Побег из ада

“Что же я наделала? Что теперь будет? Как я могла это сделать?”

В дверь постучали.

–Вероника, мама сказала принести тебе чистые вещи. Я оставлю их под дверью, – заплаканным голосом произнёс брат.

–Хорошо, – это все, что я смогла сказать. Затем повисла глухая тишина. Я слышала стук своего сердца, и как дышит за дверью брат.

–Ника, ты не виновата, – произнёс брат.

От этих слов я снова расплакалась. Прижалась спиной к стене и спустилась на корточки.

“Господи, что я наделала?”

В эти минуты я чувствовала себя преступником, который заслуживает такой же участи. Дверь в ванную открылась.

–Одевайся. Я вызвала милицию, – раздался голос мамы.

Она ушла, оставляя за собой запах бензина и горелой одежды. Я вытерла слезы, открыла дверь и подняла с пола чистую кофту и штаны. Переодевшись, вышла в коридор. Приблизившись к месту убийства, я снова разревелась. Мне было больно от мысли, что я в ярости убила папу. Все-таки каким бы плохим он ни был, но он мой отец.

В моей памяти промелькнуло единственное приятное воспоминание. Как я маленькая сижу в машине у папы на коленях, и он разрешает мне порулить. Тогда я чувствовала себя счастливым ребёнком.

Я подняла глаза и посмотрела на потолок. Мысленно пыталась просверлить его взглядом, чтобы увидеть небо и в бесконечной темноте найти Создателя.

–Этого ли Ты хотел? – подумала я.

Я отошла в сторону, чтобы не видеть тело отца. Мой брат тихо сидел в соседней комнате.

Мне было так жаль этого мальчика. Он еще совсем ребенок, а уже сколько всего пережил… Я почувствовала себя виноватой перед ним. Ощущала как лицо опухало от слез, которые было невозможно остановить. Я направилась в мамину комнату, где находился брат. Немного боязно, опустилась перед ним на корточки.

К моему удивлению он без малейшего страха прижался ко мне. И прошептал:

–Все закончилось?

–Да, Мишка. Все закончилось. Правда не так как мы этого хотели…

Раздался стук во входную дверь. В дом зашли два милиционера. Уверенной походкой, они прошлись в конец коридора.

–Это вы его так? – услышала я голос одного из милиционеров.

–Да, – хриплым голосом ответила мама. – Я не хотела. Я защищалась, – Мама заплакала.

Я и брат сидели обнявшись и наблюдали в окно, как из только что подъехавшей машины скорой помощи выбегает фельдшер и наплавляется к нам. Женщина лет пятидесяти в красной медицинской униформе с завязанными в хвостик светлыми волосами, скрылась в темноте, а затем быстро появилась на месте преступления.

“Мою маму сейчас арестуют, а что будет с нами? – подумала я. – Я ведь еще несовершеннолетняя, а значит, по закону не смогу усыновить Мишу. Нас отправят в детдом, или усыновит тетя. Но у нее своих проблем хватает. Нет, я не могу так …”

Я вскочила и направилась в комнату, где все произошло.

– Это не мама убила отца. – Я смотрела на милиционеров, которые что-то записывали в бумагах.

– Вероника! – Мама грозно посмотрела на меня.

– Мама меня защищает. Это я убила его. Отец душил маму. Я не могла на это смотреть. Все было как в тумане… Я не понимала, что делаю. – Я тряслась от страха. Теперь я буду в числе убийц. На моей жизни можно ставить крест. Никакого университета и никакой работы журналистом. Единственное, что произнес один из милиционеров, посмотрев на меня:

– Разберемся в участке.

Затем снял с пояса наручники и попросил меня протянуть руки. На моих трясущихся запястьях оказались холодные оковы. Я разрыдалась… Это конец.

За полгода до происшествия

Погода в октябре выдалась достаточно холодной, совершенно не похожей на прошлый год. Особенно неприятным было сегодняшнее утро. Листья уже полностью опали, оголив темные ветви деревьев, трава местами пожелтела.

Я стояла на автостраде возле поворота на мой городок и ловила попутку. Оделась я совсем не по погоде. Холодный, пронизывающий ветер постоянно сдувал мой капюшон, от чего уши мерзли и болели. Теплые колготки совсем не грели. Я чувствовала, как ноги начинают немного опухать от холода, через ткань было видно, что кожа уже покраснела. Время от времени я немного притопывала, как будто во-вот пущусь в пляс.

–Что за дыра? И почему в Червень так мало ездит автобусов? – разговаривала я сама с собой, временами вытягивая руку в сторону при виде приближающейся машины.

Мне всегда было немного боязно ездить автостопом. Перед выходом обычно брала с собой флакончик духов, так сказать, на всякий случай. Все-таки много историй ходило по нашему городу. Возможно, правдивых, а возможно, и нет. Как молодых девушек попутчики увозили в лес, насиловали и убивали. Жертвой такого происшествия я точно не хотела стать.

Недалеко от меня остановился Опель Астра белого цвета. Через заднее окно я увидела, что за рулем сидит мужчина с короткими седыми волосами. Я подошла к машине и открыла переднюю дверь. Мужчина повернулся ко мне так, что я могла рассмотреть его лицо. Единственное, что бросилось мне в глаза – это цвет лица мужчины. Он отдавал сильной краснотой.

“Или проблемы с кожей, или любит выпить”, – подумала я, но запаха алкоголя в салоне не почувствовала.

Во мне мимолетно вспыхнуло чувство легкой тревоги, но я все равно спросила, едет ли он до Червеня.

–Да. Я еду в сторону больницы, – ответил мужчина. На вид ему было около пятидесяти.

–Хорошо! Могли бы вы тогда подвести меня до города?

–Да, – прокуренным хриплым голосом сказал мужчина. – Садитесь.

К незнакомым людям я никогда не сажусь на место возле водителя, поэтому закрыла переднюю дверь и разместилась на заднем сидении. Мои окоченевшие ноги начали гудеть. В машине было тепло и достаточно уютно, не считая едкого запаха сигарет. Как только я села, мужчина сделал радио чуть потише и спросил:

–И не страшно вам попутками ездить? – Незнакомец посмотрел на меня через зеркало и приподнял левую бровь.

Я бросила взгляд в его сторону и без всякого энтузиазма ответила:

–Да нет.

–Тоже в больницу едите? – Не отставал от меня водитель.

–Нет.– Выдержав короткую паузу продолжила: – Я еду в редакцию. Я внештатный корреспондент в районной газете.

–Такая молодая и уже работаешь?

–Только подрабатываю. Я хочу учиться на факультете журналистики, а для поступления мне нужно иметь свое портфолио.

–Ааа, – протянул незнакомец. – И как? Нравится работа? О чем пишешь?

“Видимо, мужчине не хватает общения, – подумала я. – Либо дорога дальняя, а одному скучно.”

Сегодня у меня не было настроения разводить беседы, но ехать и молчать тоже было невежливо.

–Очень. Сейчас в основном получаю задания написать о мероприятиях, олимпиадах, соревнованиях. Не очень интересные темы. – Я улыбнулась.

–А о чем любишь писать? – Мужчина снова посмотрел на меня через зеркало.

–Люблю освещать происшествия, вести расследования… – Я на секунду замолчала, посмотрела в окно, на быстро мелькающие поля и деревья, а потом продолжила: – Еще мечтаю стать международным журналистом.