Побег в Тоскану
Шрифт:
– Скажем так, вряд ли кто-нибудь в ближайшее время по ошибке примет вас за итальянку, особенно если вы так и будете извиняться на каждом шагу. Но это не значит, что ваше английское происхождение помешает вам стать настоящей флорентийкой.
– Как те старушки из «Чая с Муссолини»?
– Ха! – Марко залпом выпивает кофе. Никогда не пойму, как люди это делают. – Я, скорее, имел в виду вашу бабушку. Похоже, она была сильной личностью.
– Вы правы.
– Расскажите как-нибудь о ней подробнее. Ах, черт, у меня встреча. Большое спасибо за кофе. – На мгновение мне кажется, что Марко поцелует меня в щеку, но
– Я вам очень благодарна, – отвечаю я, хотя не уверена в этом.
– Ciao, Тори. – Марко пожимает мне руку, поворачивается и уходит.
Я допиваю кофе, морщусь – на зубах хрустит нерастаявший сахар – и берусь за телефон.
19 пропущенных вызовов
55 сообщений
12 электронных писем
7 пропущенных голосовых звонков
Господи.
Слухами земля полнится, это точно. Я лежу навзничь на своем новом диване – жестком, блестящем и далеко не самом удобном – и прокручиваю сообщения. Глаз выхватывает обрывки фраз.
Я понятия не имела.
Почему ты ничего не рассказывала?!
Тори, какого хрена?
Я думала, мы друзья.
Расскажи. Мне. ВСЁ.
Ну и ну!!!!
За что ты со мной так?
Последние слова – как удар под дых. Сначала я думаю, что это Дункан решил нарушить молчание. Но нет. Это Чарли.
Все утро пытаюсь дозвониться. Почему ты не отвечаешь? За что ты со мной так?
Пока я смотрю на эти слова, на экране всплывает имя сестры. Опять она. Я касаюсь кнопки «ответить» и прижимаю телефон к уху.
– Мама рвет и мечет, – начинает Чарли, прежде чем я успеваю что-нибудь сказать. – Просто рвет и мечет.
– Она же терпеть не может Дункана. Считает его деревенщиной.
– Ну и что? Она мне целыми днями печенку проедает: какой скандал – бросить мужа и сбежать за границу, как… ну, ты ее знаешь.
– Знаю, – соглашаюсь я. – Прости.
– Да ладно. Пусть лучше она мне печенку проест, чем тебе.
– Спасибо.
«Спасибо» я говорю совершенно искренне. Просто это Чарли как она есть. Она любит покомандовать, она зануда и снобка, но за какой-нибудь великодушный поступок ей все можно простить. Не подпускать маму ко мне – очень на нее похоже.
– Если честно, я телефон из рук не выпускаю – то мама, то Дункан. На днях Бену пришлось отвезти мальчиков в лесную школу и забрать их из школы. Бену! Поражаюсь, как он детей не перепутал.
Я ощущаю противный холодок в животе.
– Как так?
– Ну ты же знаешь, что такое Бен. Один раз он…
– Я про другое, – прерываю я сестру, собравшуюся произнести очередную филиппику
в адрес Бена. – Ты говорила про Дункана.– А. Тори, ну тебя же не удивит, что он ужасно переживает. Он звонит мне, я не знаю, раза по два или по три каждый день. По-моему, только чтобы поплакаться в жилетку.
– Ну да, ну да.
– Не начинай. Ему сейчас и правда несладко. В горах жить нелегко, сама знаешь.
– Я в курсе, поверь мне.
– И тут ты ни с того ни с сего исчезаешь, бросаешься обвинениями…
– Чарли, ты о чем? Ты помнишь, что я тебе рассказывала на днях, когда ты потребовала конкретных примеров? Я бы не сказала, что я «бросаюсь обвинениями».
– Ты бы, может, и нет, а…
– И он действительно заявил, что я сбежала ни с того ни с сего? Я ведь говорила ему, что ухожу, но он тогда не слишком встревожился.
– Он не это говорит. – Чарли как будто оправдывается.
– Да, но именно так все и было.
Они снова нахлынули. Воспоминания. Вот я вытаскиваю из-под кровати чемодан. Дункан смотрит на меня, просто смотрит, на лице насмешливое выражение.
– Я ему говорила, что с меня хватит, что я больше не могу ему доверять. Если все останется как есть, если он не убедит меня, что понимает, почему я обижена, если он не поклянется никогда больше не лгать мне, – мне придется уйти. А он… – У меня перехватывает горло, приходится сглотнуть. – Он сказал: «Да как хочешь. Мне все равно».
– Может, он просто не хотел тебе мешать? Ты слишком эмоционально отреагировала – наверное, его это напугало.
– Слишком эмоционально? – взвизгиваю я. – Тебя там не было.
– Вот видишь? Ты слишком эмоционально реагируешь.
– Хватит. – Я с усилием принимаю сидячее положение. – Если хочешь, продолжай перезваниваться с Дунканом. Побудь ему жилеткой, пусть поплачет. Но не нужно сразу после этих разговоров перезванивать мне и докладывать, о чем вы беседовали. Убедительно прошу.
Чарли вздыхает.
– Ну, я, конечно, не знаю, как все было. В каком-то смысле это не мое дело…
– Тогда почему ты продолжаешь задавать вопросы?
Чарли ненадолго замолкает, и я по глупости воображаю, что на этот раз я, похоже, достучалась до нее. Но тут Чарли испускает еще один тяжкий вздох и говорит со своей фирменной интонацией «Мама Очень Разочарована»:
– Могу только сказать, что твоя версия событий ну очень отличается от того, что говорит мне Дункан. Тори, я никого не осуждаю. Я просто ставлю тебя в известность.
– Понимаю.
– Вот и прекрасно. Потому что я действительно хочу, чтобы у вас все было хорошо. У обоих.
– Не звони мне больше. До свидания, Чарли.
– Что? Тори, не вздумай вешать трубку! Не вздумай, я за последние несколько дней столько всего сделала…
– До свидания, – повторяю я и нажимаю «отбой».
Чарли перезванивает через полчаса, когда я развешиваю одежду. Я, естественно, не отвечаю, и сестра оставляет мне голосовое сообщение.
– Слушай, Тори. – В голосе Чарли звучат покаянные нотки. – Меня занесло. Я… Я не знаю, что делать. Все так запутано. Я, наверное, попытаюсь разрулить ситуацию, судьба моя такая – все разруливать. Не буду больше надоедать, но если тебе захочется поговорить, ты же мне позвонишь? Да? Я исправлюсь, честное слово.