Побег от прошлого

Когда за нами закрывается входная дверь, я недоуменно вытаращиваюсь на Лайта.

– У тебя что, дела к Элю? Или боишься, что я дорогу не найду?

Он только закрывает глаза и тихо смеется, пока мы идем по площади мимо фонтана, временами заслоняя руками лицо от ветра. Но потом все же снисходит до ответа, и от его смеха и улыбки не остается и следа.

– Если бы я этого не сделал, Саю назвала бы меня безмозглым и бесчувственным олухом, и была бы совершенно права. – Я недоверчиво кошусь на него, а про себя ругаю Саю последними словами за неумение держать язык за зубами. – Она в последнее время просто с ума сходит. В принципе, это вполне на нее похоже. Когда ей не нравится какой-то человек, она начинает его обвинять чуть ли не во всех смертных грехах и при этом искать доказательства своей правоты, такой уж у нее характер. А Эль ей очень не нравится, можешь мне поверить, и она нам уже все уши прожужжала тем, что тебе не стоит с ним вообще общаться, что ни к чему хорошему тебя это не приведет и все такое.

– Она этим здорово напоминает мою мать, - недовольно огрызаюсь я. – Та тоже вечно считала, что лучше знает, с кем из знакомых мне стоит дружить, а с кем нет.

Лайт понимающе усмехается – ему не надо объяснять, какой у моей мамы скверный характер, вполне хватило одного знакомства с ней, чтобы все понять.

– Ты извини ее, Кристен, - говорит он, когда мы переходим через дорогу и идем по улице в сторону дома Эля. – Но на этот раз мне кажется, что она в чем-то права. Конечно, это не мое дело, и тебе лучше знать, но все-таки…

– А она действительно права. – «Раз уж она все разболтала, нет смысла что-либо отрицать». – С Элем действительно творится что-то неладное, и я хочу выяснить, что именно. И мне кажется… – я внезапно замолкаю, потому что меня осеняет безумная мысль. – Мне кажется, что он словно играет со мной. Словно хочет, чтобы я сама все поняла, и время от времени дает мне подсказки.

– Но ты же на самом деле не думаешь, что он и впрямь связан с убийствами его одногруппников? – осторожно интересуется Лайт, кажется, малость шокированный моей откровенностью.

– Если честно, я уже ни в чем на сто процентов не уверена, - качаю головой я. – Однако его поведение… – я вспоминаю его реакцию, когда мы говорили про Эни и Джона, - …ему словно вообще не было до них дела…

Это я произношу когда, мы подходим к двери дома. Приложив ухо к ней, я прислушиваюсь к звукам изнутри, ожидая, что, скорее всего, оттуда опять донесется гул работающего телевизора. Однако такового не наблюдается, потому что я не слышу ни его, ни чего-либо другого. Такое впечатление, что в доме вообще никого нет.

Пожав плечами, Лайт жмет на кнопку звонка, незамедлительно откликающуюся звучным «Динь-дон!» однако проходит минута, а дверь нам открывать так никто и не спешит.

– Да, похоже, зря мы шли, - подводит итог Лайт в то время, как я неотрывно смотрю на дверную ручку, думаю, а не откроется ли дверь также, как и в прошлый раз. – Пойдем уже…

Но я не двигаюсь с места. А потом, словно повинуясь внезапному порыву, хватаюсь за ручку и, повернув ее, распахиваю дверь настежь. Не заперто. Как и тогда.

– Э, Кристен, ты что! – давненько я не видела Лайта таким ошарашенным. Вытаращив глаза, он смотрит то на меня, то на дверь и открывает и закрывает рот, словно рыба, которую вытащили из воды. – Ты спятила?!

– В прошлый раз, когда я к нему заходила, он тоже не отзывался, - спокойно поясняю я. – И дверь также была не заперта. А оказалось, что он просто смотрел кино и не слышал ни моего стука, ни звонка.

Ошарашенное выражение на лице Лайта уступает место настороженному, а сам он, легонько отодвинув меня в сторону, давая этим понять, что пойдет первым, заходит в прихожую.

– Эй, Эль! – негромко зовет он, пытаясь заглянуть в гостиную с того места, где стоит, но это не представляется возможным.

