По ту сторону Бездны

– А эта пирамида чем была?
– тыкаю в направлении скалы справа. Тоже громадная. Но близко мы к ней не подходим.
– Ну, как вы придумали.

– Зал собраний. Великаны собирались там, чтоб решать вопросы управления городом. Но потом правитель решил царствовать один, и разрушил зал.

– А потом решил, что и боги ему не указ, и разрушил храм, - поддакиваю я.

– Нет, это боги все разрушили, - не соглашается Рин.
– Боги злы.

– А правитель?..
– и где тут логика?

– А правитель, как и коэр, продался богам и предал свой народ, - убежденно произносит Рин, и понятно, не о городе великанов она толкует. И придумала не сама.

– Но в чем виновен Коэр? Не этот, всамделишный. За что вы все его так ненавидите?

– Но ведь это он открыл портал.

– Какой портал, Рин? Я про вампиров говорю сейчас, не про придуманные сказки.

– Так и я не про сказки. Когда погибал наш мир - наш родной мир - Коэр сумел отыскать Перекресток Миров, и открыть портал. Сюда. На Перекрестке - двери в тысячу миров, но он открыл - эту. Только эту. А этот мир нас не принял, он извратил нашу сущность, превратив нас в монстров, лишил нас магии, будущего, всего...

– Но он же вас спас! Ты же сама сказала, ваш мир погибал, и все, кто не прошел, погибли. Если бы не он, вас бы не было. Ты бы даже не родилась... Погоди, - смысл ее слов только-только стал доходить, - ваш родной мир - не этот? Вы, что же, пришельцы? Вы - не отсюда? Вы просто пришли, захватили... Реку вам не так назвали... окончание не удобное...

Ну конечно! Они же намекали. Тот мир. Второе солнце. Ноги не держали. Присела.

– Лар, ты что, Лара!
– пугается Рин.
– Ну прости, я думала, ты знала. Ну это всем известно.

– Мне нет. Мне как-то забыли... Нет, он намекал, он все время намекал, но как он любит, что ничего и не поймешь...И про Перекресток Миров... он ведь рассказывал... он в Бездне, да? И этот ваш портал... который настоящий, он тоже там? Только... вы спуститься обратно не можете, там смерть, даже для вас... Видно, из вашего мира за вами пришла... И Бездна... там просто река текла, вот как здешняя, а вы со своим порталом... раскололи все к дракосу, чуть землю не угробили... И продолжаете гробить... продолжали... Он сломался, да? Ваш портал... А вам сюда не надо, вам дальше... еще какой-нибудь мир осчастливить...

– Лара, Лара, Ларочка, ну тихо, все, хватит. Ну не пугай меня, я не знаю, как людей успокаивать, у меня опыта нет. Ну ты же все знаешь, ты и сама все знаешь, чего ты так расстроилась?

– Так я что, права?

– Ну да. А что? Это общеизвестное, этому в школе учат.

– В нашей - нет.

– Ну да, прости, конечно, там у вас легенды. Я их читала, но не вникала пока, какой-то бред...

– Тебе бред, а я всю жизнь верила, что это правда. Ладно, ничего, - встаю на ноги.
– Идем в ваш храм. Так что с Коэром? За что проклятья? Вы ему памятник должны были. Еще при жизни. Куда смог - вывел, он же не бог, да и время, небось, поджимало. Все лучше, чем просто смерть.

– Да. Конечно. Вот только одна деталь. Порталом не прошел ни один ребенок. Все умерли в процессе.

– Мне говорили, один ребенок все же выжил, - неуверенно перебиваю, вспомнив один из рассказов Анхена.

– Да, - соглашается Рин. Неприятным таким тоном.
– Один выжил. Догадайся, чей.

Смотрю на нее, и не могу поверить. Лоу? Мой Лоу? Седовласый мальчик. А мне все казалось, что они серебряные... А он седой. С детства.

– Он предал нас. Нас всех, ради сына. Выторговал у богов его жизнь. И за это ему открылись не все двери, а эта. Только эта. А здесь для нас нет жизни. Только смерть. Та, что несем мы и та, что идет за нами. Боги посмеялись над старым коэром, и сам он умер, проклятый всеми, и сын его вырос злобным бездарным уродом...

– Ты его видела?

– Кого? Сына коэра? Вот оно мне надо...

– Вот желаю тебе его встретить. И когда ты влюбишься в него без памяти, а он даже забудет спросить, как тебя зовут, покидая наутро...

– С чего мне в него влюбляться?

– Потому что он красив, Рин. Сказочно красив, тебя обманули твои старухи.

– Ты человек, тебе все вампиры красивы.

– Не льсти вампирам. Не все. А уж таких, как он, я и близко никогда не встречала. И он самый добрый, заботливый, нежный. И он пишет стихи и выводит души из мрака. И может заставить цветы цвести. Вот ты можешь?

– Что?

– Заставить цветок выпустить хоть один бутон? И раскрыть его?

– Лар, успокойся, никто из Новых это не может.

– А он может.

– А он Древний.

– А он - не бездарен!

– Мне казалось, ты любишь авэнэ, - не выдерживает моего напора Рин.

– Люблю. Но зрение от этого не теряю. И память. К сожалению. Скоро уже твой храм? Идем-идем...

– Да если бы. Ты то сидишь, то падаешь.

Остаток пути проходим в молчании. Мне есть, о чем подумать, а Рин... кто там знает, что думает Рин...

– Ну вот, - произносит она, когда мы, наконец, добираемся.
– А здесь правило было такое: надо забраться наверх. Самому, без машин и полетов. Пешком, как люди. Здесь, на самом деле, много путей, есть совсем легкие, даже младенец заберется. А есть и те, где и вампиру тяжело, если без крыльев. И надо найти самый сложный, нехоженый. И забраться. И не сорваться, не полететь. Только ногами, руками. И потом - провести там ночь. Встретить рассвет. И тогда - боги услышат.

– Зачем вам? Боги ж злые.

– Ну, Лар, это все же игра. А в игре добро побеждает. И боги слышат. И исполняют. Потому что им надоело нас мучить. Ну мечтали мы так. Вот вы в детстве что, разве не мечтали?

– Ну, мечтали, конечно. О всяком. Кто о прекрасных вампирах. Кто о летающих машинах. Мне хотелось весь мир увидеть... Вот, почти сбылось, - невесело улыбаюсь.
– А теперь так домой хочется. К маме. И ничего больше не нужно, и ничего за это не жалко...
– мысленно встряхиваюсь. Ну вот еще, не хватало расплакаться.
– А ты, Рин? О чем мечтала? Зачем тебе было - туда, «в храм»? Да еще столь сложным способом?

Мнется.

– Ты смеяться будешь.

– Да не буду. Я разве смеялась?

– Ну... я хотела стать человеком.

– Че-го?

– А чего? Если уж нельзя уйти, если жить здесь, то хоть нормально. Без крови, без жажды. Без безумия. И солнце чтоб не сжигало. Я разве много прошу? Просто жить.

– И за это ты готова отдать и способность летать, и возможность повелевать... Но Рин, если бы ты была человеком, ты б уже старая была. Умирала, а не на скалы лазила.

– Но ведь я бы уже жизнь прожила. Училась, женилась, работала, путешествовала. Дети б у меня были, много. Внуки, даже, наверно, правнуки... А я ведь и не жила еще. У меня только детство и было.