По ту сторону озера

– Это неправда! До тебя мне далеко! – снова подала голос девушка.

– Ой, да, брось. Что в этом сложного?

– Твои руки знают, что делать и пальцы слушается, а у меня трясутся все время.

– Поэтому, кажется, что Мадина всегда рисует траву, – добавил Эллой, ухмыльнувшись.

– Полегче! Её трава – это нечто!

Их разговор меня забавлял, пока здесь в стороне я рассматривала собор. Я решила войти внутрь, надеясь хотя бы узнать расписания богослужений на ближайшее время. Соборы всегда напоминали мне замки. Особенно, изнутри. Строгая архитектура казалась мне благородной. Стоящие белые и холодные скульптуры, картины на стенах, изображающие сцены из Евангелия, отдельная комната для молитв с табличкой: «Проход только для молящихся».

Скамьи из темного дерева, стоящие рядами, несколько прихожан склонились над священной книгой – всё это напоминало мне времена, когда отец был жив. Патрик. Он чудесно пел и имел всегда ясный взгляд на вещи. Думаю, он являлся моим первым духовным наставником. Даже для детей он умел находить специальные слова, чтобы направить их на истинный путь.

«Имеющий уши да слышит. Билли, ты слышишь?»

По крайне, я пыталась слышать. Я любила проводить время с отцом. Жалко, что на мой век пришлось так мало дней, которые я могла бы посвятить беседам с ним. И мне жаль, что папа не смог увидеть, как стремительно мы выросли с сестрой за это время. Может быть он смог смягчить характер нашей матери? Может он смог бы дать нам дельный совет, как проживать каждый день словно он последний и не иметь сожалений о том, что не можешь изменить?

«Папа, мне тебя очень не хватает. Я скучаю по тебе каждый день».

Одним из моих любимейших песнопений было Adoremus in Aeternum, что с латыни могло переводиться, как «поклоняться вечно». Именно так перевел мне эту фразу отец.

«Ведь истина Господа пребывает вовеки вечные, Тори».

На информационном стенде было написано, что воскресные богослужения начинались в десять утра, а будничные вечером в семь часов. В левой части храма я увидела большое изображение иконы «Божьего Милосердия». Я слышала от отца, как особо она почитается в церковных кругах, а также её историю.

22 февраля 1931 года сам Господь Иисус Христос явился сестре Фаустине Ковальской, пока та находилась в монастыре Конгрегации Сестёр Божьей Матери Милосердия в Плоцке (ныне это город в Центральной Польше). Господь повелел сестре написать его образ так, каким он был представлен в её видение: в белых одеждах, с одной поднятой рукой для благословения, а с другой, касающейся одежд. Из его груди исходили два луча – один красный, другой бледный. Также он повелел ей сделать надпись: «Иисус, уповаю на Тебя». Лучи имеют свое значение – Кровь и Воду. Бледный луч означает воду, которая оправдывает души, а красный луч обозначает кровь, которая является жизнью для душ.

«Эти два луча вышли из глубины Моего Милосердия в тот момент, когда моё умирающее Сердце было пронзено копьем на кресте».

Я всегда с трепетом смотрела на это изображение и мне казалось, что через него Господь смотрит мне через глаза прямо в душу. Я мысленно поблагодарила Деву Марию за возможность пребывать в этом прекрасном месте, какое-то время помолилась в тишине о том, что я благодарна за всё, что имею, а затем вышла из собора.

Думаю, что в современном мире вера претерпевает тяжелые изменения. Она просто скуднеет. Сердца холодеют. Даже христиане становятся ни горячими, ни холодными, а просто теплыми. Папа говорил, что большая ошибка человека заключается в том, что он рассчитывает лишь на самого себя, а не на Господа.

«Он говорит, что человек – это звучит гордо. Однако в моменты горечи, единственный, кто его примет это Господь. Человек может предсказывать погоду по облакам, но знамений времен различать не может. Ему кажется, что своими силами он сам всего добьётся, но без Бога он будет падать вновь и вновь».

По пути домой, я встретила Николь, которая также была рада меня видеть. По крайне мере, я всегда помнила о том, что она постоянно встречала меня с улыбкой на лице.

– Не ожидала тебя здесь встретить. Как твои дела? – радостно спросила она.

– Отлично, а у тебя?

Моя коллега поправила волосы.

– Тоже неплохо. Собираюсь сходить в продуктовый магазин. Может сходишь со мной? Тебе ничего не надо?

– Думаю, куплю что-нибудь себе домой.

– Я как раз покажу тебе интересное место.

– Насколько интересное?

– Настолько, что тебе должно понравиться. По крайне мере, вид завораживающий.

– Хорошо, веди. Я тебе доверяю.

– Пойдем через лес, так быстрее.

– Это не опасно?

– Диких животных я здесь встречала довольно редко. Надо идти всего минут десять, а там выйдем и упремся прямо в магазин.

– Никаких медведей или лосей?

– Они не ходят так близко к оживленной трассе.

– Что-то сомневаюсь.

– Там есть пару дорожек, которые уже протоптаны давно. Не волнуйся, всё будет в порядке.

– Хорошо. Давай попробуем.

Раньше я много гуляла в лесу, так как моя семья привыкла проводить время на природе в качестве досуга. И хоть в детстве, я приезжала к родным в городок, но как-то именно в этот лес меня не заносило. Всегда находились другие занятия, которые бы отвлекали моё внимание. К счастью, сейчас более комфортабельная обувь позволяла мне прогуляться по лесным просторам. По пути мох поглощал пни и мои ступни, а ветки продолжали лезть мне в лицо, от чего мне приходилось убирать их руками.

– Ты местная? – поинтересовалась я, идя позади неё.

– Всю жизнь здесь живу. Может показаться, что целую вечность.

– Ты никогда не думала уехать из этих мест?

– Здесь царит особая атмосфера. Я слишком сильно люблю это место. Может, в будущем как-нибудь мне и придёт в голову мысль о том, что я переросла родные края, но не сегодня. А ты любительница больших городов?

– Не то, что бы… Я не очень люблю шум.

– Тогда это местечко как раз для тебя. Тут мысли приходят в норму.

– Ты где-нибудь учишься?

– Закончила курсы визажистов и колледж по специальности Юриспруденция.

– Не понравилось?

– Иногда понимаешь, что всё это немного не твое. Кто-то может подумать, что работа официантки – это нечто банальное, но это огромный труд. Мы, кстати, уже на месте.

Из-за деревьев начали просматриваться совсем иные виды. Я заметила озеро, которое начало проглядывать сквозь сосны и ели. Оно протянулось на довольное большое расстояние, от чего нельзя было точно определить, где расположен другой берег. Зеленый покров леса уступал место песчаному плату, который, в свою очередь, проглатывала водная гладь озера.

– Невероятно, оно всегда здесь было? – удивилась я, стоя в ступоре и в восхищение одновременно.

– Столько, сколько я себя помню. Летом будет просто волшебно. Вот увидишь.

– И правда впечатляет. Оно дарит мне чувство умиротворенности и, – я призадумалась и наконец вымолвила, – спокойствия.

– Так было не всегда. Хоть это озеро и красивое, что я могу понять, ведь если бы сама его увидела в первый раз, то подумала бы тоже самое, но у него весьма дурная слава.

– Почему?