Я, зайдя вслед за ним и бросив взгляд на вешалку, отмечаю, что куртки Эля, в которой он обычно ходит, там нет.

– Похоже, что никого, - пожимает плечами Лайт, поворачиваясь ко мне. – Пойдем отсюда.

– Может, осмотримся? – предлагаю я, а на лице при этом такое виноватое выражение, словно Ягами застал меня за поеданием его любимого сандвича. – Согласись, странно это… Уйти и оставить дверь не запертой.

– Нет, ты что, действительно спятила?! – изумлению Лайта нет предела. – Это же незаконное проникновение!

Я только машу рукой и, быстро скинув ботинки, прохожу в гостиную, в которой, естественно, никого нет.

– Черт! – доносится до меня ругань Лайта, и через секунду он тоже оказывается в комнате и, присвистнув, оглядывается, оценивая интерьер. – Неплохо устроился.

Я усмехаюсь, вспоминая, что у меня была примерно такая же реакция, когда я вошла сюда в первый раз. Про себя я отмечаю, что если сейчас Эль все же заявится домой, то скандала, скорее всего, не будет. Куда хуже, если придет Ватари. Хотя, возможно, мы сможем сказать в свое оправдание, что раз дверь была открыта, то мы решили, что дома кто-то есть. Все эти небольшие опасения меня не останавливают и я, миновав дверь на кухню, иду к лестнице на второй этаж, где я еще не была ни разу. Так как планировка у наших домов идентичная, я абсолютно уверена, что не заблужусь. Забавно, что комната Эля оказывается как раз на том же месте, где и моя комната у меня дома. А на месте той, комнаты, где в последнее время обосновалась Саю, то есть напротив, оказывается комната Ватари.

Конечно, с моей стороны это жуткое свинство – я сама терпеть не могу, когда кто-то без спросу заходит ко мне в комнату, - но я не могу удержаться от соблазна посмотреть, как живет Эль. Пока Лайт осматривает другие помещения, я решительно открываю дверь в его комнату. Первая моя мысль, когда я захожу туда, это то, что у меня явно двоится в глазах. Потому что моему взгляду открывается очень необычный интерьер. Комната выглядит, как какой-то инь-янь, только прямоугольной формы. Словно невидимая линия делит ее на две совершенно одинаковые симметричные части. И так как дверь находится точно посередине, я оказываюсь на границе между этими частями. Причем, правая половина комнаты стерильно чистая, все вещи находятся в идеальном порядке. Словно в противоположность этому другая половина выглядит так, словно туда уже несколько лет не ступала нога человека – все покрывал такой слой пыли, будто там вообще никогда не убирались. В остальном все было точно также: одни и те же предметы интерьера и с той, и с другой стороны. Просто удивительно! Никогда бы не подумала, что в одной комнате может быть такой сильный контраст жилого и нежилого помещения. А потом задумалась.

«И что все это значит?
– я недоуменно перевожу взгляд с одной части комнаты на другую. – Как будто… как будто предполагается, что здесь должны жить два человека, а живет только один… Ничего не понимаю…»

И вдруг меня охватывает волна животного неконтролируемого ужаса. Колени начинают дрожать, меня передергивает от макушки до самых пяток, а в горле словно застревает какой-то ком, не дающий дышать. Так что я чуть ли не выпрыгиваю из комнаты, как пробка из бутылки, и врезаюсь в Лайта, который этого явно не ожидал.

– Ты в порядке, Кристен? – он смотрит наполовину непонимающе, наполовину обеспокоено.

– Давай уйдем, - говорю я. – У меня от этого дома мурашки.

Его взгляд так и говорит: «А чья это была идея – тут осмотреться?» Быстро спустившись вниз и буквально в два шага преодолев гостиную, мы оделись, обулись и выскочили из этого дома, заперев за собой дверь. И только тогда меня отпустило.

Дома, не обращая ни на кого внимания, я снова запираюсь в своей комнате и настоятельно прошу меня не беспокоить. Саю и Миса еще некоторое время пытаются вызвать меня на разговор, но вскоре сдаются и оставляют в покое. А я сижу на кровати, прижав к себе перепуганного моим состоянием Тома, и дрожу с головы до ног. Понятия не имею, что же со мной случилось, но я никак не могу прийти в себя.