По следам Карабаира Кольцо старого шейха

Жунид не ошибся. Мулла досадовал на свою несдержан­ность.

— Ты, сын мой, не обращаи внимания... Мы свои люди с Азаматом: поругаемся и помиримся,- Выкинь из головы все, что я говорил..

— Не тревожься, эфенди. Я буду нем, как могила.

— Ты мог бы взяться за одно поручение?

— Укажи мне путь к карабаиру, и я все сделаю.

— Ладно,— мулла погладил бородку.— Поедешь во Вла­дикавказ с моим человеком. Он высадит тебя на базаре Оттуда уже пойдешь сам. Запомни: Пушкинская улица, пять. Там живет Гибцо Абастов. Запомнил? Повтори!

— Владикавказ, Пушкинская, пять, Гибцо Абастов.

— Так. Передай ему, что сегодня у меня во дворе перед Денгизом сложили оружие двенадцать джигитов. Один из них — Мухтий Абазаев связан с угрозыском. Передай, что­ бы Азамат выбросил револьвер, из которого убит председа­тель...

— А как же конь?

— Гибцо точно знает, где он. Покажешь ему свой платок, и он скажет тебе, как выкрасть карабаира и увести за Кубань. Но Азамату, если попадешь к нему, ни одного слова...

— А если Гибцо не знает, где конь?

— Знает! — раздраженно отрубил Балан-Тулхи-Хан.

— Прости, эфенди, но я не понимаю.- Если Азамат вы­крал у тебя коня и держит где-то у Гибцо, то разве Гибцо скажет мне, где конь?

— Скажет. Гибцо тоже не ладит с Азаматом. . Ну, хва­тит, давай выпьем. Расскажи, как живет наш уважаемый Хахан!

— Здоров. Хочет жениться, да невесту никак не найдет Из дома Балан-Тулхи-Хана Шукаев выехал на рассвете Угрюмого вида молчаливый ингуш правил бричкой.

20. ЖУНИДУ ПРЕДЛАГАЮТ ВЗЯТКУ

Молчаливого возницу звали Зарахматом. Жунид только это и узнал от него. Попытки заговорить успеха не имели.

Зарахмат, согнувшись, сидел на передке брички, изред­ка перетягивал кнутом по спинам лошадей и молчал.

Шукаев оставил его в покое и попытался мысленно при­вести в порядок те разрозненные сведения, которые ему уда­лось получить от Балан-Тулхи-Хана.

Итак, мулла Балан-Тулхи-Хан — он же Лялям Балаев, пособник Мамакаева — посвящен во все дела банды.

Между ним и Азаматом — .нелады из-за карабаира, ко­торого эфенди попытался, как видно, присвоить, а Азамат не позволил ему этого сделать.

Тринадцатого должен состояться налет на обоз с това­рами для Базоркинского сельпо. Передать Денгизову.

О местонахождении лошадей знает Гибцо Абастов из Орджоникидзе, куда он теперь едет. Вот, пожалуй, главное

Интересно, удастся ли Вадиму раздобыть что-либо в Орюрте?..

Бричка легко катилась по хорошо наезженной грунтовой дороге, которую то и дело пересекали овраги и балки. До Орджоникидзде, как сказал Зарахмат, оставалось верст двад­цать.

За поворотом блеснула река. На другой стороне ее, у самого берега, толпились хатки не известного Жуниду аула

— Орюрт,— односложно ответил Зарахмат на вопрос Шукаева.

Вода реки сверкала на солнце так, что больно было смот­реть. Утих легкий ветерок, поднявшийся с утра, и стало за­метно теплее. Жунид сбросил с плеч бурку и снова посмот­рел вниз, на реку. Посредине брода двое мужчин возились у двуколки, накренившейся набок. Слетело с оси колесо В одном из мужчин он сразу же узнал Дараева.

— Останови, Зарахмат! Зй, что там у вас?

Дараев поднял голову. Подошел Открыл было рот, но Жунид сделал ему знак молчать о том, что они знакомы

— Да вот, колесо потеряли,— ответил Вадим, незаметно кивнув.— А вы куда едете?

— В город.

— Прихватите меня с собой.

Зарахмат обернулся и, не говоря ни слова, показал Да-раеву два пальца. Тот пожал плечами и дал ему двадцать рублей.

— Тебе помочь? — крикнул он своему вознице, все еще возившемуся с колесом.

— Не надо. Аул близко, позову сына ..

— Кто вы? — спросил Вадим, подмигнув Жуниду, когда бричка тронулась с места.

— Заготовитель Малкинского конезавода,— с готов­ностью отвечал Шукаев, улыбаясь.— Приезжал племенного рысака покупать.

— Ну и как?

— Дали мне один адресок в городе...

Дараев, пользуясь тем, что Зарахмат сидит к ним спи-Ной, показал на Орюрт и развел руками. Ничего, мол, добыть не удалось.

Потом ехали молча. Вадим свесил ноги за борт повозки-и, временами посматривая на Жунида, пытался по выраже­нию его лица определить, насколько успешным был визит к Балан-Тулхи-Хану. Но Шукаев сидел с непроницаемой физиономией «Погоди, «артист»,— злился Дараев — Приедем — намну тебе бока»

— Город,— сказал Зарахмат

— Давай к базару

Они миновали старый каменный мост, ибричка затарах тела по мостовой Вскоре выехали на длинную улицу с буль­варом посредине. Такие бульвары типичны были для старых кавказских городов — Ставрополя, Орджоникидзе, Пятигорс­ка и Нальчика. За поворотом раскинулся шумный и пестрый базар.

— Здесь шалдон [40] ,— изрек Зарахмат.

— Спасибо, что довезли,— сказалДараев.— Досви­данья,— и, соскочив с телеги, пошел через улицу к парикма­херской.

40

Шалдон (осет) — смысловой перевод, район мерзлых вод, здесь - городской рынок

— Прощай, Зарахмат, дальше я — один — Передай поклон эфенди,— сказал Жунид

— Прощай

* * *

Встретился Шукаев с Вадимом уже в управлении, на со­вещании, которое проводил Денгизов. Присутствовали там на чальник управления милиции Северной Осетии, сотрудники уг розыска и участковые Денгизов уже получил подробный от чет от Жунида

— Курить можно, товарищи,— сказал Шахим Алихано-вич — Только откройте форточку Итак, начнем Я постара юсь покороче — Он откинул со лба волосы, пригладил их рукЬй и продолжал — Вот что стало нам известно о мулле из Докбуха благодаря сведениям, доставленным товарищем Шукаевым, и данным регбюро которые я попросил поднять Сохста шалийского медресе в прошлом, Лялям Бадаев шесть лет тому назад участвовал в ограблении особняка грознен­ского епископа, за что был осужден Вышел из тюрьмы в позапрошлом году и осел в Докбухе под именем эфенди Ба лан-Тулхи-Хана Он ловко втерся в доверие к верующим приобрел среди них авторитет, но прежнего занятия не ос­тавил и быстро установил связи с Азаматом Мамакаевым Участие его в приеме людей, явившихся с повинной, понадо­билось, как я думаю, для отвода глаз Только сегодня, бук вально час назад, мне стало известно, что он дал согласие на доставку к нему в дом товаров, которые послезавтра должны быть похищены из обоза где-то на подступах к Ба-зоркино Товарищу Шукаеву удалось узнать еще, что здесь, в городе, есть человек — Гибцо Абастов,— который также свя­зан с бандой и имеет отношение к лошадям, уведенным из Адыгеи. За его домом уже следят.

— Позвольте,— поднялся начальник угрозыска Базаев, очень смуглый, черноволосый осетин. Было ему лет сорок, но темное, без морщин лицо и короткие, по-мальчишески под­стриженные под бокс, волосы молодили его.— У меня есть свежие данные...

— Прошу.

— Вчера вечером я получил тревожное известие,— про­должал Базаев.— У Балан-Тулхи-Хана побывал сообщник Азамата Рахман Бекбоев и расшифровал Шукаева. Как это произошло, мне неизвестно, возможно, старик описал приметы приходившего к нему человека, и одноухий узнал Шукаева, несмотря на сбритые усы... Балан-Тулхи-Хан мечет громы и молнии и, наверное, оповестил уже всю шайку Так что то­варищу Шукаеву следует быть осторожным...