По пути Тени

– Она там!

Голоса теперь звучали не позади, а где-то над головой. С трудом борясь с головокружением, я осторожно приподнимаюсь на руках. Проклятье, почему в нас не должно быть эмоций и чувств, зато реакция на внешние раздражители такая же, как и у обычных людей. Я бы с удовольствием отказалась еще и от возможности чувствовать боль, холод, голод, усталость.

Пистолет был с глушителем. Выстрел прозвучал легко, как хлопок. Заставил меня вскрикнуть и скорчится на покрытой прелой листвой земле.

– Попал?

– Стреляй в голову.

– Да ей куда не выстрелишь, все равно не сдохнет. Главное, чтоб не сопротивлялась. Отвезем ее в замок, там разберутся.

Дышать стало нестерпимо тяжело. Они выстрелили мне в правую грудь, пуля прошла насквозь, задела легкое. Я чувствовала каждой клеточкой тела, как вторгается в него, разрывая ткани и дробя кости кусок свинца. В глазах темнеет, сквозь застилающую пелену сознания и шум в ушах слышу уже не целые фразы, а только обрывки.

– Да... сделаем... ничего... лес...

Никаких чувств и эмоций. Только рефлексы и инстинкты. Так было и так будет всегда. У тех, у кого нет души, не должно быть ничего, кроме низменных инстинктов. Как у зверей. Как у бездушных тварей. И сейчас, на грани потери сознания я хватаюсь за эту мысль, как за шанс. Нет, не выжить. Не умереть.

– ...машина...бой...

– ...понял...она...дышать...

Их приглушенные голоса неожиданно затихают, когда я открываю глаза. Они понимают, что происходит, глядя в лишенные радужной оболочки сияющие глаза своей недавней жертвы. Но понимание это запаздывает. Последний голос, который улавливает мой слух, полон панического ужаса.

– Она... она очнулась!

Хрипы, стоны, судорожные попытки втянуть в неожиданно опустевшие легкие крохотный глоток воздуха. Бесполезно. Воронка в моей груди расправлялась, засасывая чужое дыхание. Я слышу, как умирают эти люди. Я знаю, перед смертью они успели испугаться, и этот страх причинил им больше страдания, чем мучительная смерть от удушья. "Что ж, - лениво сообщает сознание, прежде чем оставить меня, наконец, в покое, - по крайней мере, есть твари более жестокие, чем ты. Человеческие страхи". Закрываю глаза и проваливаюсь в долгожданную пустоту.

***

– Дамира, ты когда-нибудь думала о том, что означает твое имя?

– Почему ты говоришь об этом?

У него серые глаза. Пронзительные. Пронзающие. Он легко увидел бы мою душу, если бы она у меня была.

– Оно тебе подходит.

– Почему ты говоришь об этом?

Вспышка. Грохот. Жар. Огонь. Ничего, кроме уничтожающего, всепоглощающего пламени. Ничего... Я стою, окруженная кольцом огня, не в силах сдвинуться с места. Да и двигаться мне некуда. Вокруг бушует пламя, оглушительный грохот обваливающихся стен, невыносимый жар и удушливый запах гари. И сквозь уже почти оглушивший меня шум, я слышу еще что-то. Крики. Мужские, женские, детские, преисполненные болью, ужасом и отчаянием они разрывают мою голову. Оглядываюсь по сторонам, но ничего не вижу - по лицу градом бежит пот, окончательно лишая меня способности видеть, а стремительно окутывающий жар безжалостно отнимает оставшиеся способности воспринимать реальность. Не в силах больше бороться, я падаю, сначала на колени, а затем на горячий асфальт. Кажется, он плавится подо мной. Жар подступает. Я уже почти ощущаю, как пламя касается одежды, как лижут языки огня подошвы ботинок, как обугливаются волосы. Я задыхаюсь. Я не могу больше терпеть эту муку, я кричу. Кричу от отчаяния и бессилия. Кричу громко, вкладывая в этот последний вой всю себя, все, что от меня осталось...

– Дамира!

Огонь пожрал, наконец, одежду и коснулся плеч. Тело пронзила невыносимая боль, и я забилась, пытаясь стряхнуть языки пламени.

– Дамира, очнись! Дамира, да что с тобой?!

Я широко распахнула глаза и уставилась в темноту. Несколько долгих мгновений мне понадобилось, чтобы осознать: все, что я только что пережила, было не чем иным, как мороком. Наваждением. Сном. А плечи мои держит не беспощадное пламя, а тонкие, но сильные руки темноволосой девушки, которая с тревогой вглядывалась в мое лицо и продолжала повторять:

– Дамира, как ты? Ты меня слышишь? Это я, Энеси...

Я слышала, но никак не могла окончательно придти в себя. Тело все еще не слушалось, а разум метался от того, что окружало меня в данный момент, к тому, что только что казалось реальностью.

– Дамира!

Девушка, видимо, решила, что просто так до меня не достучаться, и перешла к радикальным мерам. В последний момент я перехватила ее ладонь в нескольких сантиметрах от своей щеки.

– Я в порядке.

В порядке. Глупо говорить это после того, как я разорвала подушку и, судя по саднящей боли в горле, громко кричала. Удивительно, что сюда не сбежались все люди, которые были неподалеку. Люди? Где, собственно, я нахожусь?

– Энеси?

Смуглая брюнетка улыбнулась. Было видно, что она заметно успокоилась, когда я с ней заговорила.

– Да, это я. Не рада?
– хихикнула она, усаживаясь ко мне на постель.
– Привет. Что случилось? Ты так кричала...

Я уже успела оценить обстановку. Это была комната. Скромная комната. Кроме двух кроватей, тумбочек, шкафа и небольшого столика здесь не было ничего. Не похоже на гостиницу, скорее, комната какого-то дома... Энеси с любопытством смотрела на меня, ожидая какой-нибудь реакции. И разочаровывать девушку я не стала.

– Эни, как я здесь очутилась?

Энеси улыбнулась, но наткнувшись на мой серьезный взгляд, тоже попыталась справиться с нахлынувшей на нее радостью.

– А ты не помнишь?

Я помнила. Неудачное покушение, побег, аварию, выстрелы, боль. Помнила смерть моих преследователей. Но что было дальше для меня оставалось загадкой. Поэтому я, не тратя время на слова и пояснения, просто отрицательно мотнула головой.

Эни вздохнула и удобнее устроилась на моей кровати. Я запоздало отметила, что любовь этой девочки к яркой одежде со временем не угасла. На Энеси была ярко-фиолетовая пижама, украшенная не менее ярким желтым узором, скрывающим строчки. Робкий лунный луч, проникший в комнату сквозь не плотно задернутые шторы, испугано дрогнул перед этим разноцветным чудом, и казалось, попытался совершить побег обратно к окну. Впрочем, мое воображение сегодня, кажется, переигрывает. Проклятое сотрясение мозга все еще давало о себе знать, раз в мою голову лезут подобные бредовые сравнения. Просто от сквозняка дрогнула штора. Просто по стене прыгнули тени. Просто я слишком устала.

– Мы в Траде, - стала рассказывать Энеси.
– Гастроли и все такое, я уже сказала... Платят неплохо. Скоро неделя празднования дня рождения Его Высочества императора Марукса. Как будто, герцогам есть до этого дело. Однако, всем велено веселиться и восхвалять неземную благодать, сошедшую на нас ничтожных в день, когда на престол вступил блистательный в своей справедливости и справедливый в своем корыстолюбии император Марукс!

Энеси произнесла фразу трагически хвалебным тоном, секунду помолчала, а затем, звонко расхохотавшись, упала на кровать.