По воле северных богов

— Начинайте, святой отец, — Ричард отступил в сторону и опустился в приготовленное для него кресло.

Куини, незаметно смахивая набегавшие слезы, нежно прижалась к плечу мужа, а он быстро чмокнул ее в носик.

— Ты счастлива?

— О, Гай! — выдохнула она.

— Теперь нам придется уехать. В Гилфорде появилась новая хозяйка…

Девушка лишь пожала плечами.

— Твой дедушка слишком стар и нездоров, чтобы жить в одиночестве.

Гай тихонько рассмеялся, крепче прижимая к себе жену.

Тир, как сквозь туман, слышала слова священника, ответы Хью и свой собственный голос, произнесший краткое: «Да!»

— Неужели ты и в самом деле согласилась признать меня своим господином? — изумленный голос Хьюго вернул ее к действительности.

Она вскинула голову, словно просыпаясь, и вдруг улыбка появилась на ее бледном лице.

— Ты господин моего сердца, Хью. Имеет ли что-нибудь другое значение?

Ричард со своего места зачарованно наблюдал, как изменилось лицо молодой женщины. Куда подевалась суровая, собранная, даже жестокая воительница, чьи глаза были холоднее стали, что сверкала в ее руках. Теперь перед ним была мягкая, исполненная любви и нежности женщина, целиком отдающая себя в руки супруга. Вот она поднялась на цыпочки и поцеловала его, будто они были одни в огромной церкви. Руки, взметнувшись, обвились вокруг мощной шеи рыцаря…

Внезапно глаза Ричарда засияли, а губы изогнулись в веселой усмешке — рукав подвенечного платья сполз, и внимательному взгляду короля открылась рукоять стального стилета, привычно покоившегося в кожаном чехле на предплечье молодой леди Гилфорд…

Эпилог

— Я жажду тебя, — тихо шепнул Хьюго, прижимая свое колено к бедру Тир под поверхностью уставленного яствами свадебного стола.

Она ответила ему не менее голодным взглядом, чувствуя, как от его прикосновения мурашки бегут по спине, а внизу живота разливается сладкое томление.

— Церковь учит нас, что мужчина и женщина соединяются лишь для продолжения рода, — сдерживая смех, строго ответила она, но увидев, какое выражение приобрело лицо мужа, не выдержала и рассмеялась.

Он погрозил ей пальцем и незаметно опустил руку на ее аккуратную попку.

— Хью! — возмущенно прошептала она, заливаясь краской.

— Я изнываю, голубка.

В другом конце стола неожиданно вспыхнул громкий хохот. Тир наклонилась вперед, чтобы лучше видеть. В центре смеющихся сидел, довольно поблескивая глазами, сэр Энтони Роктон, однако, увидев нацеленные на него глаза Тир, тут же смешался и заерзал на своем месте. Бровь Тир вопросительно изогнулась, и грузный рыцарь спрятал глаза.

— Тушеные яйца, сэр Энтони? — достаточно громко поинтересовалась норвежка, и в том конце стола захихикали, подтверждая ее подозрения. — Вы знаете, я вообще-то плохая повариха, но некоторые блюда мне особенно удаются. Например, фаршированный язык…

Роктон поперхнулся вином и закашлялся. Хохот стал еще громче, когда ничего не понимающий отец Ансельм наставительно произнес, что женщина должна хорошо готовить, чтобы суметь ублажить своего супруга вкусной и здоровой едой.

— Фаршированный язык? — переспросил, недоумевая Хью.

— Никогда не слышал о подобном блюде, — подтвердил король.

— Фирменное госпожи Тир, — ехидно проговорил Гаррик, и молодая женщина метнула на него свирепый взгляд.

— Это должно быть интересно, — мило улыбаясь, проговорила супруга западного соседа Хью Огюста Пламрока.

— Ну же, дорогая, поделись своим секретом, — попросил Хью.

Смешки в том конце стола, где прекрасно понимали, о чем идет речь, стали еще громче, и Тир вспылила. Переводя гневные глаза с мужа на монарха и, наконец, останавливаясь на до крайности смущенном Энтони Роктоне, она громко начала:

— Берется немного моркови, лук и язык болтуна…

Кто-то из дам приглушенно вскрикнул, а мужчины грохнули оглушающим смехом, все поняв и про первое из упомянутых блюд. Король смеялся вместе со всеми, а потом, хлопнув Хьюго по плечу, весело поинтересовался:

— Как ты собираешься усмирять свою тигрицу?

Однако за мужа ответила Тир:

— Вы ошиблись, сир. Я не тигрица, а лишь домашняя кошка, готовая мурлыкать и ластиться, лежа на теплых коленях своего господина. Кто боится кошки? Лишь мыши… — и норвежка опустила глаза в притворном смирении.

Ричард опять рассмеялся, качая головой.

— Мне будет приятно бывать в вашем доме, — произнес король, переводя взгляд с добродушного горбоносого лица Хьюго Гилфорда на классический профиль его жены. — Однако теперь уж пора в путь. Я и так задержался неоправданно долго.

— Как, уже сейчас?

— Осталось лишь одно дело, с которым нам всем вместе предстоит справиться, — и Ричард поднялся, оглядывая затихших гостей. — Не пора ли проводить молодых в спальню?

Раздался смех и шум отодвигаемых стульев. Несколько женщин во главе с оживленной Куини подошли к недоумевающей Тир и, подхватив ее под руки, повлекли из зала наверх, к спальням, где не спеша расплели ей волосы, сняли роскошное свадебное платье и украшения. Стилет Тир отстегнула сама, на что развеселившиеся женщины не преминули обратить внимание.

— Может, не стоит? — указывая на оружие, спросила молодая жена графа Аркского.

— Почему? — удивилась Тир.

— Сэр Хьюго во время ужина выглядел таким голодным, хотя, еда не лезла ему в рот… Может, пригодится, чтобы усмирить его аппетиты?

Молодая норвежка улыбнулась, пожимая белоснежными плечами.

— Моя жажда не меньше, чем его голод. Неизвестно, кому этот нож пригодится больше.

— Но ведь вы уже познали друг друга. Даже родилась дочь… — робко произнесла худенькая и бледная леди Омелия Данфорд. — Конечно, сэру Хьюго нужен сын…

— Сегодня сэр Хьюго вряд ли будет сильно озабочен продолжением рода. Интересы его, я уверена, будут несколько иными, — ответила ей Куини.

В дверь спальни постучали. Женщина засуетились. Заставили Тир встать и выйти в центр спальни.

— Зачем? — удивилась она.

— Входите! — не слушая ее, крикнула графиня Аркская.

Дверь отворилась, и в комнату вошли несколько рыцарей, ведя за руки хохочущего Хьюго, облаченного в одну рубаху, доходившую ему до колен. Тир ахнула, поняв, что осталась нагой под взглядами посторонних мужчин, среди которых был и король.

— Теперь я понимаю твое нетерпение, Хью, — проговорил Ричард, оглядывая стройное тело молодой леди Гилфорд.

Хьюго же едва дышал. Роды почти не изменили фигуру Тир. Лишь стали полнее бедра, между которыми притягивал взгляд светлый треугольник волос. Талия осталась такой же узкой, зато грудь налилась, а соски стали крупнее и ярче, словно спелые вишни. Оцепеневшую в стыдливости молодую женщину повернули спиной к мужчинам и, подняв волосы, позволили им осмотреть ее прямую спину и розовые ягодицы, украшенные двумя соблазнительными ямочками.