По законам Преисподней

Окна и двери были распахнуты настежь, и ветер гулял по просторным комнатам, раздувая шелковые занавеси.

К тетушке подошла Марион, ее экономка, и доложила:

– Леди Артанис, слуги закончили наверху. Вы можете подниматься.

Внезапно над нашими головами послышался какой-то шорох.

– Это ветер, – сказала баронесса.

Клюнула носом, как делает человек, отчаявшийся поймать хоть немного смысла в том, что только что говорил, и добавила:

– Или соседская кошка.

Однако ни ветер, ни кошки не поют веселых застольных песен; а тот, кто шуршал и поскрипывал наверху, внезапно завел «Ходит гоблин молодой».

Тетушка Артанис взглянула на нас, затем прислушалась, не веря своим ушам. Подниматься наверх и выяснять, что там происходит, ей явно не хотелось.

Потом она встала, поправила безукоризненное синее платье, и сказала:

– Дети, пошли.

Взглянула на меня, и поняла, что немного зарвалась.

– Френки, – произнесла тетушка. – Ченселлор останется здесь. А если решите сопровождать меня, – баронесса обернулась ко мне. – То держитесь на два шага позади; вы мой гость, и я за вас отвечаю.

Мне совсем не хотелось вмешиваться в семейные дела Дюпонов, но с другой стороны, и роль третьего ребенка при тетушке Артанис меня тоже не устраивала.

Поэтому я с трудом выдавил из себя немного галантности, отодвинул Френки и баронессу, и мы стали подниматься по лестнице.

Певец, сморенный длинной арией, наконец затих.

– Может, он там умер? – спросила тетушка.

– Нет, – ответила Франсуаз. – Он умрет, когда со мной встретится.

– Девочка моя, – сказала леди Артанис.

– Да ладно, – огрызнулась та.

Баронесса решила не углублять, и мы пошли дальше. Первой по коридору оказалась комната Джоуи. Тетушка заглянула туда, опередив меня, и лучше бы она этого не делала.

Стоило ей открыть дверь, как, прикрепленный хитроумным устройством, распахнулся платяной шкаф; оттуда вывалился скелет, замахал руками, и чуть было не пришиб тетушку.

В пальцах его покачивался флажок, на котором было написано:

«ПАСТАРОНИМ ВХОД ВАСПРИЩОН»

– Ну гаденыш, – процедила Френки, которой тетя Артанис, отшатнувшись и почти упав, чуть не оттоптала все ноги.

Рядом со спальней Джоуи, находилась комната Франсуаз.

– В мою не входить, – решительно сказала она.

– Я понимаю, дорогая моя, – сказала леди Артанис, – ты стесняешься, и не хочешь, чтобы ченселлор вошел в твою спальню. Но ты же понимаешь, что там может оказаться грабитель.

– В мою комнату никто не войдет, – уперлась Френки.

Теперь уже заинтересовался я.

– А кого ты там прячешь?

– Мертвеца на сундуке, – огрызнулась девушка.

– Что ты за глупости говоришь? – возмутилась леди Артанис. – А ну-ка, отойдите оба.

Она сделала шаг и открыла дверь.

Франсуаз поспешно стала так, чтобы я не смог заглянуть внутрь. Не желая проявлять любопытства, я сделал вид, будто меня все это совершенно не интересует, и позволил дамам искать грабителя в одиночку.

Меня так и подмывало закрыть за ними дверь, но я решил, что лучше не стоит.

– Интересно, зачем он пришел? – пробормотала Френки.

Девушка выходила из своей комнаты очень осторожно, – так, чтобы я не смог заглянуть в дверную щель.

– Ну не знаю, – ответила тетушка Артанис. – Может, заглянул воды попить.

– Что ты такое говоришь? – вспылила Френки.

Но баронесса не слушала.

Чем ближе мы подходили к следующей двери, – а это была спальня леди Артанис, – тем более грозный вид принимала тетушка, ибо ее комната была святая святых, место, где она отдыхала от своей шумной семьи.

Я понял, что баронесса весьма неохотно позволяла кому-то пересекать порог ее комнаты, – даже близким, а появление там грабителя восприняла так же, как орочий бог (пусть даже маленький, вроде Шухтал-Махдура) станет взирать на гоблинов, что тайком пробрались в его храм, и обклеили рекламными объявлениями AdSence.

Огромное окно было занавешено кремовыми портьерами. Рядом стояло удобное мягкое кресло, – и только одно; я понял, что не ошибся, и леди Артанис не имела привычки сладко беседовать с кем-нибудь из домашних перед сном.

Ей вполне хватало книг, которые стояли на полках; там золотыми корешками поблескивали трактаты по философии, магии, медицине и астрологии.

Затем шли британцы – Вальтер Скотт, Чарльз Диккенс, и две Бронте по цене одной; все издания были новенькими, и казалось, будто их никогда не брали в руки. Но я был уверен, что леди Артанис перечитывала их по нескольку раз, и обновляла книги особыми заклинаниями.

Рядом соседствовали душещипательные романы о скромных пастушках, чьи сердечки такие нежные, что можно закатить эротики на двадцать страниц подряд; женщины читают такие книги взахлеб, а потом им кажется, будто мужчинам нужен лишь секс.

Увы, чаще всего дамочки не могут дать даже этого.

Отдельная полка была отведена детективам; Рекс Стаут и Эрл Стенли Гарднер, Колин Декстер и Гоблин Шер-Тюбетейка, Джей Би Флетчер и Максвелл Беккет. Мне стало интересно, есть ли у леди Артанис какой-то порядок, в котором она читает; к примеру, по утрам Диккенса, в обед «Компендиум Троллей», а вечером криминальный роман.

Но спрашивать об этом было невовремя; и все наши взгляды устремились на кровать баронессы.

А постель была у нее роскошной, – пуховая перина, много подушек, на полу лежал мягкий гномий ковер, в котором утопали ноги, и все светло-кремового цвета, очень чистое и красивое.

И мы увидели, что в середине этого великолепия, подоткнув под себя ноги, сладко-сладко спит ворм; ручки у него были немного жирные, а некоторые даже и сладкие, и он деликатно вытер их о пикейное покрывало.

На кофейном столике стояла чашка и еще след от других чашек; видно, гость что-то там пил.

Тетушка Артанис открыла рот, и застыла, не в силах закричать. А когда все-таки начала вопить, я порадовался, что успел заткнуть уши.

Впрочем, ворм даже не проснулся.

Он только посмотрел на нее, во сне, и сказал:

– Замолчи женщина. Ты видишь, что я сплю.

После чего вновь зарылся в подушки.

– Мы можем вытащить его, – заметил я. – И выкинуть на улицу. Но ворм, скорее всего, безобидный. Давайте подождем, пока он выспится, а я потом наложу заклинание очистки, и вы даже забудете, что он спал в этой кровати.