Победитель. Апология

— Изумительно! Словно на свет заново родился. — Выполз из кабины, новорожденный. Выпуклые нежно-розовые глаза — два миниатюрных животика. Поворачиваешься спиной к нему, будто желая отрегулировать воду. — Всех своих друзей агитирую — не хотят. За справкой лень сходить.

— А может, очков нет?

— Что? А-а, очков. Нет, не поэтому. Очки купить можно. В любом спортивном магазине — пожалуйста. Не хотят просто. А ведь это так для здоровья полезно.

— Еще бы!

— Я третий раз сегодня. Между нами, я похудеть хочу, но вот взвешивался — пока ничего. Поправился на двести граммов.

Гмыкаешь. И двух недель не протянет, нет. Сегодня взвесится, завтра — и прощай бассейн, источник бодрости и здоровья.

«На предприятии вас встретят во всеоружии. Экспериментировали, скажут, очень даже, но, увы, никакого эффекта. Напротив, накладные расходы возросли. Документы покажут. Все верно, расходы несколько возросли. Отсюда вывод: долой внутрихозяйственный расчет! Я бы сравнил такого руководителя с одним моим знакомым, который решил похудеть. Пришел в бассейн, поплескался полчаса, бегом на весы. Никакого эффекта».

Хороший пример для сегодняшней лекции. Ты приведешь его, говоря о выделении ремонтного хозяйства в самостоятельную службу, — в учебнике сказано об этом невнятно и робко. Хозрасчет в ремонтных цехах! Кое-кто считает это делом далекого будущего; поразительно, что авторы учебника именно так ориентируют студента. Нечто вроде полета в соседнюю галактику — в принципе возможно, но не сейчас.

— Будете в среду? — Уже сухи Мотоциклетные Очки, в кальсонах и с махровым полотенцем через жирное плечо.

— Не знаю. Вряд ли.

— Ну, увидимся. Счастливо! А душ кто будет закрывать?

— До свидания.

Еще холоднее, вот так. Ничего не забыли Очки, не вернутся? Ты бы не хотел, чтобы они видели, как печешься ты об общественном добре — голый, но высокосознательный. Закручиваешь краны — сперва в своей кабине, потом в соседней. Широкая натура у Мотоциклетных Очков — за чужой счет.

«На фабрике сдается дом. Твоя мать могла бы получить там квартиру, а эту нам оставить. Так все родители делают». Мама? Мама могла бы? Твоей супруге, при всех ее добродетелях, порой явно изменяет чувство реальности. Ты бы многое мог рассказать ей про свою маму — хотя бы о путевке, от которой она отказалась в пользу работницы из шоколадного цеха, но ведь это бахвальство — превозносить собственную мать! Да и не приняты в вашей семье подобные речи. Вот разве что диктору прощаются они — большой, милый ребенок, баловень дома.

Тишина. Абсолютная тишина — мертвый час на плавательном предприятии. Вытираешься.

Откуда взялось на пляже полотенце в некупальный сезон? Народ заботится о своих героях. «Минутку, граждане! Минутку! — Моя милиция меня бережет. — Ваша фамилия, гражданин?» Карандаш наготове — народ должен знать своих героев. «Никифор, — юродствуешь ты. — Панюшкин. Студент из Светополя». А майка и трусы, которые ты натягиваешь сейчас на раскрасневшееся тело, приобретены ею. «Вы с ним? Вон палатка, видите? Там можно белье купить».

Ты был целомудренно огорожен кабинкой с выразительными рисуночками изнутри, но растрепанная петушиная голова торчала над этим оплотом целомудрия. Ты дурашливо улыбался и никак не мог приступить к делу. Она поняла и отвернулась. Благодарный, энергично стянул с себя мокрые трусы, положил их вместе с майкой на угол кабины. Она спокойно взяла их и пошла к морю — полоскать.

Солнце в стеклянном куполе. Красные, синие, желтые шапочки. Ты есть, и тебя нету — таешь, как сахарная вата. Ну, Рябов!

7

— Прошу прощения. — Братец? Аудитория дружно поворачивается к двери. — Разрешите поприсутствовать, Станислав Максимович?

Такого он еще не откалывал. Пожимаешь плечами.

— Пожалуйста.

Кажется, трезв — и на том спасибо. Близоруко сузив глаза, обводит взглядом аудиторию — место ищет. Борода а-ля Хемингуэй. Грубошерстный черный свитер под подбородок — цитата из того же источника. За кого приняли его студенты?

Помешкав, пристраивается за вторым столом — сзади все занято.

На чем ты остановился?

— …Повышение производительности труда жестко связано с ростом оборудования и его более интенсивной эксплуатацией. Как следствие этого увеличивается доля ремонтных рабочих, что неминуемо снижает производительность труда…

Пришел на день рождения звать. Или пятерку перехватить — до четырнадцатого. «Возьми, но ты обратил внимание на странное совпадение: мы никогда не видимся с тобой по четырнадцатым числам». Братец полагает, что за ненадобностью ты складываешь ассигнации ровными пачками в ящик для белья.

— На первый взгляд мы зашли в тупик, из которого нет выхода. Но выход есть, причем я не имею в виду метод поузлового ремонта и уж тем более стендового. Методы эти прогрессивны, но мы еще недостаточно богаты, чтобы внедрять их, так сказать, массовым тиражом. Оборудования не хватает, это наше узкое место и, по-видимому, в ближайшие годы — самые ближайшие — мы эту проблему не решим. Как быть? Нельзя ли повысить производительность ремонтных работ без дополнительных капвложений? Как в цирке, ничего — и вдруг курица. Из воздуха. Можно! И секрет тут прост: централизация ремонтного хозяйства.

Исподволь задеваешь братца взглядом. Преувеличенно сосредоточенное лицо, складка между бровями. Видишь, с каким уважительным интересом внимаю я тебе, мой младший брат? Хотя, если начистоту, ни черта-то не смыслю я во всей этой галиматье. Но ради фамильного престижа я обязан до конца выдержать роль. Оцени и подкинь пятерку до четырнадцатого.

— Вы думаете, начальники цехов с восторгом примут идею централизации? Вряд ли. Они будут отмахиваться от нее руками и ногами. Посудите сами. Сейчас все ремонтники у начальника в кармане, он распоряжается ими, как бог на душу положит. Аврал с планом — на аврал, нужно достать что-то в соседней области — в соседнюю область, толкачом. При централизации это исключено. Необходим ремонт — будь добр, пиши заявку главному механику, тот выделит тебе людей, и ты заплатишь за все по счету, копейка в копейку. Строгий внутрихозяйственный расчет — без этого централизация ремонтной службы теряет всякий смысл.

Самый раз привести пример с бассейном, но ты мешкаешь. Вдруг братец поморщится — это волнует тебя? «Все плаваешь? Хочешь жить долго? Ну-ну… Шатун тоже хотел, за бутылкою побежал, да взял и окочурился». Потому и окочурился, что за бутылкой. И не одну ведь, не две — сколько вылакал их за свою жизнь! — а когда пожелтели глаза и отвезли в больницу, где и суток не протянул, ахнули: вчера ходил еще!

«Не пьешь, не куришь, в бассейне купаешься. Не изменяешь жене. Хоть бы какой недостаток — одни достоинства!» Братец устроил процесс над тобой, узурпировав права обвинителя. На каком основании, интересно знать?