.

– Какой Сугимото?

Абэ сделал удивленное лицо:

– Не читали? Его нашли мертвым.

– Этот Сугимото? Значит, он был связан с Идэ?

– Да. На прошлой неделе Идэ сказал мне, что Сугимото ненадежен, и предупредил через меня хозяина китайского ресторана напротив таможни. Затем он приказал мне заехать за Сугимото и привезти его ночью к воротам парка Капиолани. И больше я его не видел.

– Шанхайские приемы. Не может отвыкнуть. А с Хаями Марико встречается?

– Он уже был у нее дома, познакомился с мамашей. Я возил какие-то книги, которые Идэ достал для нее. А самой Марико он поднес целый мешок японских целебных растений. Она, кажется, хочет писать научный труд о старинной восточной медицине. Наверно, ее тоже прикончит.

– А может быть, и нет. Обо мне спрашивает?

– О вас нет, а о Моримуре несколько раз спрашивал.

– Смотри, ничего не говори. Ни слова о том, что видишься со мной. И насчет моих дел с Баллигантом. Если проболтаешься... выдам со всеми потрохами Баллиганту. Я ему сообщу, почему умер тот полицейский, и представлю доказательства.

Абэ замотал головой:

– Ничего не скажу.

Он вдруг круто затормозил. Кита чуть не ударился лицом о ветровое стекло. Машина уперлась в кусты папоротника.

– Болван!

Кита ударил Абэ кулаком по голове. Абэ поклонился:

– Простите. Не хотел давить кошку... она черная.

– Ну и что?

– Черные кошки после смерти мстят. Это точно.

Они поехали дальше.

– В тот раз, когда везли того китайца, помните?
– продолжал Абэ.
– Мы раздавили черную кошку, и через два дня китаец утонул. Кошка отомстила.

Кита погладил нос и усмехнулся.

– Чуть не расплющил.
– Немного погодя он спросил: - А сейчас раздавил?

– Нет, выскочила из-под колес. Еще бы секунда, и...

– Насчет сегодняшней поездки Идэ сообщи мне завтра. Достал билет на воскресный бейсбольный матч?

– Не успел.

– Хочешь пойти?

– Конечно.

– Я дам тебе свой билет.

Абэ поклонился, приложив лоб к рулевому колесу. Кита приказал остановить машину недалеко от памятника королю Камехамеха и пошел пешком в генконсульство.

28 ноября

Письмо Марико встревожило Уайта. Она сообщила, что Акино встретил ее на улице и сказал, что тот женьшень, который она недавно дала одной знакомой японке, оказался ядовитым - японка умерла по возвращении на родину. Если японская полиция известит об этом американскую, могут возникнуть большие неприятности. Марико купила женьшень в аптеке корейца, но к ответственности могут привлечь не только аптекаря, но и ее. Акино прозрачно намекнул, что это дело он может уладить. Зато она в свою очередь должна помочь ему, когда это понадобится. Поведение Акино кажется ей странным.

Марико просила дать совет. Уайт показал письмо Донахью. Тот заявил:

– Явный шантаж, готовит вербовку. Твоя красотка в опасности. Если только не врет.

– Что же ей посоветовать? Только не шути, дело серьезное.

Подумав немного, Донахью ответил:

– Я хорошо знаю начальника морской контрразведки в Пёрл-Харборе капитана второго ранга Уолша. Могу радиотелефонировать ему, чтобы он попросил Эф-Би-Ай взять этого японца под наблюдение.

– Но тогда и за ней начнут следить. Нельзя ли сделать так, чтобы она осталась в стороне?