Побочный эффект

– Черт! – неожиданно воскликнул Вадим, бросив окурок в пепельницу. – Может, и не было никакой задержки!

– В смысле? – Стежнев подозрительно посмотрел на него.

– Мы же не ставили систему контроля на квартире Шерстюка! Может быть, он рисовал сразу после пробуждения!

– Возможно, возможно. Это лишь подтверждает цепь моих умозаключений. Смотри: реципиент может рисовать фигуру, даже не догадываясь, какое воздействие это изображение может оказать на других. Он просто переносит на бумагу не дающий ему покоя образ. Другой человек смотрит на рисунок, и у него в мозгу начинаются те же процессы, что и у реципиента.

– Вирус, – ледяным тоном сказал Вадим. – Эта штука заразна. Мой оператор выдвинул похожее предположение насчет компьютерной обработки сигнала. Он считает, что данные, полученные при анализе, могут сформировать в счетном устройстве управляющую программу, способную полностью или частично принять на себя управление системой.

– Вот именно! – Виталий Кузьмич вынул трубку изо рта. – Причем нет разницы, какое именно счетное устройство будет работать – человеческий мозг или компьютер. И операционная система не имеет значения.

– И язык, на котором говорит человек, – докончил Вадим. – Все построено на системе образов.

– Совершенно верно. Тогда демонстрация Модели, созданной Ричардом Греем, могла привести к появлению еще одного или даже нескольких реципиентов. Остается только понять, какова цель управляющей программы, а точнее, чего хотели добиться неведомые нам инопланетные программисты.

– Но прошлые приемы не привели к глобальным катаклизмам, хотя, судя по наличию Шри-Янтры, реципиенты уже существовали в истории человечества.

– Если не считать глобальными катаклизмами гибель и возникновение цивилизаций, – генерал снова зажал зубами мундштук трубки, – создание мировых религий, чудеса пророков, и прочая, и прочая.

– Н-да… – Вадим не нашел, что на это ответить.

– Но я думаю, в нашем случае влияние сигнала на способности реципиентов гораздо сильнее, чем в прошлом.

– С чего вы это взяли? – Вадим пристально взглянул генералу в глаза.

– Сложность фигуры. Шри-Янтра намного проще того, что нарисовал Шерстюк. В ней словно не хватает некоторых элементов. Это говорит о выпадении отдельных кусочков информации при приеме, понимаешь? Мы создали для реципиента почти идеальные условия, а в Америке помогла мощная аппаратура и погодные условия. Раньше же люди принимали сигнал через скальную породу, что вносило спонтанные искажения. Шум.

– Шум, – задумчиво повторил Вадим. – Значит, все чудеса, которые творили разные пророки, ничто по сравнению с умениями, приобретенными Шерстюком? Черт бы меня побрал… Понять бы, в чем именно заключаются его возможности!

– Можно попробовать провести аналогии с уже изученными свойствами Шри-Янтры, – без особой уверенности предположил Стежнев.

– Кстати, да. – Вадим погладил бородку. – Некоторые физиологические изменения в организме Шерстюка напоминают процессы, происходящие у людей, созерцающих Шри-Янтру. Например, усиленный приток крови к правому полушарию.

– Активация правого полушария вызывает повышенную самоуверенность. – Виталий Кузьмич вспомнил один из отчетов экспертов.

– Как вы говорите? – насторожился Вадим. – Уверенность в себе?

– Так считают ученые.

– Кажется, я нашел ниточку. – Вадим поднял глаза. – Вспомните, что говорил наш эксперт! Это ведь одно к одному!

– Поясни-ка, будь любезен.

– Он рассказывал о внушении без слов, да и о самовнушении тоже. О постгипнотическом эффекте…

– Это я помню! – прервал его генерал. – В чем суть твоей догадки?

– Ну, – чуть замялся Вадим. – Способность к внушению и к самовнушению, мне кажется, напрямую связана с уверенностью в себе. А эксперт предполагал, что все чудеса, включая повышение скорости реакции, могут объясняться именно этим.

– Не знаю. – Стежнев с сомнением пожал плечами. – Кроме того, не забывай про американцев. У них все развивается по совершенно иному сценарию.

– Не совсем по иному, – не согласился Вадим. – Результат у нас и у них одинаковый – контроль над реципиентом утерян.

– Передергиваешь.

– Вовсе нет. Мы понятия не имеем, чего ждать дальше. Они тоже.

– Ладно. Ты анализировал возможность установления контроля над американским реципиентом?

– Теоретически это возможно, если знать, кто попал под воздействие Модели. По последним данным Алекса, из видевших Модель могли выжить только трое: два штабных офицера и личный референт Ричарда Грея. Все они на данный момент числятся пропавшими без вести. Сам Алекс пострадал во время катастрофы в лаборатории NASA и сейчас находится в городском госпитале с ожогом плеча, так что ему сложно собирать достоверную информацию.

– У нас есть еще кто-нибудь в этой системе?

– Настолько глубоко внедренного и хорошо информированного – нет.

– Ладно. Тогда найди способ сообщить Алексу о возможной опасности реципиента.

– Связь с ним имеется, – негромко сказал Вадим, – но мы сами не знаем, в чем эта опасность может заключаться.

– Значит, необходимо приложить все силы для поиска Шерстюка. Кроме того, уничтожь все его рисунки, записанные камерами наблюдения.

Стежнев вдруг запнулся и вынул изо рта погасшую трубку.

– Черт меня задери, – медленно выговорил он. – Кузина Шерстюка наверняка видела подлинники, если он рисовал дома!

– И они наверняка гораздо подробнее той мазни, которую нам удалось получить через камеры!

– Да. Она могла заразиться.

Внезапно ожил динамик селектора, и Вадим невольно вздрогнул от громкого голоса Ксении.

– Прошу прощения, – сказала она. – Срочное сообщение из милиции. Дежурный из управления сообщает, что отделением в Новых Черемушках была задержана Людмила Шерстюк, жена Олега Шерстюка.

– За что?

– Хулиганские действия. Громила таксофон в метро.

– Хорошо. Она там или ее перевезли в управление?

– Ни то ни другое. Дежурный сообщил мне о ее задержании и тут же перезвонил снова.

– Что там у них? – спросил Вадим, ощущая нехорошее предчувствие.

– Людмила Шерстюк совершила побег из отделения, – спокойно ответила Ксения.

– Нормально… – протянул генерал, постукивая пальцами по столу.

Вадим отпустил кнопку селектора и откинулся на спинку стула.