Побег

За билет до Кеми пришлось заплатить почти десять рублей. Значит, оттуда надо будет добираться на попутных. «Ну что ж, как-нибудь разберусь!» – решил я.

Военный бродил по зданию вокзала. Определить его принадлежность к тем или иным войскам было затруднительно, потому что поверх формы на нем был легкий плащ без погон.

Я сидел в зале ожидания и размышлял: следит он за мной или всё это мои фантазии?

«Нет, вряд ли он следит, – решил я. – Просто ждет поезда».

Серый пиджак и сутулый куда-то подевались.

Вдруг военный зашел в кабинет начальника вокзала и долго не выходил оттуда. Потом вышел и сел на скамейку напротив.

Женщина с повязкой «Дежурная» на рукаве прошла из кабинета начальника вокзала к кассам. Возвращаясь, она подошла к военному и что-то ему сказала. Он кивнул и продолжал сидеть.

Зал ожидания был наполовину пуст, как на всякой небольшой станции. Пассажиры, ожидающие мурманский поезд, сидели у своего багажа, дремали, скучающе разглядывали входящих и выходящих.

Я взял рюкзак, вышел из здания вокзала и направился в дальний конец платформы покурить. Накрапывал дождь. Спустя некоторое время на платформе появился военный. Он скучно осмотрелся, остановился на мне взглядом и возвратился в зал ожидания. Теперь я понял, что и он тоже за мной следит. Не слишком ли много народу привлечено к моей персоне? Странно!

К платформе подошла электричка, из нее вывалил народ, и я, смешавшись с этой толпой, вдруг увидел парня в клетчатой кепке, который дремал в электричке по дороге в Калинин. Парень стоял у выхода с платформы. Он, видимо, потерял меня в толпе людей, вышедших из электрички, и поэтому непрерывно крутил головой, разглядывая выходящих. Сомнений не осталось никаких – обложили, и серьезно!

В этот момент голова заработала на удивление спокойно:

«Надо отрываться здесь! Но ясно, что не поездом. А как же быть с билетом? Жалко денег – где я найду денег еще на один билет? Надо его сдать!»

Я пошел к кассе, в которой купил билет, и попросил кассиршу принять его обратно.

– Нельзя! Не положено!

– Понимаете, вот забыл дома трудовую книжку, а без нее не смогу устроиться на работу, – начал я канючить. – А если поеду за ней домой, то не успею на поезд. Я студент, и денег на другой билет у меня нет.

– Ну ладно, зайди к начальнику. Если он разрешит, то мне не жалко. У меня сын тоже студент.

Показав начальнику вокзала студенческий билет, я нарисовал перед ним наполненную драматизмом картину: бедный студент, едет на заработки, но оставил дома трудовую книжку. При этом я разложил перед ним все свои документы: зачетку, охотничий билет, комсомольский билет, пропуск в МГУ и даже старую медицинскую справку.

Глаза начальника наполнились сочувствием, и он, предварительно сходив куда-то, написал на билете: «Подлежит возврату».

Через несколько минут всё было улажено. Я получил деньги и быстро пошел на выход.

Поднявшись на переходный мост, я остановился и осмотрел платформу. Военный быстро шел по ней в направлении моста. Я сбежал вниз, в город, где уже во втором доме была арка, ведущая во двор. Оказавшись во дворе, я увидел два выхода, один из которых вывел меня на улицу с большим магазином, у которого толпился народ. Я быстро подбежал туда и смешался с толпой. Оглядевшись, я увидел узкий переулок, по которому к магазину шли люди. Юркнув в этот переулок, я вскоре очутился на улице с автобусной остановкой. На остановке стояла очередь, но я решил здесь не задерживаться.

Поплутав еще какое-то время по улицам Калинина и используя методы наблюдения, почерпнутые из детективных романов, я пришел к выводу, что «хвоста» за мной нет! Но что теперь делать?

Где-нибудь заночевать или ехать в Москву, взять там у ребят немного денег и завтра начать всё сначала? А может, переночевать за городом, выйти на шоссе и ловить попутную машину на Ленинград? Завтра к вечеру я буду там или поблизости. И деньги будут целы…

Но тут вдруг мне почему-то необъяснимо захотелось ехать поездом до нужной станции прямо из Москвы. Это было какое-то странное, совершенно иррациональное, но очень сильное желание! Значит, нужно ехать обратно в Москву, добывать деньги. Кроме того, КГБ наверняка не будет ждать меня в Москве. Они будут теперь ловить меня где-то дальше по железной дороге. К тому же, если я сяду в карельский поезд прямо в Москве, путь мой пролетит скорее, а это сейчас самое главное. Ведь потом мне еще предстоит пройти пешком сотни километров.

Размышляя на ходу таким образом, я оказался на улице с указателем «На Москву». Здесь же находилась остановка автобуса в сторону Москвы, у которой стояло несколько человек. Как только я подошел к остановке, около нее остановился «Москвич».

– Кому на Москву? – спросил водитель.

Я сразу же бросился к машине.

– Мне!

– Трояк!

– У меня есть только два рубля с копейками.

– Ладно, садись!

В машине сидели еще двое – женщина (видимо, жена водителя) и матрос.

«Вряд ли это подстава! – подумал я. – Не может быть, чтобы КГБ так оперативно работал!»

Я сел в машину и поздоровался. Потом, покопавшись в кармане, достал два рубля и немного мелочи. Шофер мелочь брать отказался.

– Студент? – спросил он.

– Студент.

– Оставь себе мелочь на сигареты.

В кармане осталось восемь рублей с мелочью. Значит, нужно добыть еще рублей восемь. Придется продать Витьке Трахтенбергу четыре доллара. Это будет минимум десятка.

Несмотря на то, что машина поскрипывала и покряхтывала на неровностях, ехать было довольно комфортно, и, может быть, поэтому возвращение в Москву не воспринималось как неудача. Наоборот, я внутренне торжествовал и даже гордился собой, что сумел оторваться от такой серьезной слежки. Дождь продолжался, хотя и несильный. Я решил доехать до города и позвонить Вите из какой-нибудь станции метро. Но тут шофер спросил:

– Вам куда надо в Москве?

– До какой-нибудь станции метро, а дальше я доберусь.

– Я еду на Университетский проспект.

– Ну а я в университет.

– Так вы из МГУ? Какой факультет?

– Геологический. Я – геофизик.

– То-то мне ваш голос знаком. Вы не из группы Павла Андреевича Строева?

«Конечно, мой картавый голос узнает кто угодно!» – подумал я.

– Да, я с ним работал.

Приглядевшись к водителю, я тоже узнал его, хотя видел всего пару раз, когда обрабатывал в ГАИШ материал для дипломной работы. Но фамилию вспомнить не мог.

– А я у вас на Красной Пресне работал с материалом по Антарктиде.

– Да-да, помню.

– Сейчас нас перевели в главное здание ГАИШ. У меня сегодня дежурство. Вас не к нам распределили?

– Нет, меня послали в Тюмень на три года. Скоро уеду.

– Вам к зоне «Б»?

– Да.

Мне было неудобно спрашивать его фамилию, но я сообразил, что, если у него есть машина, а работает он в ГАИШ, значит, собеседник мой был в одной из антарктических экспедиций.

В этот момент дождь полил как из ведра, машину начало водить из стороны в сторону, и шоферу стало не до разговоров. Сделалось уже совсем темно. По дороге остановились у Киевского вокзала и высадили там матроса. Дождь хоть и ослаб, но потоки воды лились по улицам, и шофер весь ушел в вождение.

– Ну, вот и МГУ, – сказал он, остановив машину у входа в зону «Б», и протянул мне деньги. – Я с коллеги не возьму, а тебе в Тюмени пригодятся.

– Возьмите хоть на бензин!

– Нет уж! Удачи в Тюмени!

– Спасибо вам большое! Передайте, пожалуйста, всем в лаборатории привет от Владимира. Я, наверное, не успею зайти попрощаться до отъезда. Но я им скоро напишу.

Мы пожали друг другу руки, и я от избытка чувств даже поблагодарил сидевшую с ним рядом женщину, которая за всё время пути не произнесла ни слова, и побежал под дождем в проходную, где дежурила знакомая вахтерша. Та махнула мне рукой в знак приветствия, даже не подумав спросить пропуск.