По прозвищу «Сокол». Том 2

Она глупо хихикнула, я поддержал здоровым смехом. Да уж, вот это была бы история!

– Сегодня нам рассказывали об устройстве игровых снов. Как они работают и почему! О многом я и сама догадывалась, что-то на подготовительных почерпнула, но то, что рассказывали, ни в какое сравнение! Просто новый уровень! Я как будто по-иному понимать начала!

– Ну так и из чего же они состоят? Точнее, как устроены?

– Очень хитро. Точнее, эта область ещё только развивается, понимаешь? Гибернационные камеры подобной мощности разве что у корпораций есть, но вскоре «Майнд-тек» должны выпустить линейку бюджетных.

– Труба пониже, дым пожиже?

– Что-то вроде того, пап, да! Но дело не в этом. До сих пор существовали лишь простенькие игровые сны. А сейчас индустрия в целом рассчитана на масштабные проекты.

Хотел было сказать, что я участвую в испытании этих штук, но подумал, как она на это отреагирует? Не умрёт ли от восторга?

«В вас говорит забота, Алексей. Отложенный паттерн родителя, до того вам было не о ком и незачем заботиться, но мечтали-то вы о дочери. Так легко приняли. Следом будет всё: гиперзабота, пустые волнения. Это нормально.»

Прогнал голос Нины из головы, словно злое наваждение. Вот только её-то нам сейчас к столу и не хватает!

– Они устроены по принципу Майлза-Хрётке. Ты знал, что во сне невозможно читать? Отключается часть мозга, отвечающая за подобное. А те, кто и может, говорят о жутчайшей дислексии написанного.

Я нахмурился, у меня как-то наоборот. Как назло вспомнилась та злополучная статья про охранницу. Да даст она мне когда-нибудь покоя? Оксанка тут же поспешила с объяснением.

– Играм как таковым вот уже почти сотня лет, а принцип подачи информации редко меняется. Нам ещё рассказывали, как боролись с этой проблемой.

– И как же?

– Оказалось до безумного просто. Игрок не читает или думает, что читает, а на самом деле информация подаётся прямиком ему в мозг. Точно также, как с разговорами.

– Что «точно также, как с разговорами»?

– Ну пап, снилось тебе когда-нибудь, что ты с кем-то говоришь?

Я неопределённо покачал головой. Не рассказывать же о том, что едва ли не всю прошлую неделю только этим и занимался.

– Слух – это восприятие, – она хлопнула в ладоши прямо у меня перед носом, словно решив прибить комара. Я инстинктивно отшатнулся. – Если я так сделаю, когда уляжешься на подушку, то ты проснёшься. Во сне мы на самом деле не слышим звуков, даже разговоров, внутреннее подсознательное их моделирует. Потому разговоры и кажутся такими вязкими, мутными, как будто сказали, не размыкая рта.

Странно. Если я подобное и замечал, то никогда не обращал на такое внимание.

– Представляешь, нам сегодня выпала возможность. Очень необычная. Дали каждому поупражняться в этих камерах. Я даже там внутри лежала, испытывала на себе!

– И… что был за игровой сон?

Она выдохнула с разочарованием.

– Ничего необычного. Так, цветочная поляна, мальтийский пляж…

– А мне казалось, каждая девчонка мечтает в подобном побывать.

– Наверно, я просто не каждая, – Оксанка неопределённо пожала плечами. Это уж точно, вернее и не скажешь. Она вдруг хитро улыбнулась, подмигнула, а я понял, сейчас будет секретничать. Интересно, что там у неё? – Пап, знаешь, а я уязвимость в их капсуле нашла.

– Да неужели? И какую же?

– Если спросить у персонального, закреплённого за капсулой ассистента то, к чему у тебя нет доступа, можно открыть отладочное меню. Надо только знать как и где.

– Интересно, как же ты это выяснила?

– Ну первым делом я спросила, может ли капсула передавать информацию об игровом сне на иные носители?

А вот это уже было интересно, я прищурился, вслушиваясь в каждое её слово.

– А тебе это вообще зачем?

– Да так просто… – она вновь пожала плечами. – Мне, честно говоря, особо и некуда, кроме планшета-то. Да и игровой сон на пару терабайт не влезет, даже не знаю, что сейчас можно в такую мелочь уместить, пару песен? Но какие-нибудь файлы бы точно дошли. Хотела посмотреть на них изнутри… – она закинула прядь волос за ухо. Я сидел, словно опущенный в воду, в голове не укладывалось, что наши сны можно разобрать на языке нулей и единиц…

Вот, значит, чего требовал от меня Игорь Вениаминович. Ладно, информация как минимум полезная, где-нибудь пригодится.

– Ну а сама возможность-то есть?

– Через отладочное меню – да. Я даже попыталась, но оказалось, что сетевые настройки главного сервера настроены лишь на приём информации, но не на передачу. Ну оно и понятно, данная информация не должна покидать стен учебного заведения.

– А тебя за такое не посадили?

– Кто знает? – она отвернулась, словно не желала даже думать об этом. В уме зудела мысль как минимум возмутиться. Отчитать, наказать, высказать свой недовольство. А потом понял, что на её месте сделал бы точно также. Невесть откуда взявшаяся гордость унимала пыл. Моя дочь! И вся в меня!

Но оставлять подобное без внимания не следовало, мало ли, чего ей ещё взбредёт в голову?

Потеребил собственный затылок, посмотрел ей прямо в глаза. Прочёл в их глубине, что она как раз и ждала от меня привычного родительского нытья. Что ж, отец я, наверно, никудышный, но как минимум понимающий.

– Слушай, Оксан, это хорошо. Одобряю.

– П-правда? – девчонка часто захлопала глазами от неожиданности.

– Да. Одобряю. Но не принимаю. Подобные штуки опасны, а ты только-только приехала учиться. Только-только поступила, я бы даже сказал, причём буквально посреди учебного года. Мы же с тобой только что обсуждали, ты всю свою жизнь наперёд успела распланировать, так давай не будешь портить её самой себе подобными выходками? Я не думаю, что «Майнд-тек» бросили бы тебя за подобное в каталажку, но исключить могли. Стоило ли это любопытство подобного?

– Знаешь, преподаватель мне также сказал.

– Так твоя шалость была замечена?

– Угу. И я ещё испугалась, вот. Ну что всё будет именно так, как ты рассказал. Он меня после лекций взял за рукав, в свой кабинет отвёл. Однокурсницы даже и не знали, что думать, а меня в пот пробило. Думала, ну всё! Сейчас он спросит твой номер. Позвонит, всё расскажет. Потом в деканат забирать документы. А он сказал тоже самое, что и ты. И поблагодарил.

– За что?

– Ну это же ошибка программного обеспечения. Её исправлять надо. Сказал, что сообщит о подобном, лазейку закроют. И наказал впредь, если обнаружу нечто подобное, составлять о подобном отчёт.

– Вас что же, будут пускать в гибернационные камеры ещё? А в моё время за сны на уроках наказывали.

– Ну, па-а-ап! – она дурашливо ткнула меня кулаком в плечо и добродушно рассмеялась. – Конечно же будут. Это часть обучения. И ведь нам будут давать пробные работы. В самом конце учёбы мы должны будем составить не диссертацию, а создать собственный игровой сон. Тот, в котором были мы, в прошлом был создан одним из студентов. Как же его там звали? Работа была ещё подписана. MaximInSunglasses, кажется…

Я глянул на время, словно во сне оно ускорило бег, полдвенадцатого ночи. И куда только минуты убежали?

– Ладно, Оксанка, я очень рад, что у тебя всё хорошо в твой первый день. Но время позднее, давай ко сну? Да и я сегодня что-то…

– Может, тебе не ходить завтра на работу? – с беспокойством спросила она. Я вздохнул, вспомнив, как точно также уговаривал в детстве мать остаться дома с температурой. Но та была непреклонна, а я не мог понять, что такого притягательного может быть в ежедневном труде